Ричард Сеннетт - Коррозия характера

Специфические техники переизобретения институтов в этом направлении на сегодняшний день хорошо отработаны. Менеджеры используют различные компьютерные программы, которые стандартизируют управленческие процедуры. Таким образом, становится возможным даже для очень большой корпорации увидеть, как функционируют ячейки в институциональных сотах, просто используя программу, и, следовательно, быстро отсекать дублирующие или неэффективные структуры. Те же самые компьютерные программы дают возможность бухгалтерам и организационным планировщикам определить количественно, какие программы или сотрудники могут быть сокращены в процессе слияния корпораций. Так называемое «делегирование» относится к особой практике предоставления меньшему числу менеджеров контроля над большим числом подчиненных; «вертикальная дезинтеграция» дает членам «корпоративного острова» множество многоцелевых задач для осуществления.

Знакомый термин для такой практики — «реинженирование», и самый бросающийся в глаза факт относительно реинженирования — это сокращение рабочих мест. По оценке экспертов, численность американских рабочих, которые подверглись сокращению с 1980 по 1995 год, варьировалась от низшей отметки — в 13 миллионов до высшей — в 39 миллионов. Сокращение рабочих мест напрямую связано с возрастающим неравенством, так как только меньшая часть рабочих среднего возраста, которых «выдавили», нашла подобную работу за ту же самую или более высокую оплату. В современной «библии» по этому предмету — она называется «Реинженирование корпорации» — ее авторы, Майкл Хаммер и Джеймс Чэмпи, защищают организационное реинженирование от обвинения, что это просто прикрытие для того, чтобы уволить людей. Они утверждают, что «сокращение рабочих мест и реструктуризация означают только одно: делать меньше с меньшим числом. А реинженирование, напротив, означает делать больше с меньшим числом» [32] Майкл Хаммер, Джеймс Чемпи «Реинженирование корпорации». Нью-Йорк, 1993, стр. 48. . Эта декларация словно призывает «дух» эффективности — само слово «реинженирование» вызывает в воображении более жесткое управление, достигаемое решительным разрывом с прошлым. Но обертоны эффективного реинженирования вводят в заблуждение. Необратимые изменения происходят именно потому, что само реинженирование может быть чрезвычайно хаотичным процессом.

К середине 90-х годов, например, многие бизнес-лидеры поняли, что только в высокооплачиваемой фантазийной жизни консультантов большая корпорация легко может выработать новый бизнес-план, привести себя в порядок, реинженировать себя, а затем на всех парах устремиться вперед, чтобы реализовать этот новый проект. Эрик Клемонс, один из наиболее трезвых и практичных среди этих консультантов, самокритично заметил, что «множество, даже большинство, попыток реинженирования терпят крах», главным образом потому, что организации во время процесса «выдавливания» людей становятся нефункциональными: бизнес-планы ревизуются и подвергаются сомнению; ожидаемые прибыли нередко оказываются эфемерными, а сама организация теряет свое направление и цель [33] Эрик К. Клемонс, « Использование сценарного анализа» // Слоун Менеджмент Ревью. № 4 (лето 1995), стр. 62. . Организационные изменения вместо того, чтобы следовать путем «направленной стрелы», часто устремляются в разные и нередко конфликтующие между собой направления: например, прибыльное управленческое подразделение вдруг продается, а через несколько лет «материнская» компания пытается вернуться обратно в бизнес, в котором она знала, как делать деньги перед тем, как начать себя переизобретать. Такие выкрутасы подсказали социологам Скотту Лэшу и Джону Урри идею о том, что можно говорить о гибкости, главным образом, как о «конце организованного капитализма» [34] См. Скотт Лэш, Джон Урри, « Конец организованного капитализма». Мэдисон, 1987, стр. 196–231. .

Этот вывод может показаться крайностью. Однако если менеджеристская идеология представляет стремление к институционным изменениям как способ достижения большей эффективности, а не простого проведения эксперимента с неизвестным конечным результатом, то это вынуждает нас поинтересоваться, действительно ли она успешна. Определенно новый режим нацелился на зло рутины во имя большей продуктивности.

В начале 90-х годов Американская Ассоциация Менеджмента (АМА) и «Уайет Компаниз» (Wyatt Companies) провели исследования фирм, которые серьезно занимались сокращением персонала и структур, и АМА обнаружила, что повторяющиеся сокращения продуцируют уменьшение прибыли и спад производительности отдельного рабочего. Исследование, проведенное «Уайет», в свою очередь, обнаружило, что «менее чем половина компаний достигла своих целей, стремясь к уменьшению затрат; менее чем одна треть компаний увеличила свою прибыльность» и менее четверти компаний увеличили свою производительность [35] Оба результата сообщаются в работе Эйлин Эпплбаум и Розмари Батт, « Новое американское рабочее место». Итака (США), 1993, стр. 23. . Причины этой неудачи частично очевидны: в результате этих разнообразных «выдавливающих» игр по сокращению рабочих моральный дух и мотивация резко упали. Уцелевшие рабочие больше ожидали следующего удара топора, чем наслаждались победой в конкурентной борьбе над теми, кого уволили.

Вообще-то говоря, хотя крупномасштабные измерения производительности труда и бесконечно сложны, существуют, по крайней мере, веские основания для сомнений в том, что теперешняя эра более продуктивна, чем недавнее прошлое. Возьмите, например, то же специфическое измерение роста так называемого валового национального продукта. Согласно такому измерению, рост этот был больше в эпоху бюрократических динозавров. Сейчас темпы производительности замедлились во всех ведущих индустриальных обществах. (Смотрите, пожалуйста, таблицу 3.) Благодаря продвижению в области технологии в некоторых странах произошло значительное увеличение объемов продукции в секторе промышленного производства. Но если рассмотреть все формы труда — как «белых», так и «синих воротничков», то мы увидим, что в целом производительность их труда снизилась, независимо от того измеряется ли она с точки зрения произведенного отдельным рабочим продукта или с точки зрения произведенного того же продукта в единицу рабочего времени. Некоторые экономисты даже доказывают, что когда к расходам добавляется вся стоимость затрат на компьютеризацию, технология в действительности демонстрирует дефицит производительности [36] Беннет Харрисон, «Тощий и мелочный». Нью-Йорк, 1994, стр. 72–73. .