Дмитрий Мишенин - Ценные бумаги. Одержимые джиннами

Не представляю права незнакомого знать все-про-все. Вот лично Ваше право делать то, что хочется Вам, например, воплотить задуманный проэкт, вот это имеет смысл. К тому же, судя по тому, что Вы рассказали о себе, Вас можно не учить «уметь хотеть». Буду всегда рад помочь вам, чем смогу. Желаю творческих успехов!

Димамишенин: Меня мучает один вопрос, Аркадий! Все ваши знакомые отказались мне помочь, потому что им кажется ненужным этот материал. Но все-таки…Что же побудило лично вас мне помогать? А? Я не собираюсь ни к кому втираться в доверие, заинтересовывать или ждать одобрения, Аркадий. Моя цель здесь гораздо яснее и прозрачнее, чем у всех. Есть люди и их точка зрения, кардинально отличающаяся от общепринятой. Мне кажется, эта точка зрения имеет право на точно такую же огласку, как и официальная. Единственное событие, которое сделало эту группу людей известной на всю страну — гибель киноактера Талгата Нигматулина. Разумеется, на примере этого всем известного трагического события только и возможно снова рассказать о них. Мне кажется, не должно быть интонаций оправдательных нигде, ни в каком материале. Ни в коем случае. Насколько я понимаю, ни у кого из участников событий никакого комплекса вины нет? Поэтому основной мотив — воспользоваться ситуацией спустя 15 лет и сделать то, что невозможно было тогда: ДОНЕСТИ СВОЙ ВЗГЛЯД НА СОБЫТИЯ — ЛЮДЯМ. Помните, вы мне сказали еще в начале нашего общения, что мое любопытство не будет воспринято с одобрением в вашей среде, нужна причина, которая серьезно заинтересует. Мотивация, с которой вы сможете обратиться к своим друзьям с объяснением, почему вы мне помогаете разобраться в их деле. Что реабилитация им не нужна. И я ответил — никакой реабилитации. Возвращение в общее информационное пространство не чудовищами и людоедами, а живыми людьми со своей точкой зрения… И сказать, что вот они живые, активные, не монстры.

Аркадий, ученик Мирзабая: Да, Дмитрий! Да! Вы ухватили самое важное сейчас!

Показать, что «они не монстры». Вот это и будем считать моим личным мотивом.

Все, что я хотел сказать, беседуя с Вами, действительно это то, что «мы не монстры».

До скорого контакта!

1. Леонид Словин. Сайт с официальной версией трагедии писателя и юриста Леонида Словина:

http://www.slovin.narod.ru/statia2.htm

А также его библиография, как главного летописца этой трагедии:

Очерк «Наваждение» — газета «Неделя», 1986 или 1987, приложение к газете «Известия»

Очерк «Наваждение» в сборнике «Несколько дней из жизни следователя», «Юридическая литература», 1987.

Повесть «Цапля ловит рыбу» в сборнике «Теннисные мячи для профессионалов», издательство «Молодая гвардия», 1989 год, Москва, тираж 100 000.

Повесть «Цапля ловит рыбу» в одноименном сборнике, том 7 Собрания сочинений Л.Словина издательство «Остожье», Москва, 1993, тираж 20 000

Повесть «Цапля ловит рыбу» в сборнике «Кодекс молчания-1», серия «Российский боевик», издательство «Лирус», Издательский дом «Дрофа», 1994 год, Москва, тираж 50 000.

Повесть «Цапля ловит рыбу» в сборнике «След черной рыбы», серия «Современный российский детектив», Издательство «Квадрат», Москва, 1995 год, тираж 40 000

Повесть «Цапля ловит рыбу», серия «Русский бестселлер», издательство «ЭКСМО», Москва, 1997 год, 15 000

Очерк «Не сотвори себе кумира», газета «Вести», Тель-Авив, март 2002

От Леонида Словина специально для автора:

«В разных публикациях я то сокращал их, то публиковал полностью эти показания, и только чуть изменял фамилии персонажей, чтобы не причинять излишних моральных травм осужденным.

