Array Мюрид - Русская Каморра, или Путин в окружении

Говоря откровенно, если учесть, что в «панамском досье» говорится о заработке Ролдугина минимум в двух местах — когда он за 1 доллар получил в собственность переуступку долга в 4 миллиарда рублей и еще один — в 200 млн долларов, то музыкальных инструментов должно быть не просто много, а очень много. На такие деньги можно скупить по аукционам всех Страдивари, Гварнери, Амати и на сдачу купить весь Кремон. Ну, или, по крайней мере, его половину. Возможно, Россия умеет не только нефть с газом гнать по трубе, но теперь и диктует моду на рынке музыкальных инструментов? Тогда, кроме восхищения, новость ничего иного вызвать не может.

Если, конечно, нам опять не врут. Но ведь не могут же нам врать, да еще так тупо?

На прямой линии Путина привычно понесло, и начались извинения перед партнерами за ту пургу, которую он гнал.

В частности, он сообщил, что «…немецкая газета, первая получившая доступ к «панамским документам», входит в медиахолдинг, принадлежащий американской финансовой корпорации Goldman Sachs. «То есть везде торчат уши заказчиков. Они торчат, но даже не краснеют», — так прокомментировал Путин публикацию документов об офшорах, которыми владеют политики и чиновники из разных стран…

Обалдевшие немцы немедленно опровергли, и Песков сообщил, что Кремль уже извинился за «ошибку» президента.

Другой вопрос, что за остальные ляпы, «ошибки» и прямую ложь Путина Песков извиняться не стал — это было предназначено внутреннему потребителю, а потому вранье для него — в порядке вещей.

Испанский суд выдал ордера на арест ряда высокопоставленных частных и совсем не частных, а очень даже государственных, деятелей России по обвинениям в связях с мафией. В их числе — депутат Владислав Резник и замдиректора упраздненного ФСКН Николай Аулов.

Оба подозреваемых входят в петербургскую команду, начинавшую свою деятельность в собчаковском Петербурге. Владислав Резник владел в том числе и страховой компанией «Русь», через которую, так же как и через небезызвестный банк «Россия», как предполагается, легализовывались средства Ленинградского обкома КПСС, на которые сразу после путча 1991 года наложил руку неизвестный тогда никому помощник Собчака Владимир Путин. Николай Аулов в лихие 90-е был одним из руководителей питерского РУБОПа и имел обширнейшие связи с местным оргпреступным сообществом. Во всяком случае, будучи назначенным в середине нулевых на пост главного милиционера ЦФО, профигурировал почти в сотне записанных испанскими следователями разговоров с главой малышевской ОПГ Петровым. Петров вообще засветился в приятном общении с целым букетом «ближнего круга» — Сердюковым, Зубковым, Бастрыкиным и так далее.

Удары по людям, имевшим непосредственное отношение к началу трудовой карьеры нашего президента, это еще один маленький кирпичик, который трудолюбиво кладется Западом в основу будущего сноса надоевшего ему путинского режима и замену ему на более предсказуемых, но таких же лояльных фигур.

Рецепт, понятно, в таких случаях один — не нужно воровать, нужно работать на страну, а не на свой карман. Тогда такого рода мероприятия со стороны наших противников не будут иметь ровно никакого смысла. Но не воровать нынешняя камарилья не в состоянии — это смысл ее жизни, поэтому мечты о честной власти пока выглядят наивными.

Предполагается, что ближе к концу мая будут опубликованы новые данные по «панамским офшорам», и список любителей музыкальной экзотики за миллиарды долларов пополнятся новыми фамилиями.

Комментарии российского официоза на начало второго сезона сериала «Офшоры» нельзя назвать развернутыми. Но позиция уже понятна. Песков сообщил, что опубликованные документы нелегитимны в силу того, что они «ворованные», а потому обсуждать нечего.

Однако здесь не юридический вопрос, а чистой воды политика. Это на судебном заседании можно и нужно исходить из презумпции невиновности, а любые сомнения толковать в пользу подсудимого. В таком случае юридическая чистота собранных доказательств играет существенную роль.

В деле о панамских офшорах нет подсудимых, а значит — принцип презумпции работает не очень. Кстати, российская власть уже признала факт публикации вполне весомым хотя бы потому, что Путин на прямой линии очень путано врал по поводу радугинских двух миллиардов, рассказывая какие-то несусветные истории про эксклюзивность купленных виолончелей и тяжелую судьбу личного друга, который еще и остался должен. Линия на «ноу комментс» уже не выдержана, так что нет смысла возвращаться к ней.

Тем не менее, заявленные 2200 российских фамилий во второй части публикации — весьма немалое число.

Особенно если понимать, что вторым сезоном дело не ограничится — терабайты перехваченных документов явно вмещают на порядок, а то и пару порядков большее число фигурантов. Понятно, что речь идет не только о российском ворье, а и о другом, но нас, естественно, интересуют наши, отечественные.

Песков сообщил, что сами по себе офшоры и их использование преступлением не являются, нелегитимен лишь уход от налогов. Хотя именно с этой целью офшоры в основном и используются — ни для чего другого.

Очевидно, что для России любые публикации не будут иметь никакого эффекта. Выстроенная вертикаль разворовывания страны, пронизывающая страну насквозь, неподсудна — в этом и смысл захвата политической власти ворами: создать правовые основы своей деятельности и вывод себя из-под любого преследования. Понятно, что можно публиковать что угодно и о ком угодно — для сегодняшней России грабеж страны преступлением не является. Скорее, доблестью, за которую воры получают государственные награды. Надеюсь, что в будущем эти награды будут упразднены как полностью себя дискредитировавшие такими героями.

В общем, публикация новых данных о панамских офшорных делишках для нас совершенно не актуальна. Никто по этому поводу не лишится заработанного непосильным трудом, все останутся на своих местах, и вообще — это пока не про нас.

Неизбежное следствие вскрытых «панамских офшоров» — снятие запрета на тему. Официально, естественно, ни в каких провластных СМИ эту тему даже озвучивать не будут, но плотину уже рвет, а потому подобных материалов будет появляться все больше. И дело даже не в злокозненном Западе, здесь работает простой принцип — не подставляйся под компромат, тебе его и не предъявят.

Петербургские истории начала криминальной карьеры Любимого руководителя пополняются новыми эпизодами, которые поведал «Свободе» работавший в начале 90-х годов в Петербурге бизнесмен Фрейдзон. Сразу можно сказать, что Фрейдзон — явно не агнец, и работал точно так же на грани, а возможно, и за гранью всех мыслимых законов, так что его обиды, которые он понес в России, из разряда «Вор у вора дубинку украл». Он оказался тем, у кого украли, а потому и обида.