Игорь Рабинер - Дик Адвокат и Гус Хиддинк. Невероятные приключения голландцев в России

– Да, знаю об этом. Надеюсь, кстати, что так решили не только отцы, но и матери. (Улыбается.) Конечно, для меня такие новости – повод для большой радости и гордости. Они означают, что меня, иностранца, приняло много людей в России. Узнавать, что детей называют твоим именем, – это, поверьте, очень, очень особенное чувство.

– В какой-нибудь другой стране мира с вами происходило что-то подобное?

– Нет. Может, конечно, я чего-то не знаю, но в той же Корее такая информация до меня не доходила. А в Австралии этого не было точно. Хотел бы выразить большую признательность людям, которые пошли на это.

– Когда приехали в Россию, могли предполагать, что она может быть до такой степени футбольной страной, где в честь тренера-иностранца здесь могут называть детей?

– Знаете, я давно приучил себя ехать на новое место работы, в незнакомое мне общество без каких-либо четких представлений о том, с чем столкнусь. К сожалению, не такому уж малому числу людей в любой стране мира свойственна предвзятость мышления об образе жизни, который им неизвестен. У меня таковой не было.

С каждым новым днем события Euro обрастали новыми подробностями, и некоторые из них, пусть и задним числом, захотелось у главного тренера прояснить.

– Колодин рассказал мне о том, как после стартового разгрома от испанцев резервный арбитр в грубой форме пытался забрать Торбинского на допинг-контроль, но вы очень жестко этого человека осадили.

– Спорт – такая вещь, где команда может выиграть или проиграть. Но это моя команда, и я всегда буду защищать своих игроков. Я и сам далеко не всегда общаюсь с ними ласково, требую от них отдавать игре все силы. Однако если кто-то со стороны проявляет откровенное неуважение к моему футболисту, грубит ему, я буду за этого футболиста сражаться, как в той ситуации.

– Что именно сделал тот резервный судья?

– Схватил игрока руками и начал кричать. Это меня возмутило, и я сказал: «Не делай этого, иначе тебе придется драться со мной».

– По словам Колодина, такое поведение тренера после 1:4 произвело на игроков неизгладимое впечатление.

– Не знал, что они это вообще заметили. По-моему, нормальная реакция на грубость и неуважение.

Кое-какие вещи рассказывали и футболисты.

– Был ли эпизод на Euro, когда Хиддинк вас потряс или по крайней мере очень удивил? – спросил я Зырянова.

– В день матча с греками он оставил нас наедине с Бородюком и Корнеевым. И Бородюк неожиданно провел эмоциональное собрание – словно из старого советского прошлого! На меня по крайней мере его слова сильно подействовали. Вряд ли Хиддинк смог бы так же выступить, по-советски. Он, мне кажется, так и не умеет – потому и дал возможность помощникам с нами поговорить.

– Какой главный урок вы извлекли из Euro?

– Нужно было сильнее хотеть победить на чемпионате Европы. А мы и бронзовой медали уже были рады. Думаю, это нас в полуфинале и сгубило – в большей степени, чем физическая усталость. После первого пропущенного гола, мне кажется, в подсознании сидела мысль: все равно бронза уже в кармане. Будь по-другому, могли бы Испанию и победить.

Вот какое неожиданное, оказалось, было мнение. Весьма самокритичное. Мне все-таки кажется, что ту Испанию, возможно, лучшую сборную за многие-многие годы, обыграть было – невозможно. Даже с огромным желанием и уверенностью в себе.

Хотелось, конечно, узнать и о том, как Хиддинка после базельского триумфа встретили на родине, от этого самого триумфа пострадавшей. Выяснились неожиданные и не самые приятные детали. Хотя вначале Гус рассмеялся:

– Вот поэтому-то я после чемпионата Европы и провел несколько лишних дней в Москве… Вся Голландия была очень разочарована. И признаюсь, нашлась пара-тройка сумасшедших, которые по отношению ко мне повели себя глупо и агрессивно. Угрожали по почте и так далее. Но хочу подчеркнуть, что таких были единицы – 1–2 процента. А 98–99 процентов, несмотря на все разочарование, оценили тот стиль, в котором была побеждена их команда. И прониклись глубоким уважением к сборной России, к российскому футболу и ко мне как части этой команды.

Обсуждали мы в той беседе с Хиддинком еще многое. Уже состоявшееся возвращение в сборную Погребняка и возможное – Кержакова. Его поездки в Тольятти и Екатеринбург, Нижний Новгород и Набережные Челны (где тренер изучал в том числе и ситуацию с детским футболом), а также идею Гуса с проведением чемпионата России среди 18—19-летних – поскольку в первенстве дублеров участвуют ребята на два-три года старше, и «молодняку», только выпустившемуся из спортшкол, попросту негде играть…

Он кипел проектами, и вроде бы фонд Абрамовича готов был их финансировать… Но РФС окажется слишком инерционным механизмом, и реализованы они так и не будут. И база для сборной, подобная французскому Клерфонтэну, о строительстве которой шла речь с первых дней пребывания голландца в России, так и останется по сей день только в теории. Словом, шанс использовать бронзу чемпионата Европы, чтобы поднять российскую футбольную инфраструктуру, реализован не будет.

То интервью я завершил следующим вопросом:

– Греция, выиграв Euro-2004, не вышла на следующий чемпионат мира. Турция, завоевав бронзу ЧМ-2002, пропустила два очередных турнира высшей категории. Как нам не стать третьими в этом ряду?

– Такая опасность существует. В спорте не бывает гарантий от проигрыша. Но сейчас у нас появилась возможность, наоборот, вырасти до уровня ведущих команд, которые знают свою реальную силу и всегда ей соответствуют. Наша задача – добиться, чтобы такой менталитет возник у сборной России всерьез и надолго.

Интервью в целом и последние его слова в частности, на мой взгляд, четко показывают: у самого Хиддинка к началу нового отборочного цикла не было никакой эйфории. Одно то, что он побывал в таком количестве российских городов и ознакомился с их футбольными реалиями, говорило: он успел спуститься с небес на землю. Потому что наша периферия и тамошние условия – далеко не рай.

Когда потом Хиддинка начали упрекать в малом количестве времени, проводимом в России, обо всех этих екатеринбуржско-тольяттинских поездках как-то сразу забыли. А вот совмещение 2009 года с «Челси» – помнили прекрасно.

Коротка память человеческая, когда наступает миг поражений…

Иного тренера успех, подобный бронзе Euro (не в абсолютном, а в относительном, российском измерении, разумеется), вознес бы на недостижимый пьедестал. Нормально общаться с ним стало бы невозможно даже ближайшему окружению.

Но это не про Хиддинка. Илья Казаков рассказал мне такую историю. В мае 2009 года из подмосковного «Сатурна» был уволен немец Юрген Ребер, и на его место в качестве и.о. главного тренера был назначен совсем молодой 34-летний Андрей Гордеев. С Казаковым они дружат – и Гордеев в разговорах сетовал на то, что при знании методики ему не хватает опыта, чтобы понять, как вести себя с опытными игроками, с руководством клуба. Пресс-атташе сборной спросил Хиддинка, может ли тот уделить ему чуть-чуть времени, и тот незамедлительно ответил согласием.