В этих материалах Вы найдете формулу обвинения и показания обвиняемых, которые сразу же, дополняя друг друга, сожалея о случившемся (кроме Абая!), рассказали обо всем и на месте, в квартире Калинаускаса, на кукле показали, как и где били его руками и ногами. То же они рассказали и в суде. Не надо забывать, что до того, как они попали в руки циничного и преступного гуру, никто из них не был замечен ни в чем предосудительном…»

2. Федор Раззаков. Писатель, публицист, автор популярной книги «Бандиты времен социализма (Хроника российской преступности 1917–1991 гг.)». Конечно, в нем есть материал под названием «Гибель актера Талгата Нигматулина», написанный в духе желтой прессы. Книгу можно скачать, поискав в интернете.

3. Владимир Видеман-Гузман. Антиглобалист, сотрудник русской службы BBC, автор книги воспоминаний «Тропою священного Козерога», интересной нам несколькими фрагментами, рассказывающими о Талгате Нигматулине и его убийцах с точки зрения хиппи-интеллектуала и искателя мистического опыта тех лет.

http://www.guzmanmedia.com/gm1/asia10.php4

http://www.guzmanmedia.com/gm1/asia11.php4

Из разговора Димымишенина с писателем и сотрудником русской службы BBC Владимиром Гузманом:

«Абай выучил Мирзу паре фраз на русском языке, которые тот впопад и невпопад часто произносил: «Голова маленький — космос большой» или «Раджниш — мой младший брат». Это производило сильное впечатление на адептов. Вообще, когда я увидел Абая, мне сразу стало ясно с каким шизофреническим типом личности я имею дело. Идти на контакт с таким равносильно самоубийству. Абай, конечно, был главным во всей этой истории. Он даже заставил Мирзу сообщить всем последователям, что «УЧЕНИК ПРЕВЗОШЕЛ УЧИТЕЛЯ», что отныне даже Мирза должен прислушиваться к Абаю, так как тот встал на более высокую ступень развития, чем его гуру, и стал сам гуру. Полнейший бред. Но именно из-за него и погиб Талгат. Часть литовских адептов из Вильнюса взбунтовались как раз против Абая, а не Мирзы. Абай сорвался на Талгате, когда понял, что власть и контроль над адептами уходят у него из-под носа прямо на глазах. Впал в транс и совершил убийство. Зомбировав всех присутствующих и заставив их принять участие в убийстве. Он был, конечно, черным магом и демоном. Потому что пошел до конца в своем желании подавить все и вся. Его сатанизм выражается и в том, что он выместил всю свою лютую ненависть и злобу не на вильнюсских раскольниках, которые подверглись только разбойным нападениям с избиениями и грабежом, а на Талгате, человеке, который боготворил и Абая, и Мирзу, всецело им доверял и полностью подпал под их влияние, и единственное, что только не собирался делать ради них, это кого-то избивать, пытать и убивать. Но ситуация уже подошла к такому краю, что его учителям нужны были насилие и смерть, производимые их учениками, или наказание самих учеников. Талгат попал под горячую руку. И единственный, который мог это прекратить, имея для этого все физические силы, стал наоборот единственной и главной жертвой этого культа.

Мирза в этом плане также в каком-то смысле тоже жертва Абая. Если Абай был человеком, ориентированным на создание своей собственной диктатуры на основе религиозной организации, то Мирза 20 лет просидел на базаре в лохмотьях, как бомж, собирая милостыню. Все 60-е и 70-е годы, в далеком азиатском городке. И тут перед этим уже немолодым и одичавшим, опустившимся человеком появляется чистенький и ухоженный молодой комсомольский работник, который вывозит его в Москву, знакомит с академиками и писателями и космонавтами, окружает юными девочками, которые готовы удовлетворить все его желания, людьми, которые смотрят на него как на Бога. Конечно, он сам стал смотреть на Абая как на волшебника. И готов был играть любую роль, только бы это не кончалось. Их ждали московская прописка. Отдельные квартиры и целый институт исследовательский, который должен был открыться именно для изучения феномена Мирзы и который возглавлять поручить хотели Абаю. Мечта была так близка, и тут они столкнулись с непониманием и вредительством со стороны учеников. То, что часть литовских адептов отказались подчиняться Абаю (Мирзу, разумеется, никто не отвергал, он, как и сейчас, был лишь брендом, под которым делали свои делишки умные ребята), могло повредить занятым позициям среди околонаучного мира в Москве. Дойди дотуда слухи об этом, триумфальное шествие лично Абая по академиям и светским салонам могло приостановиться. Есть от чего прийти в ярость. Когда не хотят принять Ученика, который превзошел Своего Учителя».