Ефим Черняк - Пять столетий тайной войны, Из истории секретной дипломатии и разведки

Главные усилия разведчиков Мазарини были направлены на выявление намерений его противников во Франции. Одному из шпионов кардинала, францисканскому монаху Франсуа Берто, на основании патента, лично подписанного Людовиком XIV, сыном Людовика XIII и Анны Австрийской, ребенком вступившим на престол в 1643 г., разрешалось носить любую одежду, если того требовали интересы короля. А они требовали этого постоянно. Так, вскоре после получения патента Берто был в 1652 г. арестован восставшими жителями Бордо, собиравшимися сурово расправиться со шпионом Мазарини. Берто пустился на хитрость. Он выпросил разрешение написать письмо священнику в город Блей, утверждая, что тот является его дядей. В письме шла речь только о денежных делах, а на полях имелась приписка: "Посылаю вам глазную мазь; натрите ею глаза, и вы будете лучше видеть". Берто поручил доставить это письмо одному крестьянину, шепнув ему, что оно должно быть передано в руки сторонника короля герцога Сен-Симона. Герцог получил письмо и догадался натереть мазью четвертую, чистую страницу: Берто просил помощи в организации побега. Сен-Симон приказал одному лодочнику тайно доставить Верто костюм матроса. Францисканец сумел переодетым обмануть стражу и бежать из Бордо.

А вторым агентом Мазарини в Бордо был Шарль д'Артаньян (прототип знаменитого героя романов о мушкетерах). Он также облачился в одежду монаха-схимника, которого война заставила покинуть свое убежище, и даже отрастил длинную бороду. Д'Артаньян сумел войти в доверие к руководителям восставших, не подозревавших, с кем они имеют дело, он даже стал их исповедником и военным советником. В конце концов один из предводителей повстанцев заподозрил неладное и приказал лжемонаху сбрить бороду. Опасаясь разоблачения, д'Артаньян поспешил исчезнуть из города. Позднее пытался, правда безуспешно, снабжать ложной военной информацией вождей партии противников кардинала. Все это происходило во время пятилетней гражданской войны (1648-1653 гг.) - так называемой Фронды, которая была наиболее серьезным испытанием для разведки, как и вообще для политики Мазарини.

Фронда возникла на волне не прекращавшихся десятилетиями восстаний крестьянства и городского плебса, а также под влиянием буржуазной революции в Англии, где был казнен король и провозглашена республика. Однако французская буржуазия не созрела до роли руководителя борьбы против абсолютизма, народное движение было использовано крупными вельможами, желавшими урвать для себя новые владения, высокие посты и миллионы из государственной казны. Началась бесконечная серия заговоров и контрзаговоров. После "ночи баррикад", которыми покрылась столица с 26 на 27 августа 1648 г., Анна Австрийская вместе с малолетним сыном королем Людовиком XIV и Мазарини бежали из Парижа. Крупный французский полководец принц Конде осадил мятежный город в марте 1649 г. Руководители парижской буржуазии, по существу, капитулировали, и двор возвратился в Париж. Однако Анна Австрийская и Мазарини скоро почувствовали, что находятся в зависимости от надменного Конде. Мазарини приказал арестовать принца, но это привело лишь к сплочению всех врагов кардинала. 6 февраля 1651 г. Мазарини, переодетый в костюм простого дворянина, опять бежал из Парижа, вскоре ему пришлось покинуть французскую территорию и обосноваться в Германии, в городке Брюле, около Кельна. Позднее на короткое время Конде и несколько поддерживавших его других принцев крови стали господами положения в Париже. Однако в августе 1651 г. Конде снова счел за лучшее покинуть город. В сентябре 1651 г. по настоянию Анны Австрийской король, которому исполнилось 13 лет, был объявлен совершеннолетним, а в конце года Мазарини вернулся во Францию во главе наемной армии немецких ландскнехтов. Правда, в июле 1652 г. сторонники Конде впустили армию принца в Париж, покинутый Анной Австрийской. Казалось, что грабежам, насилиям и убийствам, общему разорению страны не было видно конца. Однако постепенно чаша весов склонилась в пользу короны. Буржуазия жаждала мира. В октябре 1652 г. Конде должен был еще раз покинуть Париж, в который вступили королевские войска. Мазарини по-одиночке договорился с большинством знатных фрондеров. Такова была - в немногих словах - история Фронды, в которой столь большая роль была отведена методам тайной войны.

Едва ли не каждый из главных противников Мазарини пытался создать свою разведывательную службу, с помощью которой мог бы ориентироваться в густой паутине заговоров. Лучше других это удалось парижскому коадъютору (помощнику архиепископа) Гонди. Азартный игрок, готовый все поставить на одну карту, причудливо сочетался в нем с мастером хитроумных интриг, неутомимым заговорщиком, ловким демагогом, умеющим управлять толпой. Жизнь для этого прирожденного авантюриста казалась пресной без острой политической борьбы и многочисленных донжуанских похождений, которым он со страстью предавался и в пожилые годы. "Одним из признаков, по которым узнается посредственность, провозглашал Гонди, - является неумение отличать необыкновенное от невозможного". Рассказа о том, что вытворял Гонди при помощи своих агентов, хватило бы на добрый десяток приключенческих романов. С таким напористым и изворотливым противником приходилось иметь дело секретной службе Мазарини.

Разведка коадъютора немало способствовала знаменитой "ночи баррикад", а после возвращения Анны Австрийской и Мазарини в столицу в 1649 г. пыталась снова организовать выступление парижан против кардинала. Тогда Мазарини и королева предпочли договориться с Гонди, избрав посредницей герцогиню де Шеврез. Опытная интриганка в это время была ближайшим другом Гонди, а ее дочь Шарлотта стала с благословения матери одной из многочисленных любовниц коадъютора. Гонди за переход на сторону правительства было обещано содействие в получении сана кардинала. Однако, укрепив свое положение, Мазарини предпочел забыть об этом обещании, а Гонди снова переметнулся в лагерь фрондеров. Мазарини, как мы знаем, был принужден на несколько месяцев укрыться во владениях кельнского курфюрста. Но кардинал остался первым министром Франции, а его секретная служба, быть может, никогда не была столь эффективной, как в это время.

Почти каждый день Мазарини обменивался письмами с королевой. Эту тайную корреспонденцию доставляли агенты, действовавшие под началом Ондедея (будущего епископа) и Барте. Кардинал был настолько уверен в своих агентах, что даже не считал нужным шифровать переписку. Лишь фамилии обозначались цифрами или часто весьма прозрачными псевдонимами. Королева именовалась "серафимом" или "15", Мазарини - "небом" или "16", Гонди - то "трусом", то "немым".