Газета «Завтра» - Газета Завтра 1251 (46 2017)

Авторский блог Михаил Кильдяшов 12:06 16 ноября 2017

«Художник и зритель — единое целое»

Геннадий Животов в Оренбурге

Михаил Кильдяшов

Геннадий Животов

0

Оценить статью: 1

В рамках просветительско-патриотической программы "Имперское искусство" Оренбургского регионального отделения Изборского клуба в октябре этого года в Оренбурге и области с творческим визитом побывал заслуженный художник России, профессор РГГУ, постоянный член Изборского клуба Геннадий Васильевич Животов.

Центральным мероприятием творческого визита стало открытие в Оренбургском областном художественном колледже выставки "Охотник за временем", на которой гость представил несколько десятков графических работ, большинство из которых в разное время было опубликовано в газете "Завтра".

Газетные работы Геннадия Животова не сводятся к традиционным для печати шаржам и карикатурам, не ограничиваются сатирой и фельетоном. В чёрно-белом рисунке со всей мощью и многомерностью воплотилась русская традиция от фольклора до авангарда, сошлись в единый ансамбль, казалось бы, несоединимые стили, формы и техники.

Здесь и лубок с его "святой простотой" и неисчерпаемой народной мудростью. Здесь и портрет, где за чертами лица угадываются жизненный путь, "тяжёлые думы", чистая душа и болящее сердце. Здесь икона, несущая спасительный свет, — кровоточащая и мироточащая, как русская история. Здесь и плакат в лучших традициях соцреализма, с которого Родина-мать зовёт в едином строе сомкнуть штыки. Здесь и монументальное полотно, когда на газетной странице может развернуться вселенская битва или глобальная стройка. Здесь и коллаж, который в своей идейной парадоксальности и глубине достигает эйзенштейновского монтажа.

Геннадий Животов – об итогах оренбургской поездки.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. Геннадий Васильевич, у вас за плечами уже не один десяток персональных выставок. В чём особенность, своеобразие оренбургской выставки?

Геннадий ЖИВОТОВ. Это моя первая выездная выставка, на которой представлена исключительно графика. Та часть моего творчества, которую считаю главной. Каждый рисунок — это так или иначе воплощение всех моих знаний и суждений об истории искусств. Зачастую действительность рождает такую неожиданную идею для рисунка, что в нём воплощается, буквально врываясь в него, какой-либо стиль, мотив или образ из мировой культуры, который, казалось бы, раньше жил на периферии твоего творческого сознания.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. Вы в Оренбурге побывали впервые. Наверняка, отправляясь сюда, рисовали в сознании определённый портрет города, представляли его атмосферу, жителей, творческую среду. То, что увидели, совпало с тем, что ожидали увидеть?

Геннадий ЖИВОТОВ. Я пытался проецировать на Оренбург свои общие представления о русской провинции, знания о моём родном городе Кемерово. Я хорошо представляю среду художников современной глубинки, их цели, планы, мечты. И мне казалось, что моя выставка станет для их творческого сознания инородным телом. Провинциальному художнику сложно вписать своё творчество в контекст новейшей истории, в её фактологию, потому что наиболее острые события последних тридцати лет нашей страны происходили в столице. Все ужасы, все потрясения лавиной накатывали на великую державу из Москвы. И я был непосредственным свидетелем всего этого, стал ловцом новейшей истории.

Но в итоге среди художников и писателей здесь я встретил немало единомышленников. Они оказались хорошо знакомы с моим творчеством благодаря газете "Завтра". У нас нашлось много общих тем для бесед, переживаний и воспоминаний.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. В результате всех мероприятий и встреч у вас сложился единый символический образ города и области? Как бы вы изобразили его графически?

Геннадий ЖИВОТОВ. Уже от самого имени "Оренбург" веет затаённой, неразгаданной и неизъяснимой историей России. Здесь живёт имперская мечта. Тот драгоценный ампир, который оренбуржцы сохранили в архитектуре города, в его историческом центре. Продолжайте беречь этот благородный облик, ограждайте от современных монструозных сооружений, которые деформируют пространство, разрушают целые пласты времени.

Если бы я по итогам своей поездки сделал общий рисунок, то в его основу лёг бы образ горизонтали, чего-то протяжённого, скорее всего — степи. На меня большое впечатление произвёл пейзаж по пути из Оренбурга в Соль-Илецк, где я тоже побывал с выступлением и мастер-классом. Как восхитительны эти равнины и косогоры, уже покрытые ржавчиной осени! Есть в этом какая-то реликтовая память, уснувшее археологическое время, переплетённое с историческим временем. Мне чудился где-то за косогорами топот конниц Емельяна Пугачёва и Чапаева. В неведомой точке времени и пространства они столкнулись, и неясно, кто из них победил.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. Вы назвали выставку "Охотник за временем". А чем вооружён охотник, преследующий такого странного зверя? Какие для него существуют капканы и ловушки?

Геннадий ЖИВОТОВ. Я всё же — традиционный охотник и пользуюсь ловушками, которые придумали до меня. Мои ловушки — карандаш, перо, моя кисть. Какое-то время я использовал возможности компьютера: работал с фонами, создавал коллажи из собственных рисунков, монтировал их. Но в итоге от этого отказался. Ведь в искусстве гораздо важнее не приём, который ты придумал, а то подлинное, что сумел разглядеть в жизни, те её изменения, которые успел уловить.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. Оренбургское региональное отделение Изборского клуба пригласило вас в рамках просветительско-патриотической программы "Имперское искусство". А как вы понимаете имперское искусство?

Геннадий ЖИВОТОВ. Для меня образец такого искусства — творчество моего учителя, скульптора Дмитрия Филипповича Цаплина. Когда в академических мастерских стали пачками готовить профессионалов — всё рухнуло. Подлинно духовное искусство было у самоучки Цаплина. Он стремится отобразить в скульптурах время, когда в природе ещё не было человеческого господства. Когда ещё не было "искусства", а было "естество". Наша советская империя скатилась с горы, на которую восходила, во многом из-за того, что в искусстве пошла не по цаплинскому пути.

Михаил КИЛЬДЯШОВ. В последнее время вы часто рассуждаете о взаимоотношениях столицы и провинции в нашей жизни. Центр и периферия сегодня противостоят друг другу? Если да, то почему возникло это противостояние, надо ли его преодолевать?