Владимир Познер - Противостояние

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Очень не хотел бы, но, безусловно, пойду, и вот почему. Меня окружают родные и близкие, которые создали…

В. ПОЗНЕР:А других не окружают, о которых вы говорите?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Конечно. Но так одно дело — пропаганда, но я обращаюсь к близким с пропагандой: «Сын, купи мне цианистого калия. Я заплачу любые деньги». А сын говорит: «Не могу». Потому что мораль не лечит пока.

В. ПОЗНЕР:Последняя цитата, которая меня поразила, и я сделал вывод, что вы — не толерантный человек: «Если человек в бога не верит и ему вопросы мироздания безразличны, то это не человек, а свинья, которая ведет себя соответствующим образом». Послушайте, я не верую в бога. Я не свинья, уверяю вас. И мой отец не верил, и он был не свиньей. И миллионы людей не верят, и они абсолютно порядочные честные люди. Как можете вы так говорить? Можно сказать: «Они ошибаются, они заблуждаются, они об этом пожалеют». Но вы говорите: «Они — свиньи, а не люди». Как же так, Игорь Васильевич?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Это очень неудачное место в контексте, которое я исправил потом. Я считаю это ошибочным заявлением. И считаю, что атеист — это тот же верующий, который утверждает, что бога нет. Но на самом деле у нас нет никаких доказательств, что бога нет.

В. ПОЗНЕР:Это правда. Итак, Марсель Пруст вам задаст десять вопросов. Вопрос первый. Есть ли кто-нибудь из ныне живущих, кем вы хотели бы быть?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Я очень хотел бы быть философом истории, который напрямую выходил бы на Администрацию Президента Российской Федерации.

В. ПОЗНЕР:Вы бы не хотели быть Президентом просто?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Нет. Я не способен на это.

В. ПОЗНЕР:Хорошо. Какие недостатки вы легче всего прощаете?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Я легко простил бы ложь во спасение, ложь как орудие слабого. Это сравнительно легко.

В. ПОЗНЕР:Если бы вы поймали золотую рыбку, какие три желания вы бы потребовали исполнить?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Мировое правительство, настоящее мировое правительство. Со своими вооруженными силами. Это раз. Второе: нормальную систему образования, которая у нас сейчас выжила из ума. И в-третьих: сосредоточение таких сил на общении молодежи, при которых, как и сорок тысяч лет подряд, к восемнадцати годам подавляющее большинство молодых людей находили бы себе пару по любви.

В. ПОЗНЕР:Если бы вы могли пообщаться с любым из когда-либо живущих на Земле человеком, кто бы это был? Один.

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Никогда не задумывался над таким вопросом.

В. ПОЗНЕР:Я понимаю. Потому я его и задаю. Вот у вас есть возможность поговорить с человеком любым, который когда-либо жил.

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Пожалуйста, вот теперь я нашел. Если один, то это Иван Антонович Ефремов.

В. ПОЗНЕР:Все, вы ответили. А какая ваша главная слабость?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Я очень мягкий человек, я слабохарактерен, я не могу быть «паханом» и не могу быть «шестеркой». Я никогда не принадлежал ни к какому клану, на которых держатся Академии наук и вся Россия, и поэтому мне приходилось часто очень трудно. Я с четырех лет попал в мир дедовщины со своим характером. Дедовщина — это когда более сильный издевается над более слабым.

В. ПОЗНЕР:Как бы вы описали свое нынешнее внутреннее состояние?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Я считаю, что я свою жизнь прожил целиком в XX веке. Я человек XX века. Я не должен был быть в XXI веке, но так получилось, что меня пронесло вот сюда. И поэтому у меня в этом отношении единственное… Вся моя мораль зиждется на том, что обо мне очень заботятся пять или шесть близких мне людей. Если я выброшусь из окошка или лягу под автомобиль, этот удар будет прежде всего по ним. Я живу ради них, только ради них.

В. ПОЗНЕР:Что вы больше всего не любите?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Больше всего на свете я не люблю насилия сильного над слабым.

В. ПОЗНЕР:О чем вы больше всего сожалеете?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Больше всего я сожалею о том, что революция февраля 1917 года не продолжилась до сегодняшнего дня, минуя революцию октября 1917 года.

В. ПОЗНЕР:Как вы считаете, какова ваша главная черта?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Мягкосердечие.

В. ПОЗНЕР:Оказавшись перед богом, что вы ему скажете?

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:«Господи, Твоя воля. Господи, и я в Твоей воле». С этой молитвы я начинаю каждый день.

В. ПОЗНЕР:Это был Игорь Васильевич Бестужев-Лада. Спасибо.

И. БЕСТУЖЕВ-ЛАДА:Спасибо, Владимир Владимирович.

В течение всей программы я пытался понять, с кем же я имею дело? То, что этот человек говорит искренне — несомненно. То, что он не глуп — очевидно. Но то и дело у меня возникало ощущение, что я имею дело с безумцем, с сумасшедшим профессором, взгляд на мир которого, словно мчавшийся без машиниста паровоз, сошел с рельсов, но продолжает по инерции нестись, сокрушая все на своем пути.

Должен признаться, иногда мне казалось, что он меня разыгрывает, пытается «достать» своими совершенно странными, а порой и возмутительными высказываниями. Но я заблуждался. Игорь Васильевич отвечал на мои вопросы поразительно откровенно, не жалея себя, совершенно не заботясь о том, что ныне называют своим «имиджем».

Более того, он то и дело «подставлялся». Есть на английском языке такое выражение: to lead with your chin. Буквально это звучит так: «вести подбородком». Представьте боксера, который выставляет во время бояподбородок. Вот это и есть смысл выражения, ну, а то, что ожидает этого боксера, понятно. Так вот, Бестужев-Лада все время «вел подбородком», и я исправно лупил по нему. Но должен признать, продолжая боксерскую аналогию, что челюсть моего гостя оказалась вовсе не стеклянной. Он держал удар. И только однажды, под самый конец программы, он побывал в «нокдауне». Он заплакал, пытаясь объяснить, почему он не покончил с собой, хотя должен был бы уйти из жизни.

В ходе программы мой гость не раз говорил о том, что не следовало бы тратить ни сил, ни времени, ни денег на попытки спасти детей, родившихся с дефектами, на пораженных неизлечимой болезнью людей, на немощных стариков. В их отношении следует «отключить кислород». В какой-то момент Бестужев-Лада упомянул о том, что он лежал в больнице, что у него очень тяжелая болезнь, и потом возвращался он к этой теме не один раз. Вот он снова «повел челюстью», напрашиваясь на нокаутирующий вопрос: «А зачем вы, Игорь Васильевич, ложитесь в больницу, зачем заставляете врачей тратить на вас силы и время, зачем используете мои налоги на ваше лечение, когда сами считаете, что тяжело больных людей и немощных стариков не надо спасать от смерти?»