Игорь Прокопенко - Блеск и нищета 90-х

— Посмотри, как ты выглядишь! В чем ты ходишь на танцы? Быстро одевайся и спать!

— Если выйти с челябинской дискотеки и долго смотреть на звезды… то кровь из носа идти перестанет.

Приехал новый русский с Ямайки, рассказывает: «Виски, пляж, жара, девчонки все — в купальниках. Ну, я тоже не лох — кожаная куртка, норковая шапка!»

Шальные деньги в карманах бандитов развязывали руки. Им казалось, что они могут все. И даже выпить с Сергеем Минаевым в любое время дня и ночи за здоровье своей жены.

6 октября 1991 года не стало певца и композитора Игоря Талькова.

Санкт-Петербург, дворец спорта «Юбилейный», где проходит сборный концерт. Один из исполнителей — Игорь Тальков. Перед самым выходом на сцену он был убит в вооруженной разборке. Этот концерт должен был вести Сергей Минаев.

В убийстве был обвинен телохранитель певицы Азизы — якобы две «звезды» не поделили очередность выхода на сцену. Тальков погиб, но до сих пор точно неизвестно, что же на самом деле происходило за кулисами питерского Дворца спорта.

Говорили, что это были пьяные разборки в духе 90-х, у каждого был пистолет.

Игорь Владимирович Тальков — советский рок-музыкант, певец, автор песен, поэт, киноактер

Такой была музыка 90-х — зажигательной и трагичной, развлекательной и тяжелой. Сколько нового она приобрела за эти годы, столько же и потеряла. Совершенно разная музыка, как свежая кровь, просочилась из-за границы. Вопрос о качестве тогда еще не стоял. Вкус только начинал формироваться, а шоу-бизнес учился жить в новой реальности.

А какое кино смотрели в 90-х? И кто выиграл в битве за российского зрителя?

Раньше было Госкино, которое руководило всем — и деньгами, и идеологией, решало, что снимать, а что нет. Был план, как и во всем Советском Союзе, и этот план выполнялся.

В начале 90-х в кино наступил хаос. Старые добрые советские фильмы уже почти не снимались, а новые еще не появлялись. Госкино перестало выполнять свои функции. Денег не было. И вот тогда большой интерес России к переменам привел в наше кино иностранных продюсеров.

Вспоминает кинорежиссер Денис Евстигнеев:

«Тогда я еще оператором был, читал сценарий, который мне давали иностранцы. Все, что там было написано, к нашей жизни никакого отношения не имело. Это писал кто-то, кто представлял себе, что тут белые медведи ходят по улице. Я это просто не мог даже как оператор снимать, мне было стыдно».

1992 год. Новое правительство проводит экономические реформы. Курс рубля резко падает. Именно тогда наиболее предприимчивые россияне на одних только операциях купли-продажи импортных товаров сколотили миллионы.

Постепенно сформировался основной закон нового времени. Самое главное в 90-х — это деньги. До этого они были средством, а стали целью.

Из соображений престижа, но больше для «отмывки» теневых капиталов новые миллионеры вкладывают их в кинобизнес.

Легкие деньги тоже стали крутиться в кино, но на них тоже ничего хорошего не снималось, потому что заказчики с их культурным уровнем заказать ничего хорошего не могли по определению.

Новое кино пыталось показать новое поколение. А оно было разным. Одни, как герой Евгения Миронова в фильме «Олигарх», проигрывали эту жизнь, ломались, погибали. Они не хотели продавать свой талант и свою совесть даже за очень большие деньги. Другие жизнь выигрывали. Таким удачником в фильме стал персонаж Владимира Машкова. Он пошел преступным непорядочным путем. В итоге просто так мог купить огромный пустующий водный стадион.

Как считает Денис Евстигнеев, «вот эти малиновые пиджаки, вот этот ужас весь, который мы сегодня с юмором воспринимаем, но на самом деле они что-то сделали. Они перевернули эту жизнь, не они одни, конечно, но вот эта молодая энергия — без нее бы ничего не произошло. Одним приказом Ельцина или каких-то политологов ничего бы не произошло, нужна была энергия молодых, и вот она была, и она была отрицательной, безусловно. Но в этой даже отрицательности была какая-то положительная сторона».

Стоит гаишник вечером на посту, никого не заловил, денег нет.

Тут смотрит — едет навороченная «99-е», стекла тонированные…

Гаишник думает: надо остановить, оторваться. Останавливает, из машины выходит молодой парень.

Гаишник:

— Ваши документы.

— Вот…

— Ручник работает?

— Да вот, смотрите…

— А огнетушитель есть?

— Конечно.

— А аптечка?!

Тут медленно опускается заднее боковое стекло и огромный амбал с удивлением спрашивает:

— А тебе что, хреново, родимый?

В 90-х в кино исчезает понятие «цензура». Именно тогда и стало понятно, у кого из режиссеров и какой эстетический вкус… Теперь режиссер предоставлен сам себе, рамки этой свободы определяются собственными моральными нормами. А ведь это очень опасное и очень сложное ощущение, потому что когда за тобой кто-то стоит и ты знаешь, что ты не должен делать, это намного легче, чем когда у тебя полная свобода. А когда она есть — ты по определению «крайний» и за все сам отвечаешь.

Режиссер Владимир Меньшоврассуждает о популярном фильме «Ширли-мырли»: «Сумасшедшие ревущие 90-е мы в своем фильме и отобразили — с дурью на 90 процентов и 10 процентов хорошего, как форму отображения нашей жизни. Раза три я ездил к Ефремову, уговаривал сниматься. Я очень рад, что он согласился. Это была его последняя роль».

Продюсер «Мосфильма» Владимир Досталь, прочитав сценарий, буквально вцепился в эту идею и выделил миллион долларов на съемки. Сам фильм стоил дешево, и гонорары были умеренные. Тем не менее в фильме снимались почти все звезды старого советского кино и знаменитости нового времени.

В 1994 году один доллар стоил 3 тысячи 400 рублей. Бюджет фильма «Ширли-мырли» составил 1 миллион долларов. Если перевести на современные деньги, то получается заоблачная сумма — 3 миллиарда 400 миллионов.

Кадр из фильма «Ширли-мырли»

В 1991 году в страну приходит новый кумир — первая кукла с формами Барби. В Россию завезли больше 20 тысяч заграничных красоток. Теперь она предел мечтаний всех девочек бывшего Советского Союза. Правда, позволить ее себе могли далеко не все. В отличие от отечественной куклы, которая стоила два половиной рубля, за Барби выкладывали около семидесяти рублей.

Снять такой фильм во время советской цензуры было нереально. Не получился бы он и сегодня, когда продюсеры диктуют режиссеру свою волю и свои желания. «Мне никто не мешал, в фарсе позволительно показывать голую попу», — заявлял режиссер.