Джереми Кларксон - Без тормозов. Мои годы в Top Gear

Но больше всего мне, знаете ли, стал нравиться размер 911-го. Другие машины распухают и жиреют, а 911-й так и остался малышом. Это здорово.

Нет, вся беда в расположении мотора. Выносить его за заднюю ось — такой же промах, как вторгаться в Россию, не управившись на Западном фронте. Такая система не может работать, и, кажется, гансы чисто из вредности не хотят плюнуть и начать с чистого листа, а упорно пытаются преодолеть все ту же проблему.

Да, двигатель сзади — это больше нагрузки на задние колеса при старте с места, придавленный зад дает хорошее сцепление с дорогой, уменьшает пробуксовку и помогает быстрее набирать скорость. Приятно. К повороту вы успеете быстрее соперника… но что потом? Вы повернете руль, а на передней оси нет никакого веса, и вас понесет из поворота, а если вы сбросите газ, чтобы компенсироваться, машина клюнет носом, уже задние колеса потеряют сцепление, и все дальнейшие попытки выйти из заноса будут бесполезны, потому что движок сзади работает как мощный маятник.

Если вы на старом 911-м и приближается поворот, лучшее, что можно сделать, это выполнить следующий алгоритм:

1) отстегнуть ремень безопасности;

2) перебраться на заднее сиденье.

Не помню, с какой именно разновидности 911-го я начал с ним знакомство, но к тому моменту я столько наслушался жутких историй о его взбалмошном нраве, что не осмеливался ехать быстрее 6 км в час. А значит, у меня было время изучить до смешного примитивную панель управления и регуляторы обогревателя, которые, казалось, никуда не были подсоединены.

Незабываем мой первый выезд на 911-м на трек.

Тогда я был новичком и не знал, как на Cortina удержать занос, и потому просто окаменел. Мне казалось, верхом на медведе и то было бы не так опасно.

Прошли годы, я поездил на самых разных модификациях 911-го, и ни одна из них не обеспокоила меня ни на секунду. Просто я знал, что будет, если втопить по максимуму, и, соответственно, сильно не дожимал до верхних цифр. Точно так же, как ваша матушка никогда не приближается к краю обрыва.

Но был у 911-го и в то время один нехилый косяк. Куда б ты ни ехал, по дороге успевал покрыться толстым слоем чужих соплей. На дворе стояли восьмидесятые. Миссис Тэтчер шуровала вовсю, фабрики закрывались, дельцы из Сити тратили все прибыли на 911-е, и в каждом водителе Porsche народ на улице видел кровопийцу, который лично закрыл папину шахту. Потому-то каждый почитал за долг харкнуть в тебя соплей пожирнее. И в меня обычно попадали, ведь ездил-то я медленно.

В конце концов, спасибо дружескому участию Тиффа Ниделла, я научился управляемому заносу. Но даже практикуясь каждую неделю много лет, я не осмеливался испробовать этот трюк на 911-м. Я собью оператора. Или врежусь в дерево. Проще было сказать, что я не люблю 911-й, и сесть в другую машину.

Но потом настал день… и это оказалось вовсе не сложно…

Вышло шикарно. Перестав робеть перед 911-ми, я стал носиться на них, а значит, брызги слюней уже не так часто долетали до меня. Но несмотря на эту победу, мне по-прежнему не нравился салон, печка по-прежнему не работала, и машины, хорошо показавшие себя на треке, вообще отказывались служить на дороге.

Плюс к тому времени Porsche стал клепать невероятное множество модификаций. Кроме Carrera появилась Carrera S и Carrera с полным приводом. Или без крыши, или с расклешенными колесными арками. Или все три ипостаси в одном. Я думаю, все это затевалось, чтобы владельцы Porsche еще больше тупели.

В общем, когда год лишь только успел начаться, я восхищался и обликом, и габаритами этих машинок. Восхищался тем, как многие из них ездят, но чтобы они мне нравились? Нет. Слишком глубоко сидит во мне старое предубеждение.

Но потом появился новый GT3, и он мне сразу полюбился без пережевывания всяких «зачем» да «почему». Не понравился. Полюбился. У него дурацкий передний сплиттер, установленный так низко, что жуку на дороге побреет загривок, эшафот вместо заднего сиденья и невразумительный задний спойлер, который, всем заметно, может менять положение. О, нет! Если всякому видно, что задний спойлер у тебя на машине может менять положение, однажды тебя обязательно спросят, зачем он такой. И надо будет отвечать. И выставишь себя кретином.

И все-таки GT3, при всем недостатке изящества и при том, что это тоже 911-й, отличный автомобиль. Он проходит повороты, как ни одна другая машина, какой мне только случалось управлять. По статье управляемости и умения держать дорогу ему вообще не сыщется равных. И стоит он каких-то £86 000. Это почти вдвое меньше, чем отдашь за Ferrari 458. Вдвое.

Я так очаровался GT3, что решил попробовать еще 911-х, и начал с GT3RS. У него другой впуск и выпускной коллектор, за счет чего есть лишних 15 лошадок, шире колеса и, соответственно, колея, и он на 25 кг легче. Можно сбросить еще 10 кг, если вместо стандартного свинцово-кислотного аккумулятора выбрать литий-ионный за £1268, но я бы этого делать не стал по двум причинам: а) никакой разницы не почувствуешь; и б) опять же, кто-нибудь да спросит, зачем он такой.

RS мне не понравился ни капли. GT3 едет, как нужно. А этот нет. В GT3 есть радио и чудесный спутниковый навигатор. А тут нет. В GT3 есть дверные ручки. Тут нет. И самое главное, на GT3 можно ездить в Британии, а на этом нельзя.

Серьезно. Он обут в шины, которые каменеют, если на дворе меньше плюс десяти по Цельсию. И значит, при том, что глобальное потепление оказалось полным фуфлом, у нас эти шины не годятся вообще никогда. Я прокатился на RS дождливым днем в начале мая, и было несколько моментов, когда шины вообще не ехали. Кошмарная тачка. Для гонщиков-энтузиастов. Или, как мы их называем, зануд.

Потом я испробовал 911 Turbo кабриолет. Тоже довольно кошмарная тачка, а почему — объяснил Ричард Хаммонд. 911-й — по замыслу спортивный автомобиль. Установка турбины — это попытка превратить его в то, чем он быть не может, то есть в суперкар. Он какой-то хлипкий и шаткий.

И выходит, GT3 вовсе не означает, что поршевские инженеры после многих лет стараний поняли, что к чему. Нет, он лишь доказывает, что если бесконечно штамповать разные вариации одного и того же изделия, однажды среди них мелькнет идеальный вариант. Короче говоря, миллион мартышек все-таки настукал на пишмашинках «Венецианского купца».

Июль 2010 года

В наше время любая вещь, созданная выполнять какую-то работу, выполняет ее совсем недолго, а потом отказывается и отправляется на помойку.

Это касается всего, кроме фондюшниц. То есть, может, фондюшниц тоже касается, но проверить нельзя, ведь фондюшница у всех зарыта где-то в глубинах кухонного шкафа, где покоится уже тридцать лет с того рокового дня, когда отправила к праотцам дядю Боба, ошпарив его кипящим жиром.