Оливер Стоун - Нерассказанная история США

Победу у Гора украли. Губернатором Флориды был младший брат Буша – Джеб Буш. Яростная сторонница Буша Кэтрин Харрис отвечала за подсчет голосов. Частичный пересчет уменьшил преимущество Буша до 600 голосов. Опасаясь, что полный пересчет голосов в штате, которого требовал Гор, пустит его на дно, Буш задействовал семейного консильере [148]Джеймса Бейкера, который возглавлял когда-то избирательный штаб его отца, чтобы тот использовал любые судебные ухищрения, позволяющие заблокировать пересчет. В кампании Буша также были задействованы несколько членов конгресса, служащие аппарата конгресса и адвокаты. Для проведения «операции» многие из них прилетали во Флориду на частных самолетах, взятых напрокат у компании Enron, принадлежащей другу Буша «Малышу Кенни» Лэю, а также у друзей Чейни из Halliburton.

Возглавлял «операцию» организатор фракции республиканского большинства в палате представителей Том Делэй. Примерно 750 активистов-республиканцев прибыли в три преимущественно демократических графства, рассматривавшие возможность пересчета голосов. На шумных митингах они изображали из себя местных жителей, возмущенных тем, что Гор хочет «украсть» победу у Буша. Им вторили республиканские СМИ. 22 ноября целая шайка республиканцев, усиленных кубинскими эмигрантами, физически воспрепятствовала комиссии пересчитать почти 11 тысяч спорных бюллетеней в округе Майами-Дейд. Wall Street Journal назвала это «протестом с распахнутыми ногами дверьми и едва не выбитыми окнами». Во главе банды из 50 человек, в число которых входили члены команды Делэя и сенатора Трента Лотта, стоял нью-йоркский конгрессмен Джон Суини, напугавший всех своими воплями: «Прекратить!», «Бандиты!», «Жулики!». К членам комиссии применили физическую силу, а наблюдателя Дэвида Лэхи даже ударили кулаком. Из-за щегольского вида хулиганов эти события назвали «Мятежом от “Братьев Брукс”» [149]. Он достиг своей цели: перепуганные члены комиссии прекратили пересчет, который, по словам Wall Street Journal , позволил бы Гору «лишить Буша перевеса».

В почти поголовно демократическом графстве Броуард история повторилась. Республиканских агентов у здания суда было в 10 раз больше, чем протестующих сторонников демократов. Среди свидетелей нападения на комиссию в Майами-Дейд был член редколлегии Wall Street Journal Пол Жиго, который отметил: «Если буржуазия способна бунтовать, то именно это произошло в минувшую среду. И может случиться так, что именно это позволит Джорджу Бушу-младшему победить» 79.

Харрис не признала другие пересчеты и объявила о победе Буша с перевесом в 537 голосов. Несмотря на то что во Флориде все обернулось против него, Гор продолжал битву в судах. 8 декабря Верховный суд штата Флорида постановил пересчитать в штате все бюллетени, которые были засчитаны как пустые или поданные за нескольких кандидатов сразу – при наличии письменных пометок. Когда преимущество сократилось до 200 голосов, Буш обратился в Верховный суд США с требованием прекратить пересчет. Семь из девяти судей были назначены президентами-республиканцами, а пять из этих семи – во времена президентства либо вице-президентства Буша-отца. Пять судей проголосовали за прекращение пересчетов, против были четверо. Победа была отдана Бушу. Судьи Рут Бейдер Гинзбург и Стивен Бреер были с этим не согласны, выступив со следующим обвинением: «Хотя мы можем никогда не узнать всей правды о том, кто победил на президентских выборах в этом году, личность проигравшего известна всем. Его имя – вера нации в судей как беспристрастных хранителей верховенства права» 80. Некоторые называли случившееся откровенным государственным переворотом.

Буш обещал править как «добрый консерватор». Но когда Чейни назначил правых и неоконсерваторов на ключевые правительственные посты, стало ясно, что доброты и готовности к компромиссам ждать не стоит. На пост министра обороны благодарный вице-президент назначил своего наставника Дональда Рамсфелда, которого Генри Киссинджер назвал «самым жестоким человеком, которого он только видел в жизни» 81. Джим Бейкер спросил у Буша: «Помнишь, что он сделал для твоего папочки?» Вопрос относился к попытке Рамсфелда погубить политическую карьеру Буша-старшего в 1970-е годы 82. Но Буш чувствовал извращенное удовольствие от того, что человек, открыто ненавидевший его отца, стал теперь его подчиненным. Поразительно наглый Рамсфелд и мрачный, угрюмый, патологически скрытный Чейни будут полностью направлять внешнюю политику страны, систематически вытирая ноги о госсекретаря Колина Пауэлла.

22 ноября 2000 года, во время пересчета голосов, банда республиканцев, усиленная кубинскими эмигрантами, физически воспрепятствовала комиссии пересчитать почти 11 тысяч спорных бюллетеней в округе Майами-Дейд. Wall Street Journal назвала это «протестом с распахнутыми ногой дверьми и едва не выбитыми окнами». «Мятеж от “Братьев Брукс”», названный так из-за щегольского вида мятежников, достиг своей цели: перепуганные члены комиссии прекратили пересчет голосов.

Задачей Чейни было восстановить авторитет исполнительной власти, который, по его мнению, постоянно падал, начиная с принятия в 1973 году Закона о военных полномочиях и Уотергейтского скандала. Буш, которому, как и Чейни, было глубоко безразлично общественное мнение, окружил себя подхалимами и правоверными консерваторами. Он сказал Бобу Вудворду: «Мне не нужно отчитываться за свои слова. Именно этим хороша должность президента. Может, кому-то нужно отчитаться за свои слова передо мной, а вот я не подотчетен никому» 83. Он провел меньше пресс-конференций, чем любой другой президент современности, выступал только перед проверенной аудиторией и приказывал вывозить протестующих в специально отведенные зоны, расположенные подальше от мест его выступлений.

С самого начала бросалось в глаза отсутствие дискуссий по острым проблемам внутренней политики. Единственным, кто пытался говорить на эту тему, был Джон Дилульо, которого Буш назначил руководить в Белом доме отделом по рассмотрению предложений религиозных групп и коммунальных организаций. Дилульо, уважаемый политолог из Университета штата Пенсильвания, до этого преподававший в Гарварде и Принстоне, был «белой вороной» в аппарате Буша. И не только из-за того, что он был единственным, не считая министра финансов Нормана Минеты, демократом в правительстве. По мнению журналиста Рона Саскинда, он слишком выделялся на фоне остальных своим интеллектом. Буш называл его «одним из самых влиятельных социальных предпринимателей в Америке». Он также был одним из немногих, кто стремился выполнить обещание править в духе «добрых консерваторов»: например, говорил о необходимости защищать «самых обездоленных» 84.