Газета Завтра - Газета Завтра 584 (5 2005)

Александр Нагорный

* * *

Выступление Буша с инаугурационной речью по своей форме и по своей эзоповской запутанности напоминает речи генеральных секретарей позднего советского периода перед распадом. Тогда говорилось одно, а имелось в виду другое, и приходилось расшифровывать "послание", которое, тем не менее, обозначало весьма конкретные вещи.

Так вот Буш и его речеписцы имели в виду совершенно конкретные вещи как для всего мира, так и для России. В сущности, это продолжение той же произвольной линии, что применялась и в предыдущее четырехлетие.

Тогда Вашингтон сам, на основе собственных субъективных интересов определял, кто есть террорист и как с ним бороться. Теперь "Буш и его команда" также сами хотят назначать "демократические режимы и недемократические". Соответственно те, которые не будут отвечать интересам США, должны оказаться под прессом прямого давления и изменения внутреннего режима.

Таким образом, предполагается вести с ним борьбу, распространяя свое влияние. В этом весьма конкретный мессидж для России, который подкрепляется схемами, использованными США в Грузии и на Украине. Он заключался в том, что они собираются с особой силой следить за всем, что происходит в России и в прилегающих к ней географических зонах, применяя собственные критерии демократии и соответственно вмешиваться в открытую.

Причина такого подхода состоит в том, что Россия поднимается с колен, и американцы ощущают, что этот процесс идет, и если не поставить все под свой контроль сейчас, то будет поздно. Тем более подобное становление полюсов, автономных от США, идет полными темпами как минимум еще в двух географических точках. Я имею в виду ситуацию с Китаем и Индией. Россия, которая оказалась более живой, чем мертвой, будет строить многополярный мир, хотят ли того США или нет собственными руками, тем более, что это отвечает общемировой динамике. В свете этого в Вашингтоне и принимается на вооружение "инструментарий активного вмешательства".

Используя "новорусскую лексику", США намереваются начать активнейшую "мочиловку" для "окончательного решения" "российского вопроса". Но как они хотят мочить нас, для них окончательно не ясно. Ведь у нас еще имеется дубинка. Поэтому они хотят нас пригласить пить чай и заставить "варваров" по собственному желанию оставить дубинку в прихожей, а затем, забрав ее, диктовать собственные условия.

Делается это с тем, чтобы упредить развивающиеся негативные тенденции для Америки и предотвратить укрепление многополярного мира, что вряд ли получится.

Михаил Леонтьев

ОСТРИЁ НА ОСТРИЁ

Денис Тукмаков

0

Денис Тукмаков

ОСТРИЁ НА ОСТРИЁ

Олег ДЕНИСОВ:

"Акции проходят массово и повсюду, потому что ударили очень большое количество людей, ущемили их права. Пока выступили только пенсионеры. Но впереди счета за жилищно-коммунальные услуги — свет, газ — по новым расценкам, новые налоги на жильё. В феврале студенты вернутся с каникул. Широта уличных действий будет нарастать. Если власть не готова вести диалог, то наша голодовка — последняя цивилизованная попытка убедить её. Мы готовимся принимать активное участие в расширении акций уличного протеста".

Дмитрий Рогозин, Олег Денисов, Михаил Маркелов, Андрей Савельев, Иван Харченко — эти имена стоит запомнить. Проголодаются, разозлятся, выдумают на голодную голову что-нибудь гениальное, позовут людей за собой — только держись!

Еще месяц назад казалось, будто история в России кончилась. Ведь ничего не случалось! Путин кого-то поздравлял, "элита" паковала вещи на горнолыжные курорты, оппозиция привычно сосала лапу в глубокой зимней гибернации.

И вдруг завертелось. Страшное варево выплеснулось из лабораторий Кудрина и Грефа, как цунами прокатилось по стране, смело морок "примирения и стабильности", выбросило на мель стариков с разинутыми от ужаса ртами, сдвинуло тектонические плиты русского самосознания.

Забитые, всегда такие мирные старики-ветераны перекрыли сто федеральных трасс и разбудили страну. Ненавистный ОМОН разогнал митинги и впрыснул адреналин в кровь оппозиции. Подлые лицемеры из "Белого дома", вернувшись живыми с зарубежных курортов, прокляли "неврубившееся в реформу быдло" и взвинтили общественную истерию. А пятеро депутатов из "Родины" устроили голодовку и вошли в новейшую историю России.

Основной мотив голодовки известен уже всей стране: людоедская реформа по монетизации льгот. Поводом послужила хамская позиция "Единой России", когда альтернативный, "родинский" закон о льготах не просто оказался отклонен, но не был даже поставлен на рассмотрение. Но буквально с первых суток голодовка превратилась в акцию суперпротеста — против всего правительства, а не только Зурабова, против общего курса путинских реформ, а не только монетизации. Против того противоестественного порядка вещей, что сложился в России.

Именно так ее стали воспринимать граждане от Калининграда до Сахалина, по крупицам вылавливавшие информацию о голодовке, забросавшие Госдуму телеграммами поддержки и благодарности. 5000 телеграмм, писем, факсов, электронных писем за неделю — в условиях минимума информации об акции — это много.

Телеграммами обклеены гигантские стенды в зале заседаний "Родины" на четвертом этаже Госдумы. Творящееся там напоминает непрерывный многодневный хэппенинг: постоянно что-то происходит, самые разные люди вовлечены в некое действо, которое походит то на рабочую сходку, то на церковную службу, то на отвязанный рок-концерт, то на уличную революцию.

В этом предбаннике множество людей, всем находится дело, и каждый причастен действу, что совершается там, дальше, за закрытыми дверями, в кабинете Рогозина. Девочки-секретарши развешивают телеграммы, их приносят сюда охапками, от них уже сдурел отдел писем Госдумы. Пресс-секретари за ноутбуками пишут хронику голодовки, вбрасывают порции информации в Интернет, держат связь с соратниками со всей России, вылавливают из пучин киберпространства отклики, проклятия, благословения. Теле- и фотокорреспонденты обреченно обходят зал, подолгу ищут нужный ракурс для съемки, понимая, что ничего из отснятого не увидит свет. Тут множество депутатов из "Родины" — они проводят нескончаемые летучки, переговоры с союзниками, словесные стычки с редкими противниками, отважившимися проникнуть сюда. Зал заседаний напоминает ставку командующего: здесь разлито чувство причастности к чему-то великому, к какой-то тайне, что свершается в пяти метрах от тебя, здесь и сейчас, — причастность к творящейся истории?