Матвей Ганапольский - Самый лучший учебник журналистики. Кисло-сладкая книга о деньгах, тщеславии и президенте

3. На мой взгляд, просто закончилась эпоха, когда, например, цветная газета окончательно вытесняет черно-белую газету, глянцевая – не глянцевую, мультимедиа вытесняют бумагу – про что сейчас все радостно говорят. Правда, в основном это говорят люди, которые работают на сайтах. Ну что им еще говорить?

Думаю, что мы точно пришли ко времени, когда уживается все. Когда последующее не отменяет предыдущее, а все находит свои ниши. Это уникальное явление, когда останутся газеты, как «hand made» продукт для человека, который не хочет обобществленного чего-то в сети, а хочет иметь свой собственный экземпляр. Конечно, у нас почта работает хуже, чем во времена Наполеона, поэтому сейчас Интернет очень важен. Поэтому мы и Интернет будем развивать, и бумагу будем развивать, и еще бесплатную газету будем делать. Существовать все будет рядом.

Теперь, собственно, о журналистах. Из профессии пытаются убрать талантливость, но убирать талант из профессии глупо, она декапитализируется. Поэтому я абсолютно уверен, что талант востребован. Не просто хорошо оснащенный индустриальный заводик, увешанный мультимедиа, который тебе и радио, который тебе и сайт, который тебе сделает и газетный вариант, и еще сюжет видео снимет.

Талант – это абсолютно творческая, а не просто тупо индустриальная вещь. Я скажу одну странную довлатовскую фразу, которая заключается в том, что ни одно средство массовой информации не может дать человеку того, что он от него ожидает. Поэтому даже когда свободой доплачивается зарплата – она, свобода, не спасает от бедности.

1. Я всю свою жизнь, или скажем так, последние десять лет своей жизни я делила себя между журналистикой и Академией. Как журналист я всегда работала в одиночку. Начиная с 1992 года, я была на вольных хлебах и замечательно в таком качестве выживала. Как человек, который занимался политической наукой, я сидела в своем кабинете, готовилась к лекциям, радостно валялась на диване и читала Гегеля, «Историю философии», которую я люблю, или там Локка моего любимого и так далее. Поэтому даже в дурном сне мне не могло привидеться, что я когда-нибудь буду главным редактором и мне придется руководить людьми, рассказывать им, какой материал надо бы написать, у кого взять интервью, потом думать, как этот материал надо будет отредактировать или переделать, а потом из всего этого еще надо будет сложить номер журнала.

Вот если бы (я говорю без всякого кокетства) в 2006 году мне сказали, что я буду главным редактором, я бы этого человека послала бы гулять далеко-далеко и сказала бы, что я всю жизнь работаю одна ибо занимаюсь журналистикой расследований. Это безумно интересно, но это дело одиночек. У меня для этого были коллеги в разных странах мира: в Австралии, в Юго-Восточной Азии и в Соединенных Штатах Америки, с которыми мы, помогая друг другу, делали расследования. Равно я бы сказала, что девять лет потратила на то, чтобы защитить диссертацию в Гарвардском университете, что у меня только по одному семинару сравнительной политологии была тысяча страниц чтения в неделю. И все это дело пустить коту под хвост для того, чтобы быть главным редактором?

Нет таких денег, которые бы мне могли за это заплатить!

Однако в 2007 году решили сделать ребрендинг старого «Нового времени». Из него вышел первый номер журнала «Нью Таймс», в нем был обновлен весь политический блок этого журнала, и Ирэна Лесневская, с которой мы давно и хорошо были до этого знакомы, уговорила меня прийти в журнал и заниматься политикой.

Я согласилась, но продолжала одновременно преподавать в Высшей школе экономики, и, честно говоря, думала, что какое-время здесь побуду, а потом радостно вернусь обратно в собственный кабинет.

Дальше были всякие пертурбации, в результате чего я и стала главным редактором этого журнала.

Я не буду кокетничать, что я долго упиралась руками-ногами, когда Ирэна Стефановна Лесневская предложила мне возглавить журнал – сначала я была шеф-редактором, а потом стала главным редактором официально. Просто к тому времени «Нью Таймс» стал моим ребенком, и мне было ужасно интересно этим заниматься, и сейчас мне по-прежнему интересно это делать.

2. Честно говоря, я не знаю, что такое быть главным редактором, просто у меня нет предыдущего никакого опыта, поэтому, как я понимаю, главный редактор – это человек, который координирует процесс.

Собственно, наверное, это неправильно, но виртуально я практически пишу каждый материал. То есть реально пишу его не я, а разные другие журналисты, его делают редакторы его и так далее.

Но именно я складываю из маленьких кусочков тот большой пазл, который в понедельник получает форму и вид «Нью Таймс».

Поэтому главный редактор должен все придумывать, главный редактор должен знать, где сейчас находится самая интересная информация, главный редактор должен четко понимать, каким должен быть репортаж или очерк. Но не оттого, что навязывает свой взгляд, а от четкого понимания, что он хочет получить на выходе.

Это такой спектакль, который состоит из многих мизансцен. И мне кажется, что главный редактор должен все-таки видеть, каким будет этот спектакль на премьере. В нашем варианте: каким журнал придет к читателю. У меня есть один опыт – это опыт работы с Егором Владимировичем Яковлевым, который, собственно, из меня сделал журналиста и который меня практически всему научил. Егор «жил» в «Московских новостях», он работал с материалами, работал с журналистами. Я все время вспоминаю, что делал Егор. Что-то, мне кажется, он неправильно делал, что-то правильно. Главный редактор – это такой координатор процесса, при этом он должен не «подминать» журналистов, а давать им пространство свободы.

Я считаю, что дилетантизм – это порок нашего отечества, а журналист, который занимается темой, он должен о ней знать максимально много. Не скажу «все» – это невозможно. Но максимально много.

Что касается главного редактора, то он все должен знать значительно лучше, чем коллеги-репортеры, знать очень многие темы, чтобы понимать, что можно из этого получить на выходе. Образование, с моей точки зрения, абсолютно важная вещь для главного редактора. Одновременно мне кажется, что главный редактор должен сам быть пишущим журналистом. Потому что очень важно, чтобы тексты были четкие и хорошо написанные. И поэтому главный редактор должен сам хорошо понимать, как это должно быть написано.

Что касается управления коллективом, то не знаю никакой тут технологии, лишь точно понимаю, что главный редактор работает больше всех – я ухожу из редакции последняя.