Работа

По случаю проводов был устроен роскошный приём в одном из столичных «элитных» клубов. Уже антимилитарист, но ещё далёкий от анархических идей, я поплёлся туда в полной растерянности, чтобы отдать дружеский долг.

Помимо наших общих знакомых (кто-то был мне добрым другом, кого-то я видел всего пару раз), за столом сидели родители А. и мрачные люди в камуфляжах с офицерскими знаками отличий, а также один достаточно высокий чин из ВДВ, участник боевых действий на Северном Кавказе, герой России. На самом деле, мрачные офицеры тоже щеголяли наградами, но я не запомнил какими.

Прежде чем оставить нас делать то, что ожидается от любого собрания молодых людей и девушек в нашем возрасте (напиваться, накуриваться и разбредаться парочками по углам), должна была состояться официальная часть. Было сказано много речей о чести и совести российского офицера, о том, что не мальчик, но муж сделал правильный выбор. Что родина в опасности, враги подступают, и поэтому надо взрослеть и избавляться от иллюзий, брать в руки оружие для защиты родного края.

Надо ли говорить, что, пока взрослые сменяли друг друга, спрягая на разный манер эти нехитрые мысли (исключением была мама А., но по доброй патриархальной традиции её выступление прервали, и мысль доброй женщины потонула в пьяных криках героев России), молодёжь уверенно напивалась. Вскоре было достигнуто то состояние, когда язык напрямую связывается с душой, минуя мозг. Тосты подошли к концу, но взрослые решили выдержать паузу для приличия и «отобедать» с нами. Застольные разговоры, ясное дело, крутились вокруг войны на Кавказе и геройских подвигов российских офицеров.

Нам с гордостью поведали о частых командировках всех присутствующих в Чечню, о том, что и самого виновника торжества возили в зону КТО, где он прыгал с парашютом и «охотился на зверьков». В леденящих душу подробностях было рассказано о карательных операциях против горных сёл, чьи жители уничтожались специальными группами ФСБ (офицеры одной такой группы и сидели с нами за столом) за родство с предполагаемыми «террористами».

 Что это?

 Железный Крест.

 Получил его за то, что убивал евреев?

Позже в тот день уже в квартире своего друга я с тупым интересом рассматривал фотографии из «турпоездки» и пытался переварить всё услышанное. Люди, призванные защищать свой народ, уничтожают его без жалости и сожаления, даже не считая своих жертв людьми. Взрывают заживо, расстреливают из КПВТ, давят БТРами. И получают за это Героев России, чины и авторитет. Безусловный бестселлер начала 2000–х «ФСБ взрывает Россию» на тот момент ещё не попался мне на глаза, и я был далёк от всякой (в том числе и антиполитичной) политики. Но тень пролегла между мной и молодым потомком славного полковника ФСБ. Общение наше стало эпизодическим, а потом и вовсе сошло на нет.

Несколько лет спустя я получил весточку о своём бывшем друге. Отучившись для вида один год в одной петербуржской военной академии (занимаясь в основном вымогательством денег у цыган–дилеров героина), он вернулся в столицу и устроился в офис к бывшему сослуживцу отца. Всё вернулось на круги своя: алкоголь, машины, наркотики, дорогие любовницы. С военной карьерой было покончено. Родина может спать спокойно.

Зачем люди нелегальнго пересекают границы в поисках работы? Разве это не является доказательством того, что экономические условия в США, ЕС и России лучше, чем в Мексике, Морокко и Узбекистане? Разве у нас нет права защищаться от этих незванных гостей?

Весь этот нонсенс — всё та же экономика. Товары, работа, прибыль теперь беспрепятственно пересекают границы, которые служат теперь исключительно для ограничения свободы перемещения простых людей, чтобы упростить их эксплуатацию. Не только границы, но и сами нации являются искусственными конструктами, как и термин «нелегальный иммигрант» — все вместе они служат легитимизации разделения рабочих на касты. Но чтобы разобраться во всём этом, придётся отправиться на пару веков в прошлое.

Когда конкистадоры подняли свои паруса, их главной задачей было получение ресурсов, чтобы поддержать борьбу своей родины на европейском континенте. Там, где им встречались иерархические общества, они, прежде всего, избавлялись от местной знати. Там, где с местными жителями возникали трудности, их вырезали полностью или изгоняли с земель. К наиболее богатой в биологическом отношении части планеты — тропическим лесам — отнеслись как к сокровищнице: её принялись грабить. До сего дня эта часть Земли остаётся наиболее бедной и эксплуатируемой. Более холодные регионы, менее богатые тем, что можно было бы разграбить (вроде Северной Америки), были заселены людьми, для которых не нашлось места в Европе. В итоге потомки этих переселенцев сами стали богатой нацией, потому что им удалось добиться того, что богатство оставалось в их стране, а не отправлялось в Европу. Это справедливо даже для Австралии, которая вообще начинала в качестве тюремной колонии. Когда империи первоначальных колонизаторов начали рушиться, новые властные структуры уже достаточно прочно укрепились, чтобы захватить господство.

Поэтому сказка об иностранцах, которые приезжают, чтобы захватить местные ресурсы и выкачать деньги из местной экономики, это проекция. Потому что именно это делали поселенцы с родиной этих самых иммигрантов многие столетия подряд. Аналогично Франция нещадно эксплуатировала Северную Африку, а Российская Империя — Кавказ и страны Средней Азии. Каждый раз, когда американская корпорация создаёт аутлет в другой стране и отправляет прибыль на родину, процесс эксплуатации работника работодателем воспроизводится на уровне отношений между народами. Международный Валютный Фонд и Всемирный Банк могут навязать так называемым развивающимся странам «программы структурной адаптации» в обмен на денежные ссуды. Они могут делать это именно потому, что эти страны слишком долго давали себя эксплуатировать.

Гастарбайтеры — это неизбежный результат неравномерного «развития». И в этом явлении нет ничего нового. Китайские иммигранты были завезены в США уже после отмены рабства для поддержания хлопковой индустрии и строительства трансконтинентальных железных дорог. Расистские законы отказывали им в гражданстве и праве на землю и, в конечном счёте, десятки тысяч этих людей были выдавлены из страны, но в скором времени их место заняли мексиканцы.

В XX веке процессы приглашения иммиграции и изгнания мексиканцев сменяли один другой. В течение обеих мировых войн их покупали как дешёвую рабочую силу, а потом изгоняли, чтобы пережить неизбежный экономический кризис. Первоначально контроль за границей находился в ведении Министерства Труда, потому что это имело отношение к управлению трудовыми резервами. И даже тогда, когда законы должны блыи бы защищать права мигрантов, работодатели умудрялись обходить законодательство, чтобы урезать их заработную плату. А мигранты продолжали трудиться из экономической необходимости.