Газета Завтра - Газета Завтра 19 (1223 2017)

Подобных параллелей можно провести ещё множество, и есть основания полагать, что они будут проводиться со всё большим энтузиазмом. Ленин не был распят и не воскрес, как Иисус Христос, он не был удостоен Корана свыше, как пророк Мухаммед, но те цивилизационные преобразования, у истоков которых стоит Ленин, вполне сопоставимы с великими религиями человечества, при всём внешнем ленинском атеизме. Именно поэтому Ленин даже сейчас, почти через сто лет после своей смерти, вызывает такие ожесточённые споры и конфликты. Уже к 1915 году никаких споров о Наполеоне Бонапарте даже во Франции не было — он занял своё место в Пантеоне и в истории, с его наследием и ролью всё уже стало ясно.

Памятник Оливеру Кромвелю был поставлен у Вестминстерского дворца только в самом конце XIX века, но никаких споров по поводу его диктатуры не велось уже лет через пятьдесят после кончины вождя "железнобоких".

То есть феномен Ленина выходит далеко за пределы государственного деятеля или даже "исторической фигуры" — он намного более многомерен и значим. Поэтому любая "критика снизу" здесь бессмысленна.

Алексей АНПИЛОГОВ, президент фонда "Основание".

У нас есть возможность сравнительно-исторического анализа на материале уже упоминавшихся здесь трёх великих революций: английской, французской и русской — даже с учётом огромной разницы между эпохами и обстоятельствами, в которых они происходили. Сейчас Октябрьской революции 1917 года пытаются отказать в определении "великая", исключить её из этого ряда великих революций в истории человечества.

Но давайте посмотрим на то, что происходило в Англии, что происходило во Франции. В Англии реставрация монархии произошла буквально через одиннадцать лет после казни Карла I, причём диктатура Кромвеля была провозглашена через три года после этой казни. Да, что-то поменяли, что-то изменили, но потом случилось, опять-таки, всё, что мы знаем из истории, — это и огораживание, и голод в Ирландии, и Ост-Индская компания. Всё пошло ровно по тому же пути, который был заложен и до этого.

Великая французская революция — ещё более трагичный вариант. Если не ошибаюсь, там всё просто утопало в крови, плюс походы Наполеона, плюс новые революции каждые 15-20 лет: 1830, 1848, 1870, когда была провозглашена Парижская коммуна. Было несколько реставраций монархии и разных республиканских форм правления. Сегодня Франция именует себя Пятой республикой, то есть эти колебания шли достаточно долго.

А что мы видим после Великой Октябрьской революции? Мы видим 70-летний период стабильного и успешного развития страны. То есть практически стопроцентное попадание, Россия благодаря Ленину успешно оседлала историческую волну. Да, можно обсуждать, как происходили процессы в коммунистической партии, как она разлагалась и как она деградировала. Опять-таки, на основании личного опыта могу сказать, что я родился и вырос в совершенно иной социальной формации, нежели та, которая существовала в Российской империи до Великой Октябрьской социалистической революции. До этой революции у моей семьи и у меня лично никаких вообще социальных лифтов не было и быть не могло. Моя бабушка была из крестьянок, а дедушка — телеграфистом на железнодорожной станции, и это был предел в рамках той индустриализации, которая закладывалась в развитие железных дорог Российской империи. Железные дороги строились в военных целях и для вывоза малороссийского хлеба в порты Чёрного моря. Всё.

Соответственно, когда мы говорим о Ленине, мы всё время говорим о том, что была предложена новая социальная модель, новая научная модель, новая технологическая модель. И это даже сейчас определяет ситуацию в России. Мы сейчас живём в наследии плана ГОЭЛРО, в наследии всех тех идей, которые связаны с ленинской революцией — вплоть до замечательного советского искусства, значение которого будет расти по мере развития всего человечества. В науке это не год и не десятилетие, а век русской советской науки, причём именно так: и русской, и советской, — поскольку у Ленина получился синтез, с одной стороны, всех национальных моментов, а с другой стороны, всех социальных моментов.

Если смотреть на другие революции — и победившие, и тем более те, которые не достигли своих целей и даже не называются сегодня — революциями, — то мы увидим у этой ленинской революции совершенно другой, намного более высокий качественный уровень. И на этом, я считаю, сейчас нужно сосредотачиваться, создавая положительный образ русской истории. Сколько сейчас ни пытаются создать такой образ из "России, которую мы потеряли" — из Петра I, из Екатерины II, не говоря уже о Николае II, — ничего не получается, картинка не складывается. А вот из Октябрьской революции, из Победы 1945 года, из космического и ядерного прорыва советской эпохи — тут никаких мифов создавать не надо, не надо перекрещивать порося в карася, всё очевидно и понятно. Это реальная история, которая хорошо прослеживается в истории любого жителя нашей страны. Посмотрите, сколько сейчас собирает "Бессмертный полк". Я могу сказать, что сейчас на теме репрессий, на теме какой-то вины за события Октября и последующие события паразитируют те люди, которые, в общем-то, не знают часто историю своей семьи или, наоборот, слишком хорошо её знают.

У меня, например, один из родственников оказался репрессирован, но репрессирован он оказался после того, как на оккупированной территории пошёл в полицаи. В общем-то, я считаю, что гордиться таким родственником мне не приходится. С другой стороны, два моих деда, один из которых погиб в первые дни войны, а второй дошёл до Берлина и до Вены и скончался уже после победы от последствий тяжёлого ранения, — несомненные герои и пример для подражания.

Капитализм уже умер в мире, не говоря уже о такой северной стране, как Россия. Здесь он умер давным-давно, его сейчас пытаются реанимировать, но в итоге получается только то, что страна, несмотря на свои богатейшие природные ресурсы, в том числе — энергетические, продолжает скатываться в ещё большую нищету.

Поэтому фигура Ленина в любом случае остаётся центральной, ключевой, поскольку в ней — та точка поворота, вокруг которой будут выстраиваться и XXI, и XXII века в России, да и во всём мире.

Александр НАГОРНЫЙ.

Думаю, у нас прошло содержательное и плодотворное обсуждение ленинской темы, за что я искренне благодарю всех участников нашего "круглого стола". Конечно, здесь собрались в основном те, кто к Ленину относится положительно, какой-то существенной критики в его адрес не прозвучало. Но её не прозвучало и за все девяносто с лишним лет после окончания жизни Владимира Ильича. Его противники не только ничего не забыли и ничему не научились — они в своих концепциях изначально опираются на двойные стандарты, обвиняя Ленина в том, что заранее даже не оправдывают, а вообще исключают из рассмотрения применительно к "своим". Что позволено Юпитеру, не позволено быку.