Андрей Буровский - Запретная правда о русских: два народа

А если уж о типично интеллигентских замашках обитателей императорского дворца…

Вот Петр III, образованный и умный человек, не понимавший и не любивший страны, в которой ему надлежало править. Человек, оказавшийся не способным понять роль русской гвардии в политике… не способный понять собственную жену, смысл всего происходящего вокруг. Чем это не «апофеоз беспочвенности» середины XVIII века?

Стало общим местом обвинять интеллигентов начала XX века, особенно членов Временного правительства, в масонстве. Ну, а Павел I, масон на престоле? Человек, вообразивший, что надо вернуться во времена Петра?

Чем он-то не интеллигент?

Сын Павла, Александр I…

4 ноября 1805 года в Потсдаме прусский король Фридрих Вильгельм III, его жена Луиза и Александр I Павлович ровно в полночь спустились в склеп, где покоились останки Фридриха Великого. Они поклонились останкам, а затем «оба государя взялись за руки и, глядя друг другу в глаза, поклялись в вечной дружбе» [45. С. 78].

Что думали король и королева, мы не знаем. Мы знаем, что они много раз цинично использовали то, что Александр честно и доверчиво отнесся к совершенному обряду. Александр же, судя по всему, искренне верил в эту «дружбу навек», мистически подтвержденную этим полуночным приключением. Было ему тогда 28 лет… Не такой уж и юный. Если инфантилизм – то на грани психического заболевания. А скорее всего – тот самый апофеоз беспочвенности, когда реальность и собственные выдумки причудливо переплетаются.

В 1815 году короли и министры Европы съезжаются в Вену, чтобы решить: какой быть Европе после наполеоновских войн? По акту 14 сентября монархи Австрии, Пруссии и Российской империи создали Священный союз, чтобы помогать друг другу и вместе творить справедливость.

По мнению Александра, этот союз должен был вносить в международные отношения начала любви и правды, взаимопомощи, братства и христианской любви [46. С. 336]. Александру – 42 года. Как в анекдоте: «большой, а в сказки верит».

С.Г. Пушкарев приводит потрясающие примеры того, как Александр прямо действует во вред России, но подчиняется реалиям Священного союза и его главного толкователя, австрийского вельможи Меттерниха.

Благодаря анекдотическому отношению Александра I к реальности Россия потеряла все свои завоевания на Балканах. Это пример тем более потрясающий, что Россия со времен Екатерины активнейшим образом интриговала на Балканах, готовила восстание христианских подданных султана, организацию их независимых государств. Реализация этого плана значила бы расширение пределов Российской империи и зависимых от нее государств до пределов Средиземного моря, а быть может – и окончательное поражение Турции. Навсегда!

Султан подписывает договор о безоговорочной капитуляции. Русская армия входит в Константинополь. Крест над Софийским собором древней Византии, превращенным мусульманами в мечеть Айя-Софию.

Весной 1821 года адъютант Александра I, генерал русской службы Александр Ипсиланти вторгся в Дунайские княжества и провозгласил начало войны за независимость Греции. Греческое восстание 1821 года было подготовлено и организовано тайным обществом «гетеристов», а центром «гетеристов» была Одесса.

Турки начали резню православных. 74-летний константинопольский патриарх Григорий и 3 православных греческих митрополита повешены в первый день Пасхи. Больше 20 тысяч греков и славян вырезаны на острове Хиосе, практически полностью обезлюдел квартал Фанария в Константинополе.

Русский посланник в Константинополе Г.А. Строганов направил три ноты, требуя прекратить резню, убийство священников и женщин, не уничтожать хотя бы православных, не участвующих в восстании. Не получив ответа, Строганов заявил о разрыве дипломатических отношений с Высокой Портой, и русское посольство вскоре выехало из Константинополя.

Все общество ждало помощи грекам. Война с Турцией заранее была популярна, грекам сочувствовали, готовы были их любить. Казалось бы – вот оно, плод созрел.

И вот тут начинается самое загадочное!

Александр I не только не оказал помощи грекам, но в официальном послании к турецкому правительству осудил восстание, а Ипсиланти исключил из русской службы.

Почему?! А потому, что Пруссия и Австрия не велели… Вернее, король Пруссии император Австрии, так точнее. И австрийский канцлер Меттерних тоже против.

Результаты?

Лорда Байрона, умершего в 1824 году от лихорадки, принято изображать эдаким одиноким и непонятым. Якобы от мятежного лорда отступился свет, уезжая в Грецию, он действовал вопреки всему обществу… Не может быть ничего более неверного! Речь Байрона в пользу греков – одна из самых популярных за всю историю британского парламента.

В 1823 году глава внешней политики Британии лорд Каннинг писал лорду Странгфорсу: «Россия покидает свой передовой пост. Англия должна воспользоваться этим и занять ее место, тем более что человечество этого требует». И заявил, что Британия не может быть равнодушна к борьбе греков, которые несколько веков стонали под игом варваров.

В 1823 году Британия признала за греками права воюющей стороны, то есть признала их не повстанцами, а народом, ведущим национальную войну.

Лорд Байрон ехал в Грецию одним из более чем 3000 добровольцев. Ехал в страну, которую правительство его страны официально признало союзником. Какое уж тут одиночество…

Николай I был куда решительнее брата, но время упущено. 6 июля 1827 года три великие державы подписали Лондонский договор о признании автономии Греции и прекращении резни: Российская, Британская и Французская империи. В конце концов на престол Греции посадили немецкого принца. А «русское политическое влияние в Греции… рухнуло быстро и безвозвратно» [46. С. 205].

Николай I вроде еще может что-то сделать… Но в 1832 году турецкий султан просит Николая I о помощи против восставшего вассала, султана Египта. Николай заявляет, что он «всегда останется врагом мятежа и верным другом султана».

Русский царь в качестве «верного друга» турецкого султана – это само по себе зрелище! А тут в 1833 году русское войско разбилось лагерем недалеко от Константинополя, и что характерно – столица Турецкой империи чувствовала себя под защитой. В конце концов султан договорился с вассалом (отдал ему в управление Сирию) – но получается, и тут Россия не воспользовалась случаем. Николай продолжал свой шизофренический поход против призрака революции – а 500-летняя задача русской истории так и осталась нерешенной.

Можно понять Николая I, его страх перед революцией. В конце концов, само восшествие его на престол вызвало восстание 14 декабря.