Динеш Д’Суза - Америка: каким мир был бы без нее?

Несмотря на особое внимание к Вьетнаму, Эйрес вел более серьезную игру, говоря: « Мы последовательны в антиамериканизме и в неприятии отечественной истории, которая запятнана завоеваниями, рабством и геноцидом ». Эйерс видел себя посреди « полыхающего мира с массовыми демонстрациями на Юге, революцией в Латинской Америке, беспорядками по всей Азии, освобождением в Африке, растущей напряженностью в наших больших городах, ядерным уничтожением и массовыми убийствами ». Он говорил: « С одной точки зрения, сумасшествием виделась война во Вьетнаме, а чудовищами — ее политики. С другой — безумием была агрессивная и захватническая внешняя политика, а чудовищем — военно-промышленный комплекс. А с нашей — третьей точки зрения, безумием был как экспорт войны и фашизма в Третий мир, так и расизм с идеями превосходства белой расы у себя дома, а также инертная, жалкая культура жадности и отчуждения. Монстром же оказались сам капитализм и система империализма ».

Сегодня Эйерс — уважаемый профессор педагогики и обучения Иллинойского университета в Чикаго. Обычно террористов отправляют в тюрьму, однако в данном случае террорист получил должность преподавателя. Эйерс стал одним из ведущих специалистов по начальному и среднему образованию страны. Хотя Усама Бен Ладен лежит в могиле, а его последователь Айман аль-Завахири находится в международном розыске, Эйерс посещает академические конференции как высокооплачиваемый специалист. Я недавно участвовал в дебатах с Эйерсом в Дартмутском колледже. То, что он говорил, вторило эхом его разглагольствованиям в университете Орегона, где он злорадствовал: « Американская империя клонится к закату экономически, политически, даже культурно. Империя разрушается, и эта игра окончена ».

Может быть, прогрессисты реабилитировали Эйерса потому, что он искренне раскаялся и отрекся от своих прежних дел? Вовсе нет. В зловещий день 11 сентября 2001 г., когда Бен Ладен напал на Пентагон и Мировой торговый центр, «Нью-Йорк таймс» опубликовала краткую биографию Эйерса рядом с публикацией его воспоминаний. Эйерс сказал репортеру Динише Смит: « Я не сожалею о самолетах-бомбах, однако чувствую, что сделано недостаточно. Не могу сегодня подумать, что я направляю бомбу в здание, но не могу и представить полного отказа от такой возможности ». [45] Bill Ayers. Fugitive Days. Boston: Beacon Press, 2009, pp. 114, 126, 162, 241, 265, 294-95; Ayers . Public Enemy, pp. 16, 18; Bill Ayers , speech at the University of Oregon, May 2, 2012, http://theblaze.com; Dinitia Smith . “No Regrets for a Love of Explosives,” New York Times, September 11, 2001, nytimes.com.

Эйерс сам по себе — фигура значимая, но он еще связан с президентом Обамой. Эйерс устроил в Чикаго фандрайзинговое мероприятие для Обамы в 1995 г. Они были друзьями почти двадцать лет, вместе работали и общались. Несмотря на это, когда связь Обамы и Эйерса всплыла в средствах массовой информации, Обама и его советники сделали вид, что президент едва знаком с Эйерсом. Единственная связь между ними, согласно советнику Обамы Дэвиду Аксельроду, была в том, что они проживали в одном районе, а их дети ходили в одну школу. Однако такое объяснение можно считать наглой ложью. Обама пытался замести следы, говоря, что он не должен отвечать за то, что Эйерс сделал сорок лет назад, когда Бараку было восемь лет.

При этом главные проблемы не в Эйерсе семидесятых годов, а в Эйерсе сегодняшнем. Обама не упомянает, что Эйерс отказался извиняться за прошлое и спокойно считает себя таким же, с теми же убеждениями, что и тогда.

Из собственных слов Эйерса видно, что его подтолкнула к действиям война во Вьетнаме. В Америке Вьетнам часто подавался через призму антикоммунизма, как способ остановить «эффект домино» в Южной Азии. Однако Эйерс видел Вьетнам иначе. Он смотрел на эти события через призму антиколониальных взглядов. И лидер Северного Вьетнама Хо Ши Мин видел эту войну точно так же.

