Литературная Газета - Литературная Газета, 6615 (№ 39/2017)

Невесомые метафоры обыденности

Книжный ряд / Первая полоса / Книга недели

Анастасия Ермакова. Осень на Сиреневом бульваре / Рассказы. М. ИПО «У Никитских ворот» 2017, 272 с. 1000 экз.

«Осень на Сиреневом бульваре» – книга новых рассказов прозаика Анастасии Ермаковой. Объединённые под одной обложкой, они, словно частички пазла, складываются в яркую и живую картинку узнаваемой современности.

Герои рассказов – сегодняшние «маленькие» люди, которых нечасто встретишь на страницах книг: писать о них сложно. Ведь чтобы увидеть очарование обычной, ничем не примечательной жизни, нужно обладать особой чуткостью – не только писательской, но и человеческой. Анастасии Ермаковой в этой чуткости отказать нельзя.

Может, поэтому так задевает за живое история о всеми забытом поэте-фронтовике, доживающем свой век в крохотной двушке на окраине Москвы. Или история о дежурной у эскалатора, которая влюблена в пассажира метро, каждый день в одно и то же время появляющегося на «её» станции. Или о женщине, которая после развода с мужем пошла заниматься бальными танцами – «похудеть, и просто чтобы не сойти с ума».

Это умение привносить поэзию в обыденность находит отражение и в стилистике автора: рассказы наполнены изысканными, невесомыми метафорами, которые придутся по душе ценителям действительно художественной литературы.

На Пречистенку к Пушкину

Искусство / Юбиляция

Теги:А.С. Пушкин , музей , музейное дело

5 октября 2017 года исполняется 60 лет со дня образования в Москве Государственного музея А.С. Пушкина.

Постановление Совета министров СССР об учреждении в столице Государственного музея А.С. Пушкина (ГМП) было подписано 5 октября 1957 года. Первая экспозиция посвящённого поэту музея открылась для посетителей 6 июня 1961 года.

У Государственного музея А.С. Пушкина счастливая судьба. На момент рождения в его фондах не было ни одного экспоната! А сегодня по значимости и составу своих коллекций ГМП стоит в ряду крупнейших литературно-художественных музеев страны, является признанным многофункциональным научным и культурным центром Москвы. Музейное собрание насчитывает более 167 тысяч единиц хранения, продолжая ежегодно пополняться. И треть этого собрания – дары! История и ценность бескорыстных дарений – особая страница в жизни музея. В числе сокровищ музея – бесценные мемориальные экспонаты, документальные свидетельства, уникальные книжные и рукописные собрания, связанные с жизнью и творчеством А.С. Пушкина.

Об уникальном театральном проекте рассказывает директор музея Е.А. Богатырёв на стр. 18

Душа, не знающая меры125 лет назад родилась Марина Цветаева

Литература / Первая полоса / Тема номера

Теги:Марина Цветаева

О вопиющих противоречиях Цветаевой, о немыслимых крайностях написано и сказано много. Энергия и сила, дарованные ей в избытке, несли в себе и неизбежную разрушительность. Словесная буря и ураган ритма порой приводили поэта к свое­образному «хлыстовству» и «шаманству». Её «переполненности» было тесно в литературе и жизни. По-другому и быть с ней не могло. Но на всех путях, в буране самосожжения Цветаеву хранил «спасительный яд творческих противоречий», эта родовая купель художника, по Александру Блоку.

Исследователь и биограф поэта Анна Саакянц в одной из своих работ написала: «Вообще ЛЮБОВЬ – в бесконечно широком понимании – была главной темой творчества Цветаевой. В это слово она вкладывала безмерно много и не признавала синонимов. Любовь означала для неё отношение к миру, во всей многозначности и противоречивости – как мира, так и её чувств. <���…> Великий цветаевский парадокс: она не любила жизни как таковой – не любила её как поэт, не умещающийся в прокрустово ложе земных несовершенств, «земных низостей дней» (её слова). <���…> Можно сказать, что словом любовь Цветаева обозначала творческое состояние». Это великолепно выражено в житейском и житийном образе Цветаевой. Хотя здесь присутствует и придаёт им живую силу «бесспорная спорность».

В поэзии Цветаевой живут драгоценные свойства русской литературы, её родовые черты: трагические переплетения «родного и вселенского», всеотзывчивость, сострадание и сорадование миру и человеку, лихое веселье и беспросветная тоска.

Продолжение темы на стр. 4, 5

Какая Россия идёт в Европу?

Колумнисты ЛГ / Очевидец

Замшев Максим

Теги:Россия , Европа

Встречал я таких русофилов, которые всерьёз утверждали, что в европейских столицах нет никаких культурных достопримечательностей, что всё там искусственное и чужое и пребывание, к примеру, в Лувре не стоит и минуты сидения над тихой речкой в предзакатный час где-нибудь в русской глубинке. Но есть и другие формы ущерба сознания, когда индивид при виде, запахе, упоминании чего-то европейского вытягивается во фрунт, будто только в этом состоянии можно приобщиться к абсолютизму европейских ценностей.

Последние годы, после киевского Майдана и всего за этим произошедшего, Россия взяла курс на утверждение в мире своей независимой позиции. Для мира это стало некоторой неожиданностью. Заговорили о внешнеполитическом ренессансе, напоминающем времена советской дипломатии. Отношения с Европой опять вышли на первый план. Недопонимание по всем фронтам. Или иллюзия недопонимания? Чтобы понять причины произошедшего, необходимо вернуться к событиям конца 80-х начала 90-х годов, когда мы в который раз решили влиться в цивилизованный мир. И, стоит признать, как бы ни спорили с этим представители советской элиты, не мыслившей жизни без близости к кормушке, другого пути у нас тогда не было. При всей мощи влияния, военном потенциале и прочих претензиях на мировое лидерство условия жизни людей и в моральном, и материальном плане были в общей массе унизительными. И даже мощнейшая советская пропагандистская машина ничего не могла противопоставить очевидному. И вот в какой-то момент мы коллективно сбросили с себя морок тоталитаризма и шагнули в цивилизацию. Говорили, как мы счастливы, что нас пустили, что нас считают за равных, что с нами торгуют, что с нами делают, что хотят… Но была одна существенная закавыка во всём этом. Народ лучше жить не стал. Как тогда заверяли младореформаторы, из-за того, что коммунисты всё разорили. Однако время шло, а лучше не становилось. Тогда никто не учёл очевидной простой вещи. Мы пришли в мир с главным ожиданием: в нашей не­утолимой борьбе за демократию – нас полюбят.