Александр Никонов - За фасадом империи

Нет, отвечу я, не свидетельство…

Есть у русского человека давно и не мной подмеченная черта — склонность к рывкам, которая при СССР выражалась в советской штурмовщине и прямо вытекала из крестьянского быта, вынуждавшего затрачивать уйму усилий в короткий вегетативный период с последующей длительной зимней ленью. А еще одна наша черта — нетерпеливость, которая выражается в полной неспособности к сколь-нибудь длительной монотонной работе.

Советская плановая система с ее практически царской властью генсека и прочими чудачествами — то есть то, что у нас привыкли воспринимать как суть времени, на самом деле являлось формой. В которую отлилось очень древнее содержание. Это древнее содержание было просто покрашено новой, яркой красной краской, которая и застит многим основу.

Мы, русские, можем сделать прекрасный грузовик, который будет быстро пылить по пустыне от Парижа до Дакара и занимать призовые места. Но это пыль в глаза. Ибо если грузовик той же марки сойдет с нашего конвейера, вскоре у него непременно отвалится колесо. Или потечет прокладка. Или выйдет из строя амортизатор. Или случится еще что-нибудь. Для того чтобы работать методично и качественно, нам нужно перестать быть русскими, вот в чем парадокс.

Потому что работать методично русских не может заставить, кажется, ничто. Даже война. Известен случай, когда конструкторов знаменитой «Катюши», которые приехали на фронт посмотреть на работу их детища, солдаты едва не подняли на штыки — пришлось охрану выделять. Оказалось, многие снаряды взрывались не у немцев, а прямо на пусковых установках. Хотя на опытных единичных экземплярах такого рода казусов не случалось. Стали разбираться.

И выяснили, что заводчане гонят массовый брак — не выдерживают необходимой точности в обработке деталей, полагаясь на авось.

Наш Левша, проявляя чудеса изобретательности, может подковать английскую блоху. Но поставить эту блоху на поток — выше наших сил.

То же самое было и с покорением космоса. Единичные изделия. Пыль в глаза… Недаром люди, связанные с отраслью, говорили, что если бы те аппараты, которые с собачками и людьми запускал Советский Союз, были целиком сделаны из золота, они бы и то обходились дешевле. Ибо ручная работа. Штучный товар — как золотой поднос с рубиновыми буквами. Общий же уровень технологий (который и определяет развитость страны) в СССР был удручающе низким. Представьте себе: вот буквально только что прошла сталинская индустриализация, которой положено гордиться, ибо она обошлась в миллионы жизней и должна была ликвидировать отставание России, — и на тебе, уже через десяток лет мы вновь наблюдаем отставание от Запада, снова имеем удручающе низкий уровень технологий.

Для того чтобы проиллюстрировать это наглядно, я приведу весьма показательный отрывок из воспоминаний человека, который — та же самая история! — сбежал из обнесенного колючей проволокой социалистического лагеря на Запад и написал книгу с весьма характерным названием «Советский космический блеф». Его звали Леонид Владимиров.

Он бывший инженер. Заводчанин. Человек от станка. То есть знает проблему советских технологий не понаслышке. Кроме того, позже Владимиров расширил свой технический кругозор, работая начальником отдела техники и промышленности в научно-популярном журнале «Знание — сила». То есть поднялся над землей и обозрел всю советскую технологическую поляну с высоты.

Настоящая его фамилия, вообще-то, не Владимиров, но поскольку книгу о советской космической афере он написал как Владимиров, так я его и буду называть. Леонид родился в 1924 году, и период его взросления пришелся на «первым делом, первым делом самолеты», поэтому он поступил в Московский авиационный институт. Тянуло парня в небо! Увлеченные люди — клад для любой страны. Но поскольку Владимир жил не в любой стране, а в СССР, доучиться ему не дали, — в 1947 году арестовали и посадили на семь лет. И даже не спрашивайте, за что! Как вы уже знаете от Гинзбурга, такие вопросы обижают. Глупые вопросы вообще задавать бессмысленно. А вопрос «за что?» в эпоху Сталина не нес никакой смысловой нагрузки. Точнее было бы спросить «почему». Но ответ тут будет всегда один: «потому что не повезло». Попал под раздачу. Под план посадок. Под донос. Не в том месте и не в то время находился…

К счастью, в 1953 году Сталин откинул раздвоенные копыта, поэтому парня выпустили, реабилитировали и даже позволили жить в Москве, как человеку. Вот только человеческие права ему вернули не все — в МАИ вернуться не разрешили. Пришлось поступить в автомеханический. После вуза — завод малолитражных автомобилей, где под гордой маркой «москвич» советская власть клепала копию немецкого автомобиля «опель-кадет».

Свою работу на заводе Владимиров вспоминал так: «Работа мастера цеха моторов была каторгой усиленного режима — правда, с ночевкой дома, но, опять же, не всегда: сколько раз меня среди ночи вынимали из теплой постели и везли в цех, где по вине моего участка грозил остановиться конвейер. И вставал раб божий Леонид за станок, потом за другой, третий и так далее, пропускал готовые детали через моечную машину и тащил «на пузе» к конвейеру — электрокара ночью не дождешься».

Потом — через заводскую многотиражку — Владимиров ушел в журналистику. А в 1966 году, получив от советской власти милостивое разрешение выехать в Англию в составе делегации, стал невозвращенцем. И начал вторую жизнь в свободном мире. Именно в Англии он и написал свою книгу. Но печатать ее никто не взялся. Редакторы только крутили пальцем у виска: что за бред? Да ведь всем известно, что СССР лидирует в космической гонке. Первый спутник. Первые собачки. Первый человек. Первый лунник. Первый групповой полет. Американцы и весь мир безнадежно отстали! СССР скоро будет на Луне, а потом красные высадятся на Красной планете…

И это означало, что советский ракетный блеф блестяще сработал. Пышные финтифлюшки замаскировали реальное катастрофическое положение дел в СССР. Владимирову так и не удалось тогда доказать издателю, что несмотря на громкие рапорты и кучу космических рекордов, которые поставил СССР, фактически Советский Союз космическую гонку уже проиграл. Потом Владимиров признавался, что уровень осведомленности Запада о том, что на самом деле творилось в СССР, его шокировал:

«Я был потрясен комментарием лондонской «Таймс» по поводу полета трех советских кораблей «Союз» в октябре 1969 года после посещения американцами Луны. Как известно, в этом полете не произошло с научной или технической точки зрения ничего нового. А «Таймс» взволнованно писала, что полет семерых советских космонавтов на трех кораблях, несомненно, означает некую революцию в освоении космоса — нечто такое, чем русские собираются затмить все американские достижения».