Газета Завтра - Газета Завтра 17 (1169 2016)

Заключительное суждение топ-менеджера я произнёс почти по слогам, чтоб из него сразу сунуть вопрос Стюарту:

- Если постулат о таком двойном долге разделяют многие на Би-Би-Си, если многие там уверены, что исповедуемые ими ценности жаждут с их подмогой воплотить в свою жизнь все разномастные племена Пустынь и Саванн, то не пришлось ли мне столкнуться с проявлением того самого английского самодовольства, о котором вы говорили?

Шевелюра Стюарта снова заходила слева направо:

- Трескотнёй в своём комментарии топ-менеджер пустил вам пыль в глаза. Ничего, кроме пыли, мне в нём не мерещится. Когда после долгих розысков американцы арестовали свергнутого ими Саддама Хусейна, в Лондоне появилась шутка: «Сотрудники ЦРУ день и ночь пытают бедолагу, чтобы выведать: как ему в десятилетия правления Ираком удавалось арабов-суннитов примирять с арабами-шиитами, а тех и других – с курдами?». Вполне возможно, эту шутку на Би-Би-Си и придумали. Её журналисты по роду профессии не вправе не знать: были на Ближнем Востоке диктаторы – тысячи и тысячи людей не гибли от междоусобиц, а миллионы – не теряли кров над головой и из работников не превращались в пауперов, бродяг и вооружённых бандитов. Стало быть, если наткнувшийся на ваш вопрос топ-менеджер – не полный злодей, то фальшь он выставил вам напоказ. Здравого ума журналист не способен считать своим долгом содействие тем, кто сносное бытие народов под дланью диктаторов заменяет на катастрофический хаос под лозунгами демократии.

- А чего ради респектабельному топ-менеджеру надо было изощряться в напыщенном лукавстве предо мной – заурядным слушателем на его семинаре?

- А чего он пришел на семинар в брюках, а не в шортах? Вести себя ему надлежит – как принято, говорить – что дозволено. Любой творческий сотрудник на Би-Би-Си, конечно же, имеет своё на уме. Но все там обязаны держаться на публике в рамках, которые установлены Большими Деньгами. Топ-менеджер в данном случае выступил перед вами как светоч демократии, а были бы рамки иными – нарисовался бы, возможно, и как тайный поборник тирании. Если бы Большим Деньгам угодно было представлять Хусейна или Каддафи мессиями Аллаха, то о запросе на демократические ценности в их мусульманских государствах никто на Би-Би-Си даже бы не заикнулся.

Теперь уже я покачал головой и вздохнул:

- Но деньги Би-Би-Си платите лично вы и все остальные обитатели Соединённого Королевства. Финансово корпорацию питает арендная плата зрителей и слушателей. Руководство в ней формируется с подачи не правительства и парламента, а отставных старейших работников. Так как же при всём том денежные мешки могут её журналистов загонять в какие-то рамки?

Я ждал ответа, а Стюарт вместо этого спросил:

- Сколько вам стоил курс ваших семинаров на Би-Би-Си?

- Лично мне – ни фунта. Моё обучение оплатил мой работодатель. По договору с коммерческой «дочкой» корпорации в Москве.

- Сообщая мне данный факт, вы сами в миф о свободе журналистов на Би-Би-Си бросаете камушек. Если корпорация через «дочек» по всему миру продаёт свой опыт, то ей надлежит подстраиваться под законы рынка. Тот из её репортеров, которому, например, вздумается переперчить суп вашему работодателю, без щелчка по носу от начальства наверняка не обойдётся. Покупателей интеллектуального продукта, как и любого товара, огорчать негоже. Да, торговля опытом – третьестепенное занятие Би-Би-Си. Заработками от неё всегда можно пренебречь ради сохранения репутации. Но разве я вам говорил, что деньги правят бал в жизнедеятельности корпорации?

- Говорили.

- Вы ослышались. Я сказал: не деньги, а Большие Деньги устанавливают журналистам рамки их поведения и творчества. В обычных случаях не только звёзды Би-Би-Си, но и новобранцы могут слагать собственную песнь. Но и те, и эти обречены следовать установкам, исходящим от Больших Денег. Что кроется за этим термином? Большие Деньги – это верховная власть в странах Запада. Та власть, которая никем не избирается, не назначается и никому не подотчётна. Она передаётся по наследству от родителей к детям вместе с акциями, недвижимостью, счетами в банках и формально как бы не существует. Но её решения обжалованию не подлежат, поскольку средь тех кандидатов во власть, за которых голосуют граждане Запада, победа гарантируется ставленникам Больших Денег. Народ на выборах лишь зажигает зелёный свет кому-то из тех, кого уже выбрала наследственная верховная власть. Если у вас иные воззрения на систему демократии, которая зародилась в Британии и её американских колониях и которая в разных вариантах теперь действует в Европе и Японии, то раскройте их.

Длинная просьба вызвала короткое замыкание в моей голове – в ней полыхнуло фото Константина Петровича Победоносцева и всплыла обложка его книги о западной демократии «Великая ложь нашего времени». Стюарт тут же сканировал название книги и предоставленное мне слово отменил:

- Обман столпов демократии в вашем представлении, быть может, не полностью совпадает с моим. Но вы, как и я, не плутаете в трёх соснах и отдаёте себе отчёт: народное волеизъявление в избирательных кампаниях Запада – ширма, прикрывающая абсолютный диктат капитала. Кто раскручивает и содержит политиков и их партии – тот ими и манипулирует после получения постов в исполнительной, законодательной и судебной власти. В этом у вас нет со мной расхождений. Но вам всё ещё кажется, что при провозглашённой в странах Запада свободе слова как неколебимой демократической ценности положение четвёртой власти в них – прессы – несколько отлично от трёх других. Вы и в сей момент полагаете, что какой-то знаменитый западный коллектив журналистов с особым статусом может иметь шанс на независимость от Больших Денег. Так? Так. Давайте попробуем совместно развеять данное ваше заблуждение.

Отступив на шаг, Стюарт поднял и сомкнул руки над головой:

- Представьте, что я не скромного роста экономист, а немалый в Британии по фигуре и состоянию бизнесмен. И вообразите на минуту себя солидным английским медиа-магнатом. Между нами нет особых личных привязанностей. Но вам комфортно брать кредиты через подконтрольные мне структуры, и заказы от них на рекламу в ваших изданиях многое для вас значат. Вы дорожите моим расположением, и нанятые вами журналисты от случая к случаю будут аккомпанировать и лично мне, и моим партнёрам по бизнесу, и дружному со мной члену парламента. Попирается ли нашим негласным сотрудничеством принцип свободы слова? Отчасти. Не всем вашим журналистам отрадно присюсюкивать от моих запросов. Но любой способный из них может найти место в нейтральной газете и в ней излить обо мне то, что в голову взбрело. А если вас, работодателя журналистов, я стану не в меру побуждать кривить душой – свет клином на мне не сошёлся. Кто сладко поёт, тот без кредитов и рекламы не останется. Зависимость прессы от бизнеса свободу слова ущемляет, но при конкуренции на рынке её не истребляет. И тут я должен в несколько иных словах повторить ранее сказанное: не деньги, а Большие Деньги держат прессу Запада в узде и лишают её узаконенного права на свободное выражение идей и мнений.