Екатерина Мишаненкова - Шерлок Холмс

Все версии, которые я составил на основании газетных сообщений, оказались ошибочными. А ведь можно было даже исходя из них нащупать вехи, если бы не ворох подробностей, которые газеты спешили обрушить на головы читателей.

В «Обряде дома Месгрейвов» Холмс говорит: «Вы, должно быть, помните, как происшествие с «Глорией Скотт» и мой разговор с тем несчастным стариком, о судьбе которого я вам рассказывал, впервые натолкнули меня на мысль о профессии, ставшей потом делом всей моей жизни. Сейчас мое имя стало широко известно. Не только публика, но и официальные круги считают меня последней инстанцией для разрешения спорных вопросов. Но даже и тогда, когда мы только что познакомились с вами — в то время я занимался делом, которое вы увековечили под названием «Этюд в багровых тонах», — у меня уже была довольно значительная, хотя и не очень прибыльная практика. И вы не можете себе представить, Ватсон, как трудно мне приходилось вначале, и как долго я ждал успеха».

Исторически сложилось так, что предметом первой необходимости для работающего человека в Англии всегда были рекомендации. Не было ничего хуже для работника или служащего, чем быть выгнанным с работы без рекомендаций, потому что это означало возвращение на самую нижнюю ступеньку карьерной лестницы. Во многом это касалось и людей, занимавшихся частной практикой — например, врачей, юристов, инженеров, ну и конечно частных сыщиков. Без рекомендаций они просто не могли найти клиентов. Можно вспомнить Виктора Хедерли, из рассказа «Палец инженера», который, открыв свое дело, за первые два года дал всего три консультации и выполнил одну работу.

Ум мой требует напряженной деятельности. Именно поэтому я и выбрал для себя свою уникальную профессию, точнее, создал ее, потому что второго Шерлока Холмса нет на свете.

В Англии до сих пор очень классовое общество, с викторианских времен оно не так уж сильно изменилось. Джентльмен отдает своего сына учиться в престижную частную школу не потому, что там лучшее образование, а потому что там учатся дети других джентльменов. Так формируется будущий круг знакомств, общество, в котором человек будет «своим», и которое если что сможет его порекомендовать. К кому может обратиться начинающий служащий или бизнесмен? Конечно к школьным или университетским товарищам, которые при случае вспомнят о нем и посоветуют его своим знакомым.

Не был исключением и Холмс. Первыми его неофициальным клиентом (рассказ «Глория Скотт») стал как раз приятель по колледжу. А отец этого приятеля первым посоветовал ему стать детективом: «Все сыщики по сравнению с вами младенцы. Это — ваше призвание, можете поверить человеку, который кое-что повидал в жизни».

Дальше его карьера тоже развивалась по типичному для викторианской Англии сценарию: «Когда я впервые приехал в Лондон, я поселился на Монтегю-стрит, совсем рядом с Британским музеем, и там я жил, заполняя свой досуг — а его у меня было даже чересчур много — изучением всех тех отраслей знания, какие могли бы мне пригодиться в моей профессии. Время от времени ко мне обращались за советом — преимущественно по рекомендации бывших товарищей-студентов, потому что в последние годы моего пребывания в университете там немало говорили обо мне и моем методе».

В этом мире неважно, сколько вы сделали. Самое главное — суметь убедить людей, что вы сделали много.

Однако такому необщительному человеку как Холмс (а он сам говорит в «Глории Скотт», что друзей у него в колледже почти не было) трудно было бы рассчитывать только на рекомендации старых приятелей.

Как же еще находили клиентов начинающие частники, и годились ли их методы для Холмса? Самый быстрый вариант — купить практику. Так поступил, например, Ватсон, когда женился. Купил у старого врача, решившего уйти на покой, его кабинет и всю клиентскую базу. Конечно, некоторые пациенты уйдут к другому врачу, но большинство предпочтет ходить по привычной дороге к тому, кого порекомендовал их прежний доктор. Вероятно, так поступали и частные сыщики, но Холмсу этот метод не годился, ведь он не хотел заниматься слежкой за неверными мужьями и тому подобными рутинными делами обычных сыщиков.

Другой способ — сотрудничество с кем-либо, кто может рекомендовать услуги непосредственно тем, кто в них нуждается. Аптекари сотрудничали с врачами, архитекторы со строителями, а Холмс… сотрудничал с полицией. К тому времени, как Ватсон впервые приезжает на Бейкер-стрит, инспекторы Скотланд-Ярда приходят к Шерлоку Холмсу за помощью, но вероятно поначалу ситуация была иной, и он сам выискивал дела, в которых не могла разобраться полиция, и помогал в их решении. Почему ему это удавалось, несмотря на то, что полицейские не любят, когда посторонние вмешиваются в их работу? А это отдельный разговор.

Стоит фокуснику объяснить хоть один свой фокус, и в глазах зрителей сразу же меркнет ореол его славы; и если я открою вам метод своей работы, вы, пожалуй, придете к убеждению, что я самая рядовая посредственность!

В рассказе «Москательщик на покое» после раскрытия преступления между Холмсом и инспектором происходит любопытный разговор: «Вы уж извините, но как нам не чувствовать себя задетыми, когда вы с вашими запретными для нас методами вырываетесь вперед и пожинаете все лавры!

— Ничего подобного не произойдет, Маккиннон. Обещаю вам, что с этой минуты я буду держаться в тени, а что касается Баркера, он делал лишь то, что я ему указывал.

Инспектор заметно повеселел.

— Это очень благородно с вашей стороны, мистер Холмс. Для вас осуждение и похвала значат очень мало, а ведь мы совсем в другом положении, особенно когда нам начинают задавать вопросы газетчики».

Можно сказать, что в этом диалоге вся суть взаимовыгодного сотрудничества Холмса с полицией. Он помогал инспекторам раскрывать дела и не претендовал на их лавры, позволяя себе только иронизировать в частных разговорах, что они «ревнивы к славе, как профессиональные красавицы».

Как же полиция расплачивалась за помощь Холмса? Именно так, как ему и было нужно — поставляя ему клиентов. Например, в «Пропавшем регбисте» клиент сообщает, что обратиться к Холмсу ему посоветовал полицейский инспектор. То же самое говорит банкир в «Берилловой диадеме». А в «Серебряном» к нему обращаются сразу и владелец пропавшей лошади, и ведущий дело инспектор.