Святослав Медведев - Наталья Бехтерева – какой мы ее знали

При мне Марк Комиссаров – специалист из Нью-Йорка, работая в Санкт-Петербургской школе-интернате № 1 имени К. К. Грота для слепых и слабовидящих детей, за 30–40 минут обучил абсолютно слепую от рождения ученицу девятого класса Олю Ф. распознавать (не прикасаясь!) цвет листов бумаги размером А4, с вероятностью правильных ответов 0.8.

Близкие результаты были получены еще у нескольких слепых учеников разного возраста. Я рассказал об этих наблюдениях Наталье Петровне. Она ничуть не удивилась, а с интересом просила уточнить некоторые детали. Потом я обратился к нескольким ученым нашего института с просьбой принять участие в объективном контроле за подобными исследованиями. Ведь если есть регулярно повторяющейся в эксперименте феномен, то можно и нужно его исследовать научными методами. Однако никто не согласился. Упаси Бог! Ведь подобные наблюдения выпадают из существующей сейчас научной парадигмы! Так и нетрудно утратить репутацию серьезного ученого.

А вот другой пример, из монографии широко известных и авторитетных психиатров Т. А. Доброхотовой и Н. Н. Брагиной «Левши» (М.: Книга,1994). Исследуя в клинике больных-левшей, авторы обнаружили у некоторых из них совершенно необычные способности: «У левшей возможны:

1) видение близкого, однако недостягаемого нормальными полями зрения пространства; 2) происходящего очень далеко;

3) близкого, но закрытого преградой… Больные выглядят способными „видеть”, „чувствовать” события и ситуации, происходящие за сотни и тысячи километров, но в том же времени, в котором реализуются эти события, ситуации».

Внятных объяснений подобным наблюдениям пока нет. Очень похоже на чудо, а чудес не бывает. Спокойнее делать вид, что такого не может быть никогда…

Конечно, подобные феномены похожи на чудо, но количество и репертуар «странных» явлений растут, радикально увеличивается и методическая оснащенность ученых. Насколько впечатляющи успехи науки в изучении тонкой структуры духовного мира человека?

Может быть, если в обозримом будущем понимание некоторых уникальных возможностей мозга для науки в прямом нейрофизиологическом исследовании пока невозможно, целесообразно искать альтернативные пути? Например, не страшиться живого контакта с мыслящим духовенством, как считала допустимым Наталья Петровна. Пусть действительно «наиболее знающие и наименее предубежденные с обеих сторон» попытаются подойти к диалогу, а остальные постараются проявить терпимость.

Вспомним, насколько уважительно относились к религиозным догматам И. П. Павлов и А. А. Ухтомский, уже не говоря о легендарной многогранной научной и духовной деятельности святителя Луки – архиепископа, лауреата Государственной премии профессора В. Ф. Войно-Ясинецкого.

Здесь, у порога непознанного, прервался жизненный путь бесконечно талантливого и смелого Ученого, Учителя и Гражданина академика Н. П. Бехтеревой.

Владимир Набоков писал, что жизнь – это только щель слабого света между двумя идеально черными вечностями. Может быть, он и прав относительно вечностей, только никак нельзя согласиться про «щель слабого света» в отношении жизненного пути Натальи Петровны. Это был луч ослепительно яркого света, который еще долгие годы будет освещать бесконечно далекие горизонты непознанной науки о тайнах работы человеческого мозга.

Самым трудным в подготовке статьи, посвященной моему Учителю Наталье Петровне Бехтеревой, оказалось найти те самые точные слова, которые позволили бы воссоздать и сохранить в памяти людей образ удивительной Женщины, гениального Ученого и Человека.

Когда из жизни уходит человек такого масштаба, как академик Наталья Петровна Бехтерева, необходимо время, чтобы осознать всю глубину утраты и оценить тот бесценный вклад, который она внесла практически во все области науки о мозге человека.

Наталья Петровна Бехтерева входит в немногочисленную плеяду ученых нашей планеты, осуществивших в 60–70-е годы ХХ века прорыв в познании принципов и механизмов жизнедеятельности головного мозга человека.

Все, кому посчастливилось быть знакомым с Натальей Петровной, с первой встречи ощущали ее человеческий магнетизм, яркость творческой личности, широту и глубину миропонимания.

Судьба подарила и мне такую абсолютно случайную встречу с Натальей Петровной в 1962 году, в год, когда ею был организован Отдел прикладной нейрофизиологии человека в Институте экспериментальной медицины Академии медицинских наук СССР. О чем я знать не знала и ведать не ведала, живя в далеком от науки и медицины мире.

Эта встреча стала важнейшим в моей судьбе поворотным моментом. После нескольких минут разговора о жизни Наталья Петровна совершенно неожиданно предложила мне работу в Отделе, открыв тем самым долгий и прекрасный путь в неизвестную галактику исследований жизнедеятельности головного мозга человека.

При создании отдела и в последующие за этим ближайшие годы в число соратников Натальи Петровны (наших «старших») входили ее сверстники (или немногим старше) – нейрохирург, кандидат медицинских наук Антонина Николаевна Орлова-Бондарчук (с 1965 года доктор медицинских наук), неврологи – кандидаты медицинских наук Владимир Михайлович Смирнов (с 1975 года доктор медицинских наук) и Наталья Ивановна Моисеева (с 1967 года доктор медицинских наук). Заместителем Натальи Петровны был кандидат биологических наук Владимир Васильевич Усов. В тот период он возглавлял группу инженеров и математиков, обеспечивающих все технико-методические разработки по стереотаксическому методу имплантации с лечебными целями в мозг человека долгосрочных золотых электродов.

Когда я пришла в отдел на собеседование с В. В. Усовым, он предложил на выбор – работу с больными в клинике или с компьютерной техникой. Выбрав работу с больными, я никогда не пожалела об этом.

В 1960-е годы для нас, молодых сотрудников отдела, было удивительной удачей увидеть в пространстве и во времени движение мозговых процессов в виде бегущих волн электроэнцефалограммы, отводимой одновременно от подкорковых структур и поверхности головы с разных областей головного мозга человека. А если соотнести эту удачу с индивидуальными лекциями-семинарами и разборами Натальи Петровны по клинической электроэнцефалографии, которые она проводила практически еженедельно сначала с нами – двумя лаборантами созданного ею отдела прикладной нейрофизиологии человека (мной и Ларисой Александровной Мелючевой).