Газета Завтра - Газета Завтра 584 (5 2005)

Великие писатели русского простонародья Сергей Есенин, Михаил Шолохов, Андрей Платонов отразили не только свой индивидуальный опыт жизни, но и всё народное сознание. Народ сам стал говорить о себе.

Эта концепция Владимира Бондаренко о русском народе, как творце собственной великой письменной культуры, мне близка и понятна. Конечно, воля простонародья в советское время была закована в сталинскую кольчугу. Кольчуга истлела. Остатки её отбросили новые властители, и вместе с ней была сделана попытка и отбросить волю русского народа. Многим до сих пор кажется, что эта попытка новым властителям удалась. Я уверен, может быть, и потеряны какие-то скрепы, но воля народная осталась.

Когда Владимир Бондаренко в книге "Серебряный век простонародья" пишет о Николае Рубцове, об Анатолии Передрееве, о Юрии Кузнецове, о Глебе Горбовском, о наших прозаиках Василии Белове, Валентине Распутине, Евгении Носове, Викторе Астафьеве — это же всё люди из низов простонародья. Они вольно или невольно выражают социальные инстинкты и движение к свету, к осмысленному пониманию истории этого великого русского простонародья, которое сейчас бессмысленно членить на классы, на прослойки. Весь этот океан простонародья сейчас перемешан. Судьба крестьянина или рабочего сегодня похожа на судьбу учителя или инженера, врача или младшего офицера. Катастрофическая эпоха перестройки в известной мере ещё более сблизила и сплотила неимущие слои народа. Старая социологическая иерархия давно уже не работает. Это всё — русское простонародье.

Был у нас Серебряный век русской литературы, литературы доживающего дворянства, разночинной интеллигенции, прекрасной, высокохудожественной, но по-своему снобистской, а иногда, как в случае с Гиппиус и Мережковским, просто антинародной. Недаром они сами себя считали декадентами, а свою культуру — культурой декаданса. Редкие таланты, пример тому Александр Блок, вырывались из этого декадентского узко сословного омута., обращали своё внимание на гул простонародья. Этого и сейчас не понимают многие наши идеологи и критики. Ни демократические, ни монархические. Они не понимают сословного снобизма либеральной культуры. Ни начала ХХ века, ни его конца. Тем более для них непонятна державная воля народа, выраженная в сталинский период. А ведь не было бы единения воли простонародья с волей державной власти, не было бы и великой Победы 1945 года. Воля народа передавалась Сталину и его народными, сплошь крестьянскими маршалами, передавалась учёными, творцами грозного оружия, от Калашникова до Курчатова, передавалась художниками, прозаиками, композиторами, поэтами. Творцами Большого стиля русского советской литературы.

Думаю, Иосиф Сталин, как редко кто из властителей ХХ века, понимал волю простонародья. Очень жёстко ограничивал эту волю, направлял в необходимое ему и державе русло. Знал он и цену новому сословию партийной номенклатуры, с раздражением говорил о них: каста проклятая… Он очень хотел объединить волю простонародья с державной волей. Что-то ему удавалось, что-то не удавалось. Но попытка была гигантская. Многое было сделано. И то, что Россия ещё жива, может быть, благодаря великой разбуженной энергии простонародья, давшего ХХ веку и почти всех великих маршалов Победы, и академиков, и замечательных прозаиков и поэтов, собранных Владимиром Бондаренко под одну обложку. Спасибо критику, что он понял важнейшую для осмысления итогов ХХ века идею. Идею творческого самовыражения русского народа. Это великий и по объему , и по замыслу, и по труду литературный проект. Кто бы ещё, кроме Владимира Бондаренко, мог бы за него взяться, я не знаю. Нынешние многие его коллеги-критики не то что идеи вырабатывать, они книги читать не успевают и не желают. Он это сделал. Может быть, это и лучшая его книга, и одна из лучших книг прошлого года. Не побоюсь сказать: его личный подвиг. И я его с выходом книги поздравляю.

Станислав Куняев

ВСТАВАЙ, СРАЖАЙСЯ!

Михаил Делягин

0

Михаил Делягин

ВСТАВАЙ, СРАЖАЙСЯ!

Дмитрий РОГОЗИН:

"Народ России готов терпеть лишения, но во имя высокой и ясной цели. Призрачное удвоение вэвэпэ — не есть именно такая цель, народ не верит, что это случится, а если даже и случится, что из этого выйдет что-то путное. Главная причина падения доверия к власти не в монетизации льгот, а в том, что непонятно, зачем это нужно. У власти нет стратегического проекта развития России, нет образа будущего, нет русской мечты. Только коэффициенты и показатели. Отличие "Родины" от чиновничьей братии в том, что мы чувствуем потребность народа в великой цели и готовы её сформулировать".

Время аналитики кончилось.

Стихийно, по всей стране граждане России, привычно обманутые и ограбленные реформаторским государством, поднялись за последнее право, которое у них еще оставалось и до которого наконец дошла очередь — за последнее право, которое попытались у них отнять, — право на жизнь.

Отменив социальное обеспечение под видом "монетизации льгот", правящая бюрократия в лице президента Путина, его администрации, карманной Госдумы и правительства Зурабова-Кудрина-Грефа, возглавляемого "зиц-председателем" Фрадковым, попытались развязать против граждан России подлинный геноцид — правда, не по национальному, религиозному или классовому, но по социальному признаку.

Они не ожидали встретить отпора.

Они считали, что все будет, как всегда.

Они просчитались.

Их растерянность проявляется в истерических угрозах, панической раздаче подачек и систематической лжи. (Интересно, если кому-нибудь из них пообещать тысячу долларов — сможет ли он сказать правду хотя бы за деньги? Или это для них слишком незначительная сумма, чтобы так напрягаться?).

Скоро они оправятся и перейдут к репрессиям, тщась сломать сложившуюся революционную ситуацию грубым насилием.

Не надо обольщаться: часы истории крутанулись на сто лет назад, и на политическом календаре сейчас — январь 1905 года. До революции еще далеко, но правящая бюрократия уже загнала себя в тупик, из которого ей нет выхода.

Замена захвативших над нами власть врагов России разумными политическими силами, ответственными за судьбу Родины и служащими своим гражданам, а не собственной фанаберии, олигархам или внешним кредиторам, неизбежна.

Но мы помним, что революция — это несчастье. Это всегда хаос и слишком часто — кровь.

Хороший хирург старается обойтись без операции. Хороший силовик — без насилия. Хороший революционер — без революции.

Чтобы она произошла быстрее и с меньшими потерями (а если повезет, чтобы добиться достойной жизни вовсе без "великих потрясений"), надо прежде всего ответить себе на простые вопросы.