Олег Мороз - Ельцин против Горбачева, Горбачев против Ельцина

Возможно, что самого меморандума как документа действительно не было (и тогда пресс-служба президента формально была права), но договоренности все же как-то где-то были записаны. Не исключено, что существовал просто какой-то выделенный из общего текста фрагмент стенограммы…

Инициатором встречи и заключенного компромисса был Горбачев. По существу, это означало серьезный перелом в его настроениях − переход от настроений борьбы, давления, силового сдерживания республик, жаждущих самостоятельности, независимости, к примирению или, по крайней мере, к перемирию. Вадим Медведев так описывает, каким образом президент пришел к идее компромисса:

«Чувствуя ослабление поддержки со стороны партии, а также определенный поворот в общественных настроениях не в его пользу, Горбачев все больше задумывался над проблемой политической базы для дальнейшего продвижения страны по пути демократических преобразований…

В начале апреля на заседании Совета безопасности при обсуждении политической ситуации в стране и предложения оппозиции по «круглому столу» впервые, насколько помню, прозвучала (из уст Горбачева? – О.М.) мысль о выработке программы действий президента СССР совместно с руководителями республик, выступающих за сохранение обновленного Союза, включая, разумеется, и Россию. Пусть это будут не все республики, а только «девятка», но нужна доверительная и узкая встреча президента с государственными руководителями этих республик. Такая встреча была намечена на середину апреля, а 24 − 25 апреля должен был состояться Пленум ЦК КПСС.

В разговоре со мной Горбачев подчеркивал дилемму: или пойти на серьезное соглашение и подвижки с «девяткой», но тогда это может быть встречено в штыки на Пленуме ЦК, или, наоборот, проводить более жесткую линию с руководителями республик, но получить поддержку на Пленуме ЦК. Я высказался за то, чтобы повести активный диалог с российским руководством и с «девяткой» в целом, выработать совместную программу национального спасения, тем более, что непреодолимых разночтений, если брать существо вопросов, например, в экономической области, а не идеологические интерпретации, нет…

Горбачев попросил меня вместе с Шахназаровым продумать платформу для проведения совещания «девятки», имея в виду возможность принятия какого-то итогового документа. Он сообщил мне, не раскрывая существа вопроса, что Яковлев написал большую записку с анализом ситуации и со своими предложениями».

Не знаю, какую записку Яковлева Горбачев имел в виду. 18 апреля Александр Николаевич написал ему послание, не очень большое, но очень тревожное. Яковлев напоминал президенту, что еще в конце 1985-го он советовал ему: стране необходима ДВУХПАРТИЙНАЯ политическая система. Сейчас эта необходимость «актуальнее, чем когда бы то ни было». Не одна и не сто – нужны именно две партии. От этого зависит «судьба перестройки».

«Насколько я осведомлен, да и анализ диктует прогноз, – писал Яковлев, – ГОТОВИТСЯ ГОСУДАРСТВЕННЫЙ ПЕРЕВОРОТ СПРАВА (то есть коммунистический, фундаменталистский; выделено мной. – О.М.) Образование партии «Союз» (на базе архиреакционной парламентской группы «Союз» в союзном Верховном Совете. – О.М.) резко изменит обстановку. Наступит нечто, подобное неофашистскому режиму. Идеи 1985 года будут растоптаны. Вы, да и Ваши соратники, будут преданы анафеме. Последствия трагедии не поддаются даже воображению».

Чтобы избежать такого хода событий, Яковлев предлагал Горбачеву создать партию или движение общественных реформ. Расшифровывал, какими должны быть идеологическая платформа и тактика новой политической структуры:

«Платформа: перестройка на базе идей 1985 года, построение демократического правового общества, общества гражданского согласия, отстаивания единого Союза на добровольной основе.

Тактика: защита президентского института, снятие лозунга отставки; равноудаленность от правительственных структур – центральных и республиканских, объединение демократических партий, кроме крайне радикальных, размывание последних; КОНСТИТУЦИОННОЕ СОПЕРНИЧЕСТВО С КПСС (выделено мной. – О.М.), прекращение требований «суда» над ней и т.д.»

Яковлев писал, что для Горбачева, естественно, «всегда открыта дорога на руководство» такой партией или таким движением: «Ведь играть «чужую роль» и «чужую игру» Вы все равно долго не сможете».

Горбачев ничего не ответил Яковлеву. Покидать насиженный пост генсека хоть и умирающей постепенно, но все еще живой бывшей правящей партии ради того, чтобы с нуля, из неизвестно какого материала лепить какую-то новую партию? Этот совет должен был ему показаться… странным.

К этому моменту у Горбачева, после его «размышлений в одиночестве», видимо, уже созрел другой план. Свою записку Яковлев передал Горбачеву, как уже говорилось, 18 апреля. Передал, находясь в составе горбачевской делегации в Японии. А тремя днями раньше, остановясь в Хабаровске по пути в Японию, он в выступлении перед руководителями края, по-видимому, наметил контуры этого плана.

– Люди не хотят, чтобы мы в этой ситуации шли стенка на стенку, – сказал Горбачев – и, я думаю, всем нам надо проявить выдержку. А политикам, руководителям всех рангов выше всего поставить интересы страны, государства. Другого подхода не может быть. Все личное не должно мешать решению задачи спасения Отечества. Поэтому по возвращении из поездки в Японию МЫ НАМЕТИЛИ ВСТРЕЧУ РУКОВОДИТЕЛЕЙ РЕСПУБЛИК, ИМЕЯ В ВИДУ ВСЕ ЭТО ОБГОВОРИТЬ И ДЕЙСТВОВАТЬ (выделено мной. – О.М.)

Корень всех проблем Горбачев видит в отношениях Союза (Центра) и России:

– Есть Союз как новая федерация, суверенное государство, есть наша Российская Федерация как государство, объединяющее республики. Это все соотносимо. Без того, чтобы обновилась, набрала другую динамику, жила и действовала в новых условиях Российская Федерация, трудно рассчитывать на то, чтобы была полнокровная и уверенная жизнь Союза. Но точно так же за противопоставлением России Союзу последуют дезинтеграционные процессы в самой России, они уже пошли… Послушав заключительное слово товарища Ельцина (на III внеочередном Съезд народных депутатов РСФСР. – О.М.), я увидел там элементы конструктивного приглашения к этому (то есть к взаимодействию и сотрудничеству. – О.М.)… В обстановке, в которой мы живем, когда надо решать вопросы, не упуская и неделю, нельзя не взаимодействовать. Я думаю, в конце концов здравый смысл, разум, общая наша забота, тревога и ответственность за судьбу государства победят.