Гарольд Никольсон - Дипломатия

Первой было право, второй — торговля. Я сейчас займусь разбором второй.

Англо-саксонские авторы трудов по вопросам теории дипломатии имеют тенденцию приписывать те улучшения, которые они обнаруживают в этой теории, распространению морального просвещения. Они утверждают, что прогресс в теории дипломатии следует измерять не только степенью развития концепции общности интересов человечества, но и степенью сближения общественной и личной морали.

Вне всякого сомнения, подобное сближение является идеалом, к которому должны стремиться все порядочные дипломаты. Однако существовала и продолжает существовать школа континентальных теоретиков, которая утверждает, что безопасность и интересы своей страны являются высшим моральным законом, и было бы сентиментальностью утверждать, что законы этики, регулирующие взаимоотношения между индивидуумами, могут когда-либо применяться во взаимоотношениях суверенных государств. Очень соблазнительно, конечно, отвергать подобную теорию как неблагородную и реакционную и противопоставлять ей теорию, блещущую чистотой. Но факт таков, что лозунг «Моя страна — независимо от того, права ли она или виновата», находит могучий отклик в сердцах миллионов вполне цивилизованных людей. Этот лозунг может вызывать такие добродетели, как самопожертвование, дисциплина, проявление энергии. Он дает дипломатии указания более твердые и более точные, чем неопределенные стремления людей с более просвещенными взглядами.

Мой личный опыт и многолетнее изучение этого вопроса глубоко убедили меня, что «моральная» дипломатия в конце концов дает наилучшие результаты и что «аморальная» дипломатия вредит своим собственным целям. Но я не решился бы, обсуждая искусство переговоров, приписать развитие этого искусства только этическим импульсам. Эти импульсы сделали многое для развития более здоровой теории дипломатии, и они продолжают действовать даже теперь. Преувеличивать их влияние значит искажать действительную роль различных обстоятельств в этом развитии, а это может привести к тому, что одна школа будет считаться хорошей, а другая плохой. Это может для некоторых создать большую опасность впасть в фарисейство, односторонность и даже морализирование.

Дипломатия не является системой моральной философии. Эрнест Сатоу определяет ее следующим образом: «Это — применение ума и такта к ведению официальных отношений между правительствами независимых государств». Худший сорт дипломатов — это миссионеры, фанатики и адвокаты, лучший — это рассудительные и гуманные скептики. Главное влияние на создание теории дипломатии было оказано не религией, а здравым смыслом. Благодаря торговле люди впервые научились применять здравый смысл в своих взаимоотношениях друг с другом.

Предметом этой книги не является изучение стадий, которые прошла международная торговля. Я не собираюсь изучать влияние, которое оказали на торговлю крестовые походы, монополия Венеции и падение Восточной империи. Достаточно упомянуть несколько дат. Ганзейский союз [29] Ганзейский союз северонемецких торговых городов сложился в XIII–XIV вв. Ядром союза были Любек, Гамбург и Бремен. В состав его входило до 90 городов. Союз имел конторы и склады в Англии, Франции, Нидерландах, России, скандинавских странах. В России, в Новгороде, находилась одна из его главных контор. Ганзейский союз имел общую казну и вооруженные силы. Ганза пришла в упадок в течение XVI–XVII вв. был основан в 1241 г. Канарские острова были открыты в 1330 г. [30] Канарские острова расположены в Атлантическом океане. Никольсон ошибается, говоря об открытии их в 1330 г. Они были известны еще в римскую эпоху, затем в начале XI в. вновь открыты арабами и, наконец, снова в 1325 г. португальцами. С XV в. принадлежат Испании. Васко да Гама достиг Индии, обогнув мыс Доброй Надежды, в 1497 г. Португальцы основали Макао в 1537 г. [31] Макао — колония Португалии на юге Китая. Дата, указываемая Никольсоном, ошибочна: португальцы основали здесь свое первое поселение в 1557 г. Итальянские города организовали консульства в Леванте [32] Левант (по-итальянски восток) — название восточного побережья Средиземного моря от Греции до Египта. в 1196 г.

Теория дипломатии развивалась по многим параллельным линиям. Существовало римское право и воспоминание о мировом государстве, которое превращало это право в международное. Существовала традиция византийской ловкости. Осталась в наследство от Римской империи политика силы, приводившая к взгляду на дипломатию, как на придаток к военно-феодальной касте. Имелась папская идея мирового порядка, покоящегося на религиозных основаниях. Все эти блестящие нити развития образовали грубую пряжу коммерческой концепции дипломатии, находящейся под влиянием разумных людей, торгующих друг с другом. Здоровая дипломатия здравого смысла — изобретение среднего сословия.

Если не считать некоторых особенностей в отношении целей и процедуры, о чем будет идти речь в следующих главах, в дальнейшем можно различать два главных направления в теории дипломатии: первое — это теория военно-политической касты, являющаяся пережитком средневековья, второе — более буржуазная теория, которая развилась на почве коммерческих связей. Первое направление склонялось к политике силы и много уделяло внимания вопросам национального престижа, положения, старшинства и блеска, второе интересовалось политикой, дающей прибыль, и занималось, главным образом, успокоением, примирением, компромиссами и кредитами. Следует признать, что эти направления часто переплетались. Были эпохи, когда феодальная концепция становилась миролюбивой, а буржуазная чрезвычайно воинственной. Но в общем разница между этими двумя тенденциями— феодальной и буржуазной — бросает более яркий свет на развитие и современное положение дипломатии, чем всякие поиски туманных и неосуществимых моральных концепций.

Первую теорию можно назвать воинственной, или героической, а вторую — купеческой, или теорией лавочника. Первая рассматривает дипломатию как войну иными средствами, вторая— как фактор, помогающий мирной торговле.

Нужно иметь в виду, что не только цели, которые ставит себе военная школа, — грабительские, но и методы, которыми проводится эта политика, являются скорее военными, чем гражданскими. Переговоры при такой системе напоминают военные действия или в лучшем случае осенние маневры, и приемы, которые лица, ведущие переговоры, применяют, более сродни военной тактике, чем политике взаимных уступок, свойственной общению гражданских лиц.

В основе такой концепции дипломатии лежит уверенность в том, что целью переговоров является победа и что отказ от полной победы означает поражение. Дипломатия рассматривается как непрерывная и неослабевающая деятельность, имеющая своей целью окончательную победу. В стратегию переговоров поэтому входят обход противника с фланга, захват стратегических позиций, которые немедленно укрепляются до перехода в дальнейшее наступление, ослабление врага всевозможного рода нападениями позади линии фронта, попытки отделить от главного врага его союзников и организация нападения в одном месте, в то время как противник удерживается в другом. Тактика, применяемая в ходе переговоров, имеет также военный характер. Здесь налицо неожиданные и часто ночные атаки, налеты на окопы для определения силы противника в том или ином пункте. Мы можем наблюдать иногда и стратегическое отступление и тайное занятие решающих позиций. Применяются и запугивание, и жестокость, и сила. Часто производятся сдерживающие маневры, в то время как главные силы сосредоточиваются на других направлениях.