Газета Завтра - Газета Завтра 32 (1236 2017)

Станислав Александрович Белковский налил в них воду, насыпал углей, и самовары закипели. Из них пошёл пар, и они снова стали заниматься научной работой.

Станислав Александрович Белковский пошёл дальше и увидел на дереве большое гнездо. В этом гнезде сидел птенец. Птенец вылупился из яйца, которое снесла Юлия Латынина, а сама улетела, потому что была кукушкой. Птенец был поэтом Дмитрием Быковым, но его не кормили червячками, и он не мог писать стихи. Станислав Александрович спросил птенца: нет ли у него в гнезде политолога Шульман? Но тот ответил:

"О добрый путник, пойди на ту лужайку и накопай мне червячков".

Станислав Александрович Белковский пошёл на лужайку, накопал червячков, наловил мошек, комариков и накормил птенца. И тот, сидя в гнезде, снова начал писать стихи. А Станислав Александрович пошёл дальше. Он пришёл на берег моря, где жили морские пехотинцы. Он увидел морского пехотинца, который сидел и плакал, потому что читал книгу стихов Дмитрия Быкова. "Нет ли у тебя политолога Шульман? — спросил морского пехотинца Станислав Александрович Белковский. — И почему ты плачешь?" "Политолога Шульман у меня нет, — сказал морской пехотинец. — А плачу я оттого, что читаю стихи Дмитрия Быкова о том, как умирают божьи коровки, и мне их жалко".

Станислав Александрович утёр слёзы морского пехотинца, забрал у него книгу стихов Дмитрия Быкова и дал ему книгу писателя Владимира Сорокина. Морской пехотинец успокоился, сжал нос пальцами и начал читать. А Станислав Александрович Белковский пошёл дальше.

Он увидел скалу, на которой жили эринии. Это были Ольга Бычкова, Ольга Журавлёва и Нателла Болтянская. Они заметили Станислава Александровича Белковского, разгневанно кинулись на него и стали его клевать. Но появились самовары и отбили Станислава Александровича Белковского у эриний. Тот был спасён и пошёл дальше. Он увидел другую скалу, на ней жили гарпии. Это были Оксана Чиж, Ксения Ларина и Наргиз Асадова. Они стали налетать на Станислава Александровича и пачкать его. Тот почти совсем задохнулся. Но появился птенец, который был поэтом Дмитрием Быковым, разогнал своими стихами гарпий, Станислав Александрович Белковский очистился и пошёл дальше. Он увидел третью скалу, на которой сидели фурии. Это были Ирина Воробьёва, Майя Пешкова и Юрий Кобаладзе. Они бурей ринулись на Станислава Александровича, стали клевать его и бить крыльями. Но появился морской пехотинец и разогнал фурий, а Юрию Кобаладзе сломал руку. И Станислав Александрович Белковский пошёл дальше.

Он увидел чертог. В этом чертоге у окна сидела печальная политолог Шульман. Она вязала длинный чулок, который назывался чулок забвения, потому что она думала, что её жених Станислав Александрович Белковский забыл о ней. Станислав Александрович вошёл к ней, но остался неузнанным, потому что поизносился с дороги. Он стал испытывать политолога Шульман.

— Любишь ли ты меня? — спрашивал он её. — Я твой жених.

И та отвечала:

— У моего жениха не было таких страшных рогов.

— Посмотри на меня внимательно, — говорил Станислав Александрович Белковский. — Может быть, ты узнаешь во мне жениха и полюбишь меня.

— Нет, — отвечала политолог Шульман. — У моего жениха не было таких страшных копыт.

— Смотри на меня, — заставлял её Станислав Александрович Белковский. — Может быть, ты узнаешь во мне жениха и полюбишь.

— Нет, — отвечала политолог Шульман. — У моего жениха не было такого страшного кольчатого хвоста.

Тогда Станислав Александрович Белковский сказал ей:

— Я знаю один секрет, который известен только одному мне. Когда я тебе скажу об этом, ты поймёшь, что я твой жених.

— Какой секрет? — спросила политолог Шульман.

— Только я один знаю, что у тебя на спине растёт шерстка, — сказал Станислав Александрович Белковский.

— Неужели это ты? И у тебя на спине тоже растёт шерстка! — воскликнула политолог Шульман.

Они показали друг другу свои шерстки, обнялись и решили пожениться.

В это время мимо них пробежала Евгения Марковна Альбац. С левой стороны от неё был абсолютный свет, а справа была абсолютная тьма. Абсолютный свет и абсолютная тьма хотели соединиться, чтобы Евгения Марковна Альбац исчезла, но та сумела ускользнуть и побежала дальше.

Станислав Александрович Белковский и политолог Шульман вернулись в Москву, и их свадьба гуляла в Музее Сахарова. На свадьбу были приглашены все самовары. Они немного выпили и кричали "горько!". На свадьбе был птенец Дмитрий Быков, который получил премию "Национальный бестселлер" и все деньги потратил на похороны божьих коровок, чтобы тех погребли достойно. Здесь был морской пехотинец, который только что вернулся из Сирии. Он показал гостям отрезанное ухо лидера террористов аль-Багдади, ухо было с серьгой. На свадьбе были также фурии, эринии и гарпии, которых Станислав Александрович Белковский простил. Это были Ольга Бычкова, Ольга Журавлёва, Нателла Болтянская, Майя Пешкова, Ксения Ларина, Оксана Чиж, Наргиз Асадова и Юрий Кобаладзе. У Юрия Кобаладзе была сломана рука. А Евгении Марковны Альбац здесь не было, потому что она бежала. Она бежала в обетованную землю, где должна была устранять беззаконие. Когда в обетованной земле узнали, что к ним бежит Евгения Марковна Альбац, то присмирели.

Глоток из чаши бытия

Михаил Кильдяшов

10 августа 2017 0

литература Книги Проханов

О романе Александра Проханова «Господин Гексоген»

Долгая гонка за временем становится не просто изнурительной охотой, мучительным преследованием. Она перерастает в тактическую борьбу ловца и добычи. Изучив все повадки времени, разгадывая его уловки, охотник движется, как время, дышит, как время, мыслит, как время. Каждый следующий шаг времени ему становится ведом наперёд, каждый поворот времени для него предсказуем. И теперь охотник не просто идёт по тропе времени, но намечает эту тропу, загоняет жертву в нужное пространство, в конкретную точку, где заранее поставлена ловушка. Время исчезает в ней, будто срывается в пропасть, будто земная твердь разверзается, чтобы потом сомкнуться над временем.

Но коварная ловушка охотника — не глубокий ров, не яма с острыми кольями. Это чаша с огненными краями. Жертве из неё не выбраться, не ухватиться за пылающие края. Она не вырезана из черепа врага, не отлита из прочного металла. Её материя пластична, гибка и тягуча. В ней переплавлены прошлое и будущее, грёзы и деяния многих поколений, отчаяние и воля тех, кто уже отжил своё, и тех, кому ещё предстоит жить.

На дне чаши копится осадок: белый, сыпучий, взрывоопасный — как гексоген. Очень скоро он сдетонирует и либо уничтожит время — и тогда долгая погоня завершится. Либо взрывной волной время будет выброшено на поверхность — и тогда охота продолжится.