Айн Рэнд - Капитализм: Незнакомый идеал

В 1930-е годы у «либералов» была программа широких социальных реформ и боевой дух. Они выступали за плановое общество, рассуждали об абстрактных принципах, выдвигали теории, преимущественно социалистического толка, и очень огорчались, если их обвиняли в том, что они увеличивают полномочия власти. Почти все они уверяли оппонентов, что правительственная власть - только временное средство для достижения «благородной цели», освобождения индивидуума от рабства материальных потребностей.

Сегодня в «либеральном» лагере никто уже не говорит о плановом обществе; долгосрочные проекты, теории, принципы, абстракции и «благородные цели» нынче не в моде. Современные «либералы» высмеивают политиков, которые мыслят такими масштабными категориями, как общество или экономика в целом. Сами они занимаются единичными, конкретными, ограниченными во времени проектами и потребностями, не думая о цене, сопутствующих обстоятельствах и последствиях. Когда их просят определить свою позицию, они всегда определяют ее как «прагматическую», а не «идеалистическую». Они крайне враждебно относятся к политической философии; они бранят политические концепции, называя их «ярлыками», «этикетками», «мифами», «иллюзиями», и сопротивляются любой попытке «навесить ярлык» на них, то есть как-то определить их собственные взгляды. Они агрессивно противятся теориям, и, хотя еще можно еле-еле разглядеть на них мантию интеллектуальности, противятся они и разуму. Единственный остаток былого «идеализма» заключается в том, что они устало, цинично, ритуально повторяют потрепанные «гуманистические» лозунги, когда требуют обстоятельства.

Цинизм, неуверенность и страх стали отличительными чертами той культуры, которой эти «либералы» управляют до сих пор за неимением лучших кандидатов. Единственный компонент их идеологического инструментария, не покрывшийся ржавчиной, а наоборот, становящийся грубее и очевиднее с каждым годом, - страсть к авторитарной, даже тоталитарной государственной власти. Это не горение борца за идею и не страсть фанатика-миссионера, а, скорее, тусклый отсвет в остекленевших глазах безумца. Оцепенелое отчаяние давно заглушило его воспоминания о цели, но он цепляется за свое тайное оружие, упорно веря, что «должен же быть какой-то закон» и все будет хорошо, как только кто-нибудь закон примет, а любую проблему можно решить волшебной властью грубой силы.

Таковы теперь интеллектуальное состояние и идеологическая направленность нашей культуры.

А сейчас я предлагаю вернуться к вопросу, поставленному мной в начале дискуссии. К какой из двух разновидностей этатизма мы движемся, к социализму или к фашизму?

Для ответа позвольте мне представить на ваше рассмотрение отрывок из редакционной статьи из Washington Star (за октябрь 1964 года). Эта красноречивая смесь правды и дезинформации - типичный образчик современной политической мысли:

«Социализм - это просто государственная собственность на средства производства. Ничего подобного не предлагал ни один кандидат в президенты, и не предлагает сейчас Линдон Джонсон. [ Верно. - Здесь и далее - А.Р .]

Однако в американском законодательстве есть целый ряд актов, которые увеличивают либо государственное регулирование частного бизнеса, либо государственную ответственность за благосостояние граждан. [ Верно .] Именно они вызывают предостерегающие возгласы «Социализм!».

Помимо положения Конституции о федеральном регулировании торговли между штатами, такое «вторжение» правительства в область рыночных отношений начинается с антитрестовского законодательства. [ Очень верно. ] Именно ему мы обязаны тем, что еще существует капитализм свободной конкуренции, а картельного капитализма у нас нет. [ Неверно .] Поскольку социализм, так или иначе, порождается картельным капитализмом [ неверно ], можно с уверенностью полагать, что правительственное вмешательство в сферу бизнеса фактически предотвратило социализм. [ Хуже чем неверно .]

Что касается законодательства о социальном обеспечении, то оно - за много световых лет от контроля над человеком «от колыбели до гроба», свойственного современному социализму. [ Не совсем верно .] Оно скорее похоже на простое человеческое участие к ближнему, чем на идеологическую программу». [ Вторая половина этой фразы верна, это не идеологическая программа. Что до первой, простое участие обычно не выражается в виде пистолета, направленного на бумажник и сбережения ближнего .]

В статье не упомянуто, конечно, что система, при которой государство не национализирует средства производства, но захватывает полный контроль над экономикой, называется фашизмом.

Да, сторонники социального обеспечения - не социалисты, они никогда не стремились к социализации частной собственности, а хотели «сохранить» частную собственность с государственным контролем над ее использованием и переходом от владельца к владельцу. Но это и есть основная характеристика фашизма.

Перед нами еще один источник. Он не столь наивен, как предыдущий, его неправда изощреннее. Это фрагмент из письма в The New York Times (от 1 ноября 1964 года), написанного профессором-экономистом:

«Какой бы критерий ни взять, Соединенные Штаты сегодня теснее связаны с частным предпринимательством, чем, наверно, любая другая индустриальная держава, и даже отдаленно не напоминают социалистическую систему. В понимании ученых, занимающихся сравнительным исследованием экономических систем, социализм отождествляется с глобальной национализацией, доминированием государственного сектора, сильным кооперативным движением, уравнительным распределением доходов, тотальным социальным обеспечением и центральным планированием.

В Соединенных Штатах не было национализации, мало того - все заботы правительства всегда были обращены к частному предпринимательству…

Распределение доходов в нашей стране - одно из самых несправедливых среди других развитых стран; всевозможные уклонения от уплаты налогов притупили умеренную прогрессивность нашей налоговой системы. Прошло 30 лет после «Нового курса», и социальное обеспечение в США находится на очень невысоком уровне, если сравнивать с всеобъемлющей системой социальной защиты и планами государственного жилищного строительства во многих европейских странах. Никакой полет фантазии не позволит представить проблему этой кампании как альтернативу между капитализмом и социализмом или между свободной и плановой экономикой. Вопрос - в выборе между двумя различными концепциями роли государства в рамках сугубо частного предпринимательства».

Роль государства в системе частного предпринимательства сродни роли полицейского, который защищает права личности (включая право на собственность), защищая людей от физического насилия. В условиях свободной экономики правительство не должно ни контролировать, ни регулировать, ни принуждать граждан, ни вмешиваться в их экономическую деятельность.