Андрей Цыганков - Русофобия: антироссийское лобби в США

Впрочем, в эластичных группах есть игроки, обладающие наибольшим в группе могуществом. Военные-«ястребы» обладают неоспоримым могуществом в антироссийском лобби. Отчасти эта их сила — результат симпатии, которую президент Джордж У. Буш питал к таким планам военных «ястребов», как вторая иракская война 73. Кроме того, данная группа успешно действовала как самодостаточная с начала «холодной войны» и достигла колоссального влияния при президенте Рональде Рейгане. «Ястребы»-либералы играли важную, но второстепенную роль, поскольку «ястребы»-военные часто использовали демократическую риторику «ястребов»-либералов, а политическая система России вряд ли сближалась с политической системой США. Представители восточноевропейского национализма тоже играли второстепенную роль и действовали как лояльные сторонники гегемонистских целей Америки.

Пускай в прошлом США и не проявляли какой-либо вражды к России и ее народу, тем не менее, американские элиты после «холодной войны» взяли на вооружение русофобскую риторику и использовали ее для продвижения свои планов. Относительный успех этих элит сделали возможным несколько взаимосвязанных условий, существовавших на международном, внутриполитическом и политическом уровнях. Такие условия обобщены в таблице 2.2.

Отчасти русофобия является продуктом глобальной борьбы за власть. Это не просто укорененное в культуре чувство или неприязнь к политической системе России. Россия наверняка вызывает определенные крайне негативные реакции независимо от того, существует в России демократия или нет. Негативное отношение к России возникало просто потому, что в некоторых кругах американского истеблишмента ее возможное возрождение будут считать опасным. Многие военные «ястребы» на самом деле отстаивают гегемонию Америки, но их публичные критические выступления о России звучат русофобски потому, что они рассматривают Россию как препятствие на пути к достижению их политических целей. В условиях сегодняшнего дня, когда Россия может оказывать влияние на ход событий в Евразии, посторонним становится все труднее контролировать энергетические ресурсы этого региона и его важные в геостратегическом отношении точки.

Таблица 2.2 Условия, способствующие американской русофобии

Структурные факторы

• Гегемонистская политическая культура

• Восстановление российской экономики

• Относительный упадок могущества США

Институциональный контекст

• Неинформированная общественность

• СМИ, манипулирующие общественным мнением

• Слабость пророссийского лобби

Политические факторы

• Слабость руководства, осуществляемого президентом

• Раскол политического сообщества

Гегемонистская политическая культура Америки, описанная историками и политологами 74и сопровождаемая относительным упадком мощи США и восстановлением российской экономики, стала структурным условием, порождающим русофобию. Один из известных историков описал британское проявление русофобии, заметив, что «русофобы признавали и в какой-то мере извлекали выгоды из естественной конкуренции между Великобританией и Россией, по-видимому, обусловленной взаимным превосходством двух стран» 75. США остаются самой могущественной державой мира, но к концу первого десятилетия XXI века их политические и экономические позиции в Евразии существенно ослабли, а Китай и Россия укрепили свои позиции на евразийском пространстве. Между тем гегемонистские американские элиты после «холодной войны» привыкли не встречать сильного сопротивления расширению НАТО и рассчитывали на получение свободного доступа к энергетическим ресурсам России и ее ядерным объектам. Консервация слабости России очень важна для вымогательства у Москвы важных уступок в вопросах энергетики, геостратегии и политического присутствия в Евразии. Это не первый и, разумеется, не последний случай, когда в западных СМИ возобладала крайне извращенная критика действий Кремля в период восстановления экономической и военной мощи России. По мере развития России и до тех пор, пока у Вашингтона есть надежда на одностороннее установление в Евразии выгодных для США геостратегических и энергетических условий, в американских СМИ будет, вероятно, сохраняться русофобская риторика.

Сколь важными ни были бы структурные факторы, они оказывают воздействие на внутриполитический контекст, усиливающий или смягчающий их влияние. Во внутриполитическом контексте относительный успех русофобии делают возможным взаимосвязанные условия: преимущественно неинформированная общественность, манипуляции элит и отсутствие в США пророссийского лобби. Американцы плохо осведомлены о российских реалиях, и их представления о происходящем в России очень сильно зависят от того, как СМИ и политики представляют американо-российские отношения. Например, один из проведенных в 2003 году опросов общественного мнения показал удивительный результат — треть американцев никогда не слышали о Владимире Путине и не имеют никакого мнения о нем 76. К моменту проведения опроса Путин уже три года был президентом России. В 2002 году этот показатель достигал 44 % 77. Результаты другого исследования указывают на парадокс — в суждениях о постсоветской России большинство американцев продолжают полагаться на стереотипы времен «холодной войны». В сознании американцев россияне по-прежнему ассоциируются с коммунизмом, КГБ, холодным климатом и организованной преступностью Цепочка ассоциаций именно такая. Тем не менее, американцы не хотят выделять средства на изучение России и русского языка. Согласно результатам опроса, проведенного Ассоциацией изучения современных языков, после 1990 года число учащихся высших учебных заведений, изучающих русский язык, сократилось почти наполовину, разрушив многолетние усилия по развитию исследований России 78.

Кроме того, у американцев нет устойчивого отношения к России, и их общие представления о ней колеблются в зависимости от того, как представляют Россию Вашингтон и его руководители. В таблице 2.3 выявлено несколько стадий развития представлений американцев о России. До 1994 года большинство американцев рассматривали Россию как стратегического партнера США и относились к ней с немалой симпатией. Подобное отношение очень сильно соотносилось с отношением к России американских элит, считавших президента России Бориса Ельцина идущим к демократии и установлению тесного сотрудничества с США. Американская общественность вместе с Биллом Клинтоном испытывала чувство близости с «другом Борисом» и верила в быстрый успех российских реформ. Однако после 1994 года восприятие американцами России стало более сдержанным — вслед за формированием более осторожного отношения к России у американского политического класса. Неожиданное поражение проельцинской партии на выборах 1993 года и приватизация российской экономики показали уровень коррупции и неспособность «друга Бориса» управлять переходом страны к новой системе. В 1996–1997 годах отношение американцев к России снова на время качнулось к «благоприятному». В ноябре 1997 года доля американцев, хорошо относившихся к России, достигла 56 %. Скорее всего, этот сдвиг в общественном мнении был следствием новых надежд, возникших после поражения КПРФ на президентских выборах, состоявшихся летом 1996 года. К 1999 году в отношении американцев к России снова возобладал пессимизм: только 40 % американцев считали протекавшие там процессы позитивными. Отчасти это можно объяснить отсутствием положительных сдвигов в России и последовавшим финансовым дефолтом России, который многие расценили как свидетельство провала либеральных реформ российской экономики. Отчасти — растущим желанием нового министра иностранных дел России Евгения Примакова продемонстрировать независимость внешней политики России, например, в отношении Ирака и Югославии.