Вали Наср - Необязательная страна

Положительный облик Пакистана при Мушаррафе (борется с экстремистами, процветает в культурном отношении, растет в экономическом плане) был, по сути, всего лишь мираж. Мушарраф не был не только реформатором, но и убежденным борцом с терроризмом. Экономический бум, случившийся на волне американской помощи, и бегство мусульманского капитала из стран Запада после событий 11 сентября – все это пошло на спад к моменту окончания его правления. И, напротив, экстремизм, который он с такой показной рьяностью выкорчевывал, стал процветать в самых опасных районах Пакистана и расцвел пышным цветом ко времени падения его власти.

В администрации Буша на все это не обращали внимания почти до самого конца ее существования. Большую часть времени пребывания Буша на посту президента, с 2002 по 2008 год, Афганистан сохранял стабильность, а американские войска на его территории считали своей миссией поддержание порядка и очищение страны от остатков повстанчества по мере обретения новым афганским государством своих форм. Естественно, Вашингтон был озабочен тем, чем занималась Аль-Каида в Пакистане, но он не рассматривал Талибан через призму Пакистана, отсюда, и не считал Исламабад неотъемлемой частью процесса урегулирования в Афганистане. Сомнительно, что большую часть времени своего пребывания у власти администрация Буша даже не задумывалась над тем, что ей следует разработать решение вопроса по Афганистану. Миссия была выполнена. Талибы были изгнаны из Кабула и также из страны, а афганский Джордж Вашингтон, то есть Хамид Карзай, строил город на холме [9]. Любые доводы о том, что Пакистан не находится в одной упряжке с Америкой в ее планах по Афганистану, Вашингтон либо отвергал как исходящие от афганцев, ищущих удобный повод для оправдания своих неудач 54, либо сваливал на так называемых мошенников из пакистанского межведомственного разведывательного управления, которое Мушарраф с нашей помощью в конечном счете подчинил себе. В то время, в июле 2008 года, за подрывом террористом-смертником начиненного взрывчаткой автомобиля у входа в индийское посольство в Кабуле просматривалась рука МРУ. Это, а также неоспоримое подтверждение подъема активности Талибана в Южном Афганистане выглядело большой нестыковкой в пакистанской иллюзии Вашингтона.

Администрация Буша так и не смогла понять, что Мушарраф гораздо охотнее помогал бороться с Аль-Каидой, чем поднимал руку против Талибана (и, чтобы быть честным, надо сказать, что Вашингтон на самом деле даже и не просил его нацеливаться на борьбу с талибами). Пакистан при Мушаррафе предпринял чисто тактический уход из Афганистана и ждал только подходящего момента, чтобы снова туда вернуться. Афганистан просто очень и очень важен для понимания Пакистаном своей собственной безопасности и удовлетворения своих стратегических амбиций, чтобы он мог окончательно прекратить вмешиваться в дела соседа по приказу Америки.

К 2009 году причастность пакистанцев к возрождению Талибана была неоспоримой. Отныне именно Пакистаном объясняли президенту Обаме причину того, почему насилие в Афганистане было все еще на подъеме, а американские войска сталкивались с получившим подпитку повстанческим движением. Многие правые в конгрессе и средствах массовой информации по-прежнему думали, что все это происходит от того, что в 2008 году свалили Мушаррафа. Вот как изложил свое видение этой ситуации один высокопоставленный представитель администрации Буша: «Единственная проблема Пакистана состоит в том, что там больше нет Мушаррафа». По факту Мушарраф был архитектором возрождения Талибана. Взлет движения в 2008 и 2009 годах никогда не случился бы, если бы талибы в Пакистане или же с помощью Пакистана не вели подготовительной работы, не осуществляли набор людей, их обучение и не проводили деятельность по усилению своей боеспособности. И так было в течение нескольких лет – все это время Мушарраф был у власти.

Проблема не в полной мере зависела непосредственно от самого Мушаррафа – она носила структурный характер. Очевидно, что у Пакистана имелись стратегические цели в Афганистане и он преследовал их, когда мы находились там, несмотря на его расширявшееся партнерство с нами.

Когда война в Ираке подошла к концу после резкого наращивания там наших войск, беспилотники и спецназ были перемещены на восток, а американская разведка обратила свое внимание на Афганистан и Пакистан. И чем пристальнее мы вглядывались, тем меньше нам нравилось то, что мы видели. ЦРУ получило хороший способ проверки утечки по линии партнерства с пакистанским МРУ, наблюдая воочию, с какой скоростью объекты, на которые нацеливалось ЦРУ, приспосабливаются к методам слежения, применявшимся управлением. Самым вероятным тому объяснением было то, что агенты МРУ, работавшие бок о бок с оперативниками ЦРУ и охотившиеся за террористами и повстанцами, обучали параллельно этих противников тому, как не быть убитыми и избежать захвата в плен. Однажды, вскоре после того как ЦРУ поделилось информацией с МРУ относительно предприятия повстанцев по производству взрывчатки, снимки со спутников показали грузовики, направлявшиеся к заводу для того, чтобы переправить его содержимое в какое-то иное место.

Имели место и свидетельства того, что Пакистан оказывал значительную поддержку талибам, причем и, что еще хуже, их самой жестокой и смертоносной ветви, «сети Хаккани» (которую Соединенные Штаты официально причислили к иностранным террористическим организациям в сентябре 2012 года) 55. Корреспондент «Нью-Йорк таймс» Дэвид Роде, которого террористы клана Хаккани похитили и держали заложником в течение нескольких месяцев в период с 2008 по 2009 год, вскоре после его освобождения из плена сообщил команде Холбрука в государственном департаменте, что эта сеть действует в открытую на глазах пакистанской армии в пограничном городе Мирамшахе. В одном случае член клана Хаккани привез Роде в какое-то место для видеосъемки. Когда они проезжали по пути через расположение пакистанских войск, водитель просто опускал свой платок, прикрывая им лицо, и их пропускали без проблем. Большую часть времени в плену Роде провел на расстоянии пешего хода от пакистанского военного гарнизона 56. Для того чтобы подчеркнуть двойственный характер происходящего в Пакистане, надо сказать, что действительно пакистанская армия сыграла решающую роль в освобождении Роде: после его бегства вместе со своим спутником с территории, на которой их держали, им удалось найти военного разведчика, который взял их на базу погранвойск, откуда их отправили по воздуху на свободу.

Еще одним свидетельством недобрых намерений Пакистана стало шокирующе возросшее количество заложенных фугасов на дорогах в Афганистане – 14 661 57. Используемая для создания этих приспособлений селитра привозилась с пакистанских заводов по производству удобрений. Америка старалась заставить Пакистан ограничить продажу селитры, но без малейшей надежды на успех. Она пришла к выводу, что в Пакистане было много чего двурушнического 58. Но проблема заключалась не в том, чтобы доказать, на что способен Пакистан, – это было легко сделать, а в том, как заставить Пакистан изменить свой подход.