Евгений Сатановский - Жил-был народ… Пособие по выживанию в геноциде

На юге Украины и в Крыму не были восстановлены еврейские колхозы, исчезли названия населенных пунктов на идиш. На памятниках, которые евреи ставили на местах массовых казней, не разрешали писать, какой национальности были убитые (применялась стандартная формулировка «советские граждане»).

15 декабря 1941 года на пост председателя Еврейского антифашистского комитета был назначен Соломон Михоэлс. Благодаря работе ЕАК в США возникло 2230 еврейских комитетов помощи СССР, объединившихся в Еврейский совет помощи СССР во главе с Альбертом Эйнштейном и Шоломом Ашем. Подобные комитеты были созданы в Англии, Канаде, Мексике. Комитет собрал на нужды Красной Армии около 45 миллионов долларов.

В середине 1944 года С. Михоэлс и Ш. Эпштейн обратились к заместителю председателя Совета народных комиссаров В. Молотову с письмом, в котором говорилось: «Изо дня в день мы получаем из освобожденных районов тревожные сведения о чрезвычайно тяжелом моральном и материальном положении оставшихся там в живых евреев».

Приведя в большом количестве конкретные примеры, авторы предложили «создать при Еврейском антифашистском комитете… специальную комиссию помощи евреям, пострадавшим от войны». Письмо было передано в Наркомат госконтроля. Ответ гласил, что заявление признано «необоснованным».

Впрочем, война заканчивалась, нужды в Еврейском антифашистском комитете больше не было. Организация была ликвидирована. Михоэлс, пользовавшийся всемирной славой, убит. Прочие члены ЕАК репрессированы и – за исключением единственной выжившей, Лины Штерн, – погибли в заключении. В Израиле до сих пор в их память отмечают «день расстрелянных поэтов»…

Ну, предположим, попали вы на территорию, контролируемую режимом, который вас и ваших близких полагает унтерменшами, не заслуживающими права на жизнь. Что теперь с этим делать? Вопрос, кстати говоря, не праздный. И не только исходя из всего того, что творится на современном Ближнем и Среднем Востоке, где геноцид – нормальная форма борьбы за власть, но и из ситуации в Европе. Где расизм и ксенофобия никуда не делись и приобретают всё более агрессивные формы. В том числе при поддержке Больших Парней из Вашингтона и Брюсселя – как это происходит на Украине, где антирусская пропаганда зашкаливает при всемерной поддержке властей, на которую их кураторы из Евросоюза и Соединённых Штатов демонстративно закрывают глаза.

Понятно, что для того чтобы не попадать под каток, проще всего отойти в сторону. То есть если существует вероятность того, что власти страны, в которой вы обитаете, объявят загонную охоту на людей той национальности или вероисповедания, к которым относится ваша семья и вы сами, лучше, чтоб вас в этот момент в этой стране не было. А были вы где угодно, желательно подальше. Где таковой охоты объявлено не будет. Далее вступает в действие старый еврейский анекдот насчёт того, нет ли у самого предлагающего в запасе другого глобуса. Но даже если вы родились в цивилизованных Германии или Австрии и жить не можете без айсбайна и венского шницеля, если к власти пришёл или вот-вот придёт фюрер, проще перетерпеть какое угодно количество лет в какой угодно дыре, лишь бы не встречаться с согражданами, полагающими – не важно, искренне или нет, – что все их беды из-за вас и таких, как вы. Иначе шанс уцелеть снижается до минимума.

Имущество продать за полную цену не удастся? Продайте за полцены. Только быстро. Вывезти архив, библиотеку, семейную коллекцию картин, любимую лошадь или скрипку Страдивари нет никакой возможности? Жаль. А дальше оцените, что вам дороже: голова или материальные ценности. И если жизнь дороже – её и спасайте. С пониманием того, что в первую очередь будут заниматься именно теми, у кого есть что брать. И если ценой свободы будет добровольный взнос в виде того, что накоплено предками или собрано вами, делайте его без сожаления. Иначе всё заберут сами, причём совсем не обязательно, что вы не будете превентивно ликвидированы – для гарантии того, что никто не будет предъявлять претензий. И уж совсем не стоит рисковать детьми. Фамильный замок не стоит их прогулки в газовую камеру.

Но возможно, никакого подготовительного периода у вас нет: вот жили вы в стране и никого не трогали, а страну эту – или её часть – захватили враги. Или, как это в настоящее время сплошь и рядом происходит на Ближнем и Среднем Востоке, пришли к вам демократические и цивилизованные оккупанты, которые искренне хотят построить у вас демократическое цивилизованное общество. И первым делом для того чтобы сделать из вашей диктатуры демократию, свергают местного диктатора – уж какой он у вас есть. Тут важно выждать, когда настанет перерыв между боями за взятие столицы (её возьмут) и разгулом партизанской деятельности, и бежать из страны, пока не поздно. То есть танки оккупационного корпуса уже прошли, а убивать и грабить на дорогах всех подряд ещё не начали. Такой короткий растерянный перерыв перед началом войны всех против всех…

Пример йезидов, христиан, мандейцев и всех прочих меньшинств Ирака, судьба Ливии и Сирии говорят именно об этом. И если кто-либо из читателей надеется, что именно в его стране ничего подобного не произойдёт, – надеется он зря. Югославия или Украина были государствами по-европейски провинциальными, ничего подобного там никто не ожидал. Как и в Грузии, в которой Абхазия была почтенной курортной зоной, а Южная Осетия – патриархальной деревенской окраиной. Да и в советской Средней Азии. Чёрт его знает, на какие грабли ещё наступит «мировое сообщество», пока евроатлантическая демократия, на бессмысленной и безудержной экспансии которой, как на дрожжах, вскипают конфликты, наконец-то успокоится и перестанет экспериментировать с тем, что отцы-командиры из Вашингтона и Брюсселя полагают целебной микстурой, хотя применение их рецептов на практике показывает, что это чистый яд.

Всё вышесказанное звучит не слишком оптимистично. Но сама тема оптимизма не предполагает. Вопрос: что делать, если никуда бежать вы не успели и неожиданно для себя и окружающих оказались в глубоком тылу. То есть кругом новая власть со своими новыми постановлениями, из которых следует, что нет у неё другой заботы, кроме необходимости извести враждебные элементы. В числе которых вы обнаруживаете категории, под которые подпадаете полностью или частично. И нужно понять, как действовать в данной ситуации. Опыт войны показывает, что попадало в эту ситуацию огромное количество людей. Кто-то не мог оставить больных или старых родственников. Кто-то из живших в сельской местности переживал за скотину, которую с собой не возьмёшь и бросить не бросишь. Включая кур в курятнике, которые на скотину не тянули, но в хозяйстве занимали не последнее место. И так далее.