Виктор Колкутин - Самые нашумевшие преступления истории

Завтра должны появиться погибшие из 5-бис отсека. Эти тоже должны быть целыми, а потом пойдут фрагменты. Вот тогда покувыркаемся!

День прошёл в скорбном, но необходимом труде. Осмотр, вскрытие, работа с документами, выход на конкретную личность и, наконец, работа с опознавателями. Вот по такому кругу мы ходим от заката до рассвета.

Что было интересного. Попробую изложить пунктирно — на большее нет времени.

Итак, первое. Перевернулась машина с «грузом-200». Слава Богу, все живы (за исключением «груза-200»), а дело было за маленьким. Ещё бы чуть-чуть, и работы нам могло прибавиться. С утра все были чрезвычайно возбуждены этим происшествием, потому что его подали под рубрикой «Монахов разбился», потом — «Монахов перевернулся». Только мудрый А.С. Сарибегов до конца сомневался в достоверности подобных известий по той причине, что «Монахов круглый, он не мог перевернуться».

Второе. Начали подъезжать родственники погибших. Была вдова Байбарина, вдова и отец Мурачёва.

С последними случился казус — совершили ложное опознание. Ещё раз убеждаюсь, что «опознаватель — тоже человек». Нельзя вести его к трупу прямо с поезда, да ещё ночью. Ничего, утром подправим, так как есть ещё кандидаты на эту фамилию.

После обеда А.И. Цынаков воевал с журналисткой по имени Роза Цветкова. Её привёз А.А. Майоров, как бы по заданию сверху. Поскольку вопрос с пресс-службой Северного флота согласован не был, даме было отказано решительно и однозначно. Есть шанс, что появится публикация не о героическом труде экспертов, а о воинском фанатизме начальника Североморского госпиталя, который пригрозил в случае неповиновения «положить её на снег» — излюбленный прием всех караульных. Впрочем, нам не привыкать. В прошлом году мы всё это проходили.

Не перестаю хвалить себя за предусмотрительность. Если бы не Алла Тронина, сосала бы следственная группа лапу, а не проводила опознание. У неё это так артистично получается, что даже донельзя «отмороженные» следователи начинают что-то понимать в этой жизни.

Третье. Постепенно тела погибших отбывают к местам захоронений. Это сейчас самое главное. Пока нет никаких «рекламаций».

С большим трудом произошло опознание тела Безсокирного. Мать давно его не видела и долго не могла вспомнить содержание татуировки, но потом всё случилось. К сожалению, сначала он разрабатывался как Тылик, но родственники того сразу и категорически не признали как раз по татуировке.

Почти сразу узнали тело Васильева (мать и брат).

Во второй половине дня в госпиталь приезжал вице-премьер И.И. Клебанов. Пошатнулось здоровье от напряжения. Местные врачи ему помогли. Он при этом признался в любви к Санкт-Петербургу и посетовал, что не может провести в таком замечательном госпитале хотя бы несколько дней.

А вот с Мурачёвыми завтра придётся продолжить работу. Попробую показать им записную книжку одного из «неизвестных». Может быть, почерк наведёт их на нужные мысли. Завтра — первый день последнего месяца осени 2001 года.

Работа, работа и ещё раз работа. Ничего к этому не прибавить и не убавить. Начали приезжать родственники. Это и хорошо и плохо одновременно. Хорошо, потому что среди них, как правило, мы находим самых достоверных опознавателей, а плохо, потому что иногда они не видят очевидного из-за своего эмоционального настроя.

Так случилось и с Мурачёвыми. Вечером им всё нравилось, аутром появились сомнения. Пришлось показать им записную книжку, извлечённую из кармана одежды другого тела. Почерк им показался

знакомым и в конце концов они изменили своё «опознавательское» решение и признали того, кого нужно.

А вот мать Пшеничникова почти не сомневалась, и это опознание я смело могу записать в свой личный актив.

Не было особых проблем и с Васильевым. Точнее, они не появились наутро.

Кроме всего прочего, сегодня случилось то, чего я ещё в этой жизни не видел, а именно: вдова Байгарина подарила Алле Анатольевне букет цветов. Это признание — иначе не скажешь.

Кабинет Цынакова — настоящий «штаб революции». Кого здесь только нет! И следователи, и опознаватели, и представители воинских частей, и родственники погибших, и мы — эксперты. Каждому нужно уделить внимание или хотя бы выделить место. Как Александр Иванович ещё умудряется госпиталем руководить, остаётся только удивляться.

Сегодня нас покинули Ген. прокурор В.В. Устинов и 1-й зам. Главного военного прокурора Ю.П. Яковлев. Это означает, что напряжение, не связанное с нашей основной деятельностью, несколько уменьшится.

На прощанье сфотографировались с Яковлевым.

Плотно работаю с бывшим старпомом «Курска» Михаилом Юрьевичем Коцегубом. Его помощь неоценима.

Наша деятельность постепенно приобрела стабильный характер. Опознанные «уходят» довольно быстро, однако намечается некоторый спад. Семь тел вот-вот «зависнут». Самое обидное, что среди них есть и визуально опознаваемые, и те, кто при жизни очень предметно занимался своими зубами. Первое столкновение с недостатком информации.

Начинаем рассылать отдельные поручения по регионам, собирать информацию от родственников по телефону. Несколько дней будет идти накопление базы данных, а потом снова ожидается «прорыв». А пока за три дня можем похвастаться только прикомандированным А.Ю. Борисовым.

В воскресенье вообще наступило затишье: никого не установили, никого не привезли и никого не отправили. Выходной день в полный рост.

Лёд тронулся! Сегодня «посыпалось как из мешка»! Сначала достоверно вычислили Анненкова, а потом (наконец-то!) разобрались с № 20, который уже все мозги нам «вывихнул» своими необычными коронками и другими стоматологическими прибамбасами. Оказался — доктор А.Б. Станкевич. А ведь его извлекли давным-давно. Вот что значит неправильная информация по зубной формуле. Тем более обидно, что наш патологоанатом С.Ю. Шианов учился с ним вместе 7 лет! А про зубы новостей не имел — помнил, что должен быть скол коронок, но то, что на их месте уже больше года стоит фарфор, не знал.

Завтра будем отрабатывать мичмана Самоварова и матроса Коломийцева. Эти должны «уйти» точно. Есть кандидаты и на другие тела.

Начались парадоксы опознания. Сегодня мать и сестра хотели опознать матроса Витченко при том, что предложенный для опознания труп был короче на 12 см. Пришлось вмешаться и «поставить шлагбаум» — то есть прервать процедуру опознания по причине неадекватного поведения опознавателей.

Вечером в течение получаса отметили день рождения Шамиля Шамшутдинова. Быстренько так, по-походному. Серьёзно, может быть, отметим по окончании всего мероприятия.