Вьетнам был колонией Франции, и когда французы ушли оттуда в начале 1950-х гг., американцы пришли им на смену. Во времена Эйерса в Азии, Африке, Южной Америке было множество других антиколониальных сражений. Эйерс честно описывал себя как бойца-диверсанта антиколониального фронта, но с той разницей, что его операции проводились в Америке — «в чреве зверя».

На примере Эйерса — чикагского парня с судьбой типа Че Гевары и Хо Ши Мина, отлично видно, что антиколониализм как феномен Третьего мира был импортирован в Америку во время Вьетнамской войны. Благодаря Вьетнаму важное политическое движение прошлого столетия в той части мира, которая не относилась к западной цивилизации, стало наиболее важным и в Америке. Антиколониальную идеологию включили в свои концепции американские левые, а Эйерс смог присоединиться к международным попыткам победить Америку, не выезжая из нее, но уйдя в подполье. В то же время антиколониализм сам стал подпольной идеологией американского прогрессизма. Поэтому чернокожие граждане и коренные индейцы, феминистки и гей-активисты 1960-х — 1970-х гг. считали себя в каком-то смысле борцами одной и той же битвы, развязанной общественным движением против участия Америки во Вьетнамской войне совместно с вьетнамскими партизанами. При этом всех их объединяло убеждение, что Америке нет прощения.

Это было основной тематикой борцов 1968 г., их общей идеологией. Я мог бы выбрать в качестве ее представителя и активиста Массачусетского технологического института Ноама Хомски, и основателя движения «хиппи» Эбби Хоффмана. Как забияки из Колумбийского университета Марка Рада, так и исполнительницы фольклорных песен Джоан Байез. Актрисы и радикальной активистки Джейн Фонды и ее бывшего мужа Тома Хайдена — основателя общества «Студенты за демократическое общество». Кроме Хомски, который в свои восемьдесят лет продолжает в том же духе, остальные теперь сошли со сцены. Вот я и решил обратить внимание на другой ряд персонажей, среди которых Билл Эйерс, Френк Маршалл Девис, Эдвард Саид, Роберто Мангабиера Унгер и Иеремия Райт. Этих людей я ранее назвал «отцами-основателями Обамы». Их значимость в том, что они формулируют идеологию 1968 г. и демонстрируют, как эта идеология применяется Обамой непосредственно в Америке — на Гавайях, в Колумбийском университете, Гарвардской школе права и в Чикаго.

В своей предыдущей книге «Америка Обамы» я подробно писал об этих действующих лицах. Здесь же хочу дать почувствовать всю глубину их отчуждения от Америки, их открытую враждебность к американской внешней политике и системе свободного рынка. Френк Маршалл Дэвис, в прошлом коммунист, бывший наставником Обамы на Гавайях, был настолько радикален, что критиковал «План Маршалла» президента Трумэна как « устройство для сохранения белого империализма ». Дэвис писал: « Трумэн и Маршалл использовали миллиарды долларов для поддержки шатающихся империй — Англии, Франции, Бельгии, Голландии, других западных стран, эксплуатирующих бесчисленные миллионы людей. Цель Америки после Второй мировой войны — заново поработить желтые, темно— и чернокожие народы мира ». С презрением отвергая и кляня Америку, Девис прославляет «Красную Россию» как своего друга. Молодой Обама, проведший несколько лет в хижине Девиса на Гавайях, все это отлично усвоил. Такой портрет молодого Обамы, внимающего бредовым речам дымящего марихуаной бывшего коммуниста, и есть прогрессистская версия картины Нормана Рокевелла. [46] F rank Marshall Davis . Livin’ the Blues. Madison: University of Wisconsin Press, 1992, p. 277; Frank Marshall Davis . “How Our Democracy Looks to Oppressed Peoples,” Honolulu Record, May 19, 1949; Notes 265. Paul Kengor . “Obama’s Surrogate Anti-Colonial Father,” October 14, 2010, http://spectator.org.