Кейтлин Моран - Быть женщиной. Откровения отъявленной феминистки

К часу ночи мы уже порядком набрались, удостоились приватного танца, на время которого обе совершенно потеряли ориентацию (у этой цыпочки была волшебная попка), и вот нас уже потчуют сагой о телезвезде и завсегдатае клуба с ярким финалом: «Итак, его жена узнала, что у него герпес – ничего себе подарочек на Рождество!»

Перед нами покачиваются стены приватного кабинета, неспешно плывут мысли. И правда, похоже на Graucho, только влагалища настоящие, никаких символов. Круто!

К нам подходит пиарщица.

– Я домой, – говорит она, натягивая пальто. – Вы, дамы, оставайтесь, если хотите.

Я смотрю на бутылку шампанского. Да там еще добрых два стакана!

– Мы остаемся! – отчетливо выговариваю я. – Мой девиз: никогда не бросать недопитую бутылку.

Пиарщица уходит, и мы продолжаем вечер сами по себе. Жизнерадостно наполняя стаканы, я как раз приступаю к эпосу о том, как решила побаловать любовника стриптизом, да вот беда – сама же и сбила весь настрой, когда влезла ногой в тарелку овсянки, с утра забытой на полу у кровати. Вдруг к нашему столу подходят двое вышибал.

– Добрый вечер, констебли, – веселюсь я.

– Дамы, вам пора, – они до крайности суровы и непреклонны.

– Клянусь, я только и выпила глоточек пива, – куражусь я, пытаясь собрать глаза в кучу. – Я в порядке и могу остаться.

– Пора, – вышибала оттащил меня от столика вместе со стулом. Его коллега так же обошелся с Вики. Не прошло и минуты, как мы, в сумбуре и негодовании, с пальто в руках, очутились на улице.

Топчась на тротуаре, мы даем волю гневу.

– За что? Почему вы нас выставили? – визжим мы. – Мы просто непредвзятые исследователи стриптиза! Мы журналистки! С соответствующей квалификацией! Мы честные профессионалы! Мы работали на Radio 4!»

– Нас не проведете, – отвечают они. – Вы проститутки.

Минут через пять, после все более настойчивых расспросов, мы выясняем, что клуб облюбовали «простомордые» русские проститутки и прибирают к рукам клиентов, которым – подумайте, какое разочарование! – «обычные бабы» больше по душе, чем стриптизерши. По убеждению вышибалы, это мы и есть. Он знает, что мы не стриптизерши – значит, проститутки. Вики в своем кардигане – и я в своих кроссовках. В его мире систематика женщин строится по принципу двоичного кода: стриптизерша, шлюха. Других не бывает. Само собой, не бывает и репортерш чуть за двадцать, надеющихся выжать 1200 слов из любого информационного повода, заодно выхлебав все стоящее в бесплатном баре.

И я вернулась к убеждению, что стрип-клуб – уродливый чертов анахронизм.

– Я же говорила, что это место хищнической эксплуатации, – попеняла я Вики, когда мы курили в подъезде.

– Но мы обе сделаем из этого по колонке, – ответила она в высшей степени разумно.

Итак, мы вроде бы не остались внакладе.

Хотя, если смотреть шире, остались, и еще как! Сама идея клубов, где женщины раздеваются перед мужчинами, – за все время своего существования вплоть до вчерашнего дня – это ведь попросту… чудовищное хамство. В конце концов, история человечества – это «99 % женщин, покоренных, бесправных и воспринимающихся как объект сексуального влечения». Женщин загнало в эту ловушку – тут двух мнений быть не может – то очевидное обстоятельство, что они нравятся мужчинам. Во все века и времена желание мужчин обладать женщинами порождало чудовищные проявления варварства. Именно оно, это желание, становилось причиной всяческих ужасов, потому что мужчины были господствующей силой, не ограниченной никакими законами, не подчиняющейся никакому авторитету. Мои сограждане еще помнят времена, когда мужчинам дозволялось насиловать своих жен: женщины не рассматривались как полноценные участники сексуальных отношений, имеющие право в них отказать. Германия ввела уголовное наказание за изнасилование только в 1997 году, а Гаити – в 2006-м. Есть страны, где это преступление ненаказуемо до сих пор – Пакистан, Кения и Багамские острова. Даже там, где предусмотрена уголовная ответственность, власти уклоняются от реального преследования насильников: особой критики со стороны организаций по правам человека за низкий процент раскрытия изнасилований «удостоились» Япония и Польша. На огромных территориях – при явном или скрытом попустительстве государства – воспринимают женщин едва ли больше, чем усовершенствованные секс-игрушки для мужчин.

То есть очевидно, что в современном обществе стрип-клуб – такая же нелепица, как афиша «Представление менестрелей» или «Избиение евреев».

Кстати, почувствуйте разницу: допустим, белый вздумал бы открыть клининговое агентство, где работают исключительно чернокожие, наряженные рабами с плантаций, беспредельно запуганные и пресмыкающиеся перед работодателями. Да против него ополчился бы весь мир!

– Что это вы затеяли? – неслось бы отовсюду. – Мы не собираемся возвращать рабство, замаскированное под «эстрадное представление»! Даже в качестве «социального эксперимента» для реалити-шоу на Четвертом канале!

Но что такое стрип-клубы, как не замаскированная под «эстрадное представление» квинтэссенция всей истории дискриминации?

Любой аргумент в их пользу ложен. В последнее время модные журналы взяли за правило публиковать интервью с молодыми женщинами, которые работают стриптизершами, чтобы платить за университет. Считается, что это вроде как снимает все возражения против стрип-клубов – мол, смотрите, умные девушки делают это, чтобы стать дипломированными специалистами!

Неужели, если девушка говорит «Я оплачиваю учебу в университете, зарабатывая стриптизом», то спор об этической стороне существования подобных заведений можно с легким сердцем объявить исчерпанным? Если женщины вынуждены раздеваться, чтобы получить образование, – студенты мужского пола к этому способу точно не прибегают, – то это гигантская политическая проблема, а не оправдание дальнейшего существования стрип-клубов. Мы что, действительно верим, что стрип-клубы – эдакая уютная богадельня, благодаря которой женщины – во всяком случае красивые и стройные (по-видимому, толстым и некрасивым остается то же, что и всем студентам мужского пола) – могут получить степень? Поверить не могу, что женщины, вроде бы получающие высшее образование, такие идиотки.

Я понимаю, это звучит глупо, но все равно скажу: «Девушки, завязывайте со стриптизом, вы нас всех подставляете!»

Скажу больше. Проблема не только в том, что одни девушки подставляют других. Стрип-клубы подставляют всех нас. Здесь оживает худшее и в мужчинах, и в женщинах. В этих заведениях нет места самовыражению или радости – нет возможности познать себя, пережить приключение, нет шанса хотя бы на приличную ночь с четырьмя непременными компонентами: мужчиной, женщиной, алкоголем и сбрасыванием одежды. Как вы думаете, почему такое множество людей относится к стрип-клубам с инстинктивным омерзением? Потому что там никто не веселится . Там удовлетворяют потребности (заработать, посмотреть на женское тело) самым депрессивным из возможных способов. Посидите в одном из этих мест трезвыми – как мы с Вики поначалу (первая бутылка бесплатного шампанского добиралась до стола почти семь минут) – и убедитесь сами. Женщины ненавидят мужчин. Если бы удалось подслушать внутренний монолог стриптизерши, когда она стаскивает стринги в двенадцатый раз на дню… Нет, это не животные страсти Piss Factory от Патти Смит – в лучшем случае Sixpence None The Richer с кисельной Kiss Me.