Джереми Кларксон - Без тормозов. Мои годы в Top Gear

В то же время, если ты нажмешь кнопку на две секунды при включенном, но молчащем навигаторе, то снова впустишь козу с радиостанции. И чтобы выключить, придется остановиться и арендовать автопогрузчик для извлечения 980-страничной инструкции из отсека, прежде звавшегося перчаточным ящиком.

Словом, нынешняя колонка посвящена проклятию всей моей жизни, крупнейшему жупелу XXI века: автомагнитолам.

Буквально вчера я ехал в Mitsubishi Evo VIII MR FQ-340. Уже только расслышать ее название — морока, но, боже мой, видели бы вы ее магнитолу, которая выезжает из приборной доски и потом без умолку дребезжит. Разумеется, я решил ее выключить и внимать серенадам рыкливого мотора, но не смог. Я жал все кнопки с разной продолжительностью, но магнитола не выключалась. Только на экран выскакивали строчки иероглифов, совершенно и полностью бессмысленных.

Смотрите, насколько она кошмарна. Машина простояла выходные в Бирмингемском аэропорту, и какие-то юнцы выбили заднее стекло, но магнитолу даже не пытались стащить. Жаль, что не сперли. Так хоть дребезжать бы не стала.

Потом еще есть Nissan 350Z, у которого здоровенный сабвуфер под задним стеклом. Зачем? Эта машина стоит £26 000, и уже потому недоступна публике, которая считает, что музыка должна грохотать. Хватит и подвески, на которой истолчешься в крошки, а тут еще басы долбят прямо в спину. Мне говорили, вуфер можно отключить, но опять же, как? Я нигде не нашел кнопки с надписью «Нажми, и сенбернар замолкнет».

Ну да, считается, что со временем расположение переключателей запоминается, но это не так. Когда у тебя мобильник, планшетник, компьютер, DVD-плеер, самонастраивающаяся плазма, телевизор, смартфон, микроволновка и машинка для записи компакт-дисков, ты неизбежно забываешь, где у них какая кнопка.

Покупая новый Land Rover Discovery, вы попадаете на серьезные проблемы, потому что у него нет дистанционного CD-чейнджера. Во многих смыслах это хорошо. Если у вас чейнджер спрятан сзади в багажнике, могу спорить, там по-прежнему торчат шесть дисков, которые вы вставили в день покупки машины. Жизнь слишком коротка, чтобы я парился менять диски в плеере, но должен признать, что меня уже начинает подташнивать от Stones и их Forty Licks.

У Discovery чейнджер вмонтирован прямо в приборную панель. Превосходно! Вот только все диски загружаются через один лоток, который не откроется, пока не нажмешь несколько кнопок в строгой последовательности. Кому это могло показаться здравой мыслью?

В прежние денечки, конечно, можно было взять и заменить чепуховую стандартную магнитолу на что-то посолиднее, с распродажи, но сегодня стерео интегрируется в приборную панель, и такой трюк больше невозможен. Я от всего сердца умоляю конструкторов автомобильных музыкальных центров: остановитесь! Бросьте свои микропроцессоры и выясните, чего на самом деле хотят реальные люди в реальной жизни.

Я не луддит. У меня мельница для перца — и та с моторчиком, и я умею копировать порно из Интернета, но на самой обычной автомагнитоле в наши дни найдется тридцать или сорок функций, которые мне просто не нужны. Например, в моем «мерсе» можно вписывать название диска, который я слушаю. Это дурдом. Я знаю, что я слушаю, поскольку — если не врывается карга с местного радио — я слышу, что у меня играет, и это Forty Licks. То же, что и на прошлой неделе, в прошлом месяце и в прошлом году.

В общем, так. Конечно же, предлагайте ваши навороченные модульные музыкальные центры, но почему хотя бы как опцию не предусмотреть магнитолу, отвечающую моим нуждам?

Мне нет нужды бороздить эфир: я слушаю только четыре станции. Значит, мне хватит четырех запрограммированных кнопок под цифрами 1, 2, 3 и 4. Мне не нужны дорожные объявления. И кассетник. И голосовая активация. Мне не хватает еще лишь двух кнопок: одна на включение и выключение — эта должна быть не меньше дюйма в диаметре — и регулятор громкости. Получается всего шесть кнопок, и ни одна из них ни в коем случае не должна уметь выполнять две задачи. А басы и пищалки оставьте для своей сурдокамеры.

Если вам все это кажется странноватым и путаным, загляните в Austin 1100 1969 года. Вот в нем музыка работала отлично.

Ноябрь 2004 года

По природе характер у меня бойцовский. Но жизнь научила, что состязаться — это абсолютно бесполезная трата времени.

В тринадцать я уяснил, что от меня никакого толку в играх с мячом. Руки и ноги у меня были уже такими длинными, что пока нервный сигнал шел до кистей и ступней, противники уже были в душевой. Нередко я обнаруживал, что на футбольном поле пинаю по мячу, который прикатился с крикетной подачи четырехмесячной давности.

Не особо я преуспевал и в интеллектуальных играх. Вчера мне поставил мат соперник, который постоянно переспрашивал, как ходит слон. Скажу прямо, это унизительно.

Конечно, у проигрыша есть такой плюс, что гораздо легче сохранить лицо. Победишь — и нужно выглядеть благородным и великодушным без заносчивости. Это трудно даже для профессионального актера типа Алека Гиннесса. Ну, то есть, ему это особенно трудно, потому что он уже мертвый, но вы поняли, о чем речь.

А вот проигрывать — сущая красота. Пожать плечами, изобразить дурачка — куда как просто. Особенно если имеешь солидный опыт, как у меня.

Отправляясь на днях в Германию на съемки идиотского, сказать по совести, эксперимента, я держал личину проигравшего наготове. Мне предстояло проехать Нюрбургринг [127] Нюрбургринг — трасса для автогонок в Германии, возле поселка Нюрбург. и попытаться успеть за 10 минут. Это означает среднюю скорость в 125 км/ч, а столько я не могу ехать даже по М40, где нет поворотов. По-настоящему быстрая машина вроде Ferrari Enzo может уложиться минут в восемь, если за рулем сидит водитель с железными яйцами, знающий все 20,9 км трассы как свою ладонь.

Такой машины у меня не было, зато, как мне думалось, я знал трассу. Видите ли, двадцать лет назад я провел там неделю как гость клуба владельцев BMW. Нам показали верную траекторию прохождения всех 147-ми поворотов, а в последний день предложили всем проехать круг без подготовки на скорость и технику. Участвовало 199 человек, и я занял 198-е место, и то лишь потому, что 199-й разбился. Мое «проигрышное лицо» в тот день основательно выгулялось.

Однако на первом ознакомительном круге я не помнил ничегошеньки. И инструктора, Сабину Шмитц, моя езда явно не впечатлила. Сабина родилась в Нюрбурге, поставила несколько рекордов прохождения трассы и считает, что проехала по ней примерно 15 000 раз. Она знает Нюрбургринг лучше всех на свете.

— Вы не совсем безнадежный, — выдала мне Сабина. — Но вы самый ленивый водитель, кого я только видела. Я бы сказала, вы безнадежны на 80 %.