Рой Медведев - Владимир Путин. Продолжение следует

«То решение, которое Путин сделал на съезде „Единой России“, — констатировал Валерий Федоров, — означает, что модель управления страной с его стороны станет иной. От оперативно-тактического управления Владимир Путин переходит к управлению стратегическому и идеологическому. Это очень высокая планка, которую раньше власть брать не решалась. В 1990-е годы и в начале 2000-х власть от идеологии дистанцировалась. У меня лично сложилось впечатление, что у Путина есть стратегический план. Это некое идеальное видение России как мощного полюса в многополярном мире, как страны, без мнения которой ни один вопрос мирового значения не может быть решен. И это, конечно, стабильно развивающаяся и демократическая Россия с каким-то движением к большему социальному равенству» [21] «Известия», 15 октября 2007 года. . Это были разумные суждения, однако предположения В. Федорова, что В. Путин мог бы занять в будущем пост не премьера, а спикера Думы, казались весьма сомнительными.

С некоторой долей растерянности комментировал решение В. Путина Глеб Павловский. «Путин обдумывал и строил в России такую власть, которая будет неуязвима ни для какой будущей революции и которая способна внести решающие изменения в положение России в мире. То есть он решал учредительную задачу, в чем-то похожую на ту, которую решали отцы-основатели Соединенных Штатов Америки. Россия для того, чтобы быть неразрушимой, должна вписаться в мировую архитектуру в качестве непременного элемента, чтобы ее нельзя было пошатнуть без потрясений для всего мира. Это путинское дважды два, которое прослеживается во всех его действиях. Теперь же он идет на выборы. Он хочет получить личный мандат доверия, и партия будет частью этого мандата. А после выборов под контролем центра влияния в лице Путина Владимира Владимировича окажется не только исполнительная, но и законодательная власть. Мне кажется, это очень интересная конструкция, которую теперь политологам необходимо всячески разрабатывать и критиковать. Критиковать, потому что для одного человека она уже в принципе необозрима, рискну сказать, что она необозрима и для администрации президента. Она по уровню сложности выходит за пределы командного управления. Как будет решать эту проблему Путин, если переход к сталинским моделям для него — политическое табу. Он не хочет становиться на этот путь, в частности, и потому, что сталинская система в конце концов не решила той проблемы, которую надо было решить. Путин не хочет застраховать страну лишь на 30–40 лет. Он хочет большего» [22] Там же. .

«Мне внушает оптимизм, — говорил Дмитрий Орешкин, — что сейчас происходит созревание какой-то новой России. Поэтому стабильность имени Путина и довольно жесткая авторитарная манера управления оправданны. Стабильность необходима, пока у нас нет ничего другого. Может быть, прав Владислав Сурков, когда говорит, что это еще лет 10 должно продлиться. Посмотрим» [23] Там же. .

С воодушевлением отозвался о решении В. В. Путина главный российский «евразиец» Александр Дугин. «Согласие возглавить список „Единой России“, — заявил Дугин, — это, на мой взгляд, заявка на партийное премьерство. Путин сделал безупречный ход, рассчитанный, своевременный. Это была блестящая комбинация, никто из ярых сторонников президента не предполагал такого разрешения ситуации. Все ранее просчитанные варианты были бы хуже, чем тот, который придумал Путин. Нам предлагается и демократическая, и абсолютно управляемая, абсолютно преемственная модель. Я просто поражаюсь этому политическому ходу. Но даже если Путин несет нам новую „брежневскую модель“, но более гуманную, добрую, мягкую, с православием, с русской философией и национальной культурой, то и слава богу! За такой застой, такой „брежневизм“ я бы проголосовал обеими руками. Я сторонник путинского пути, поскольку это и есть прогресс и счастье для моего народа» [24] «Литературная газета», 10–16 октября 2007 года. .

Отклики иностранной печати были по тому же поводу очень многочисленными, но не особенно пространными. Для Запада главным был вывод: «Путин остается». «Сам себе дирижер», «Хитроумный план Путина», «Единственный реальный политик России», «Путин передал дирижерскую палочку сам себе» — вот типичные заголовки западных газет. «Путин остается, — говорилось в редакционной статье испанской газеты „Эль Паис“. — Если у кого-то еще были сомнения относительно его политических намерений после истечения второго срока, всемогущий российский президент их развеял. Он возглавит список проправительственной партии „Единая Россия“ на декабрьских парламентских выборах, а после ее несомненной победы скорее всего, станет премьер-министром» [25] «El Pais», 3 октября 2007 года. .

«Владимир Путин наконец-то дал ответ на интригующую загадку, кто станет самым могущественным человеком в России, если он в соответствии с конституцией в будущем году, сложит с себя президентские полномочия. Этим человеком станет… он сам, — так писал Ник Бакли из „Файненшл таймс“. И добавлял: — Путин ясно дал понять, что он намеревается еще много лет принимать в России ключевые решения. Менее ясно, в каком именно качестве Путин будет осуществлять это влияние» [26] «Financial Times», 3 октября 2007 года. .

Решение В. В. Путина возглавить федеральный избирательный список партии «Единая Россия» изменило характер, а в некоторых отношениях и смысл всей избирательной кампании по выборам в Государственную Думу. Существенно возросли уже к середине октября 2007 года электоральные рейтинги «Единой России». Еще в июне-сентябре 2007 года социологические опросы и прогнозы обещали партии «Единая Россия» уверенную победу на выборах и твердые 40–45 % голосов избирателей. Это позволяло партии рассчитывать более чем на 50 % всех мандатов в нижней палате российского парламента. Однако в середине октября 2007 года электоральный рейтинг «Единой России» поднялся до 60–65 %, и руководство партии стало выдвигать претензии не просто на большинство в Думе, а на конституционное большинство и на 70 % всех думских мандатов. Каждое выступление В. В. Путина и по проблемам внешней, и по проблемам внутренней политики воспринималось гражданами осенью 2007 года не только как часть его текущей президентской работы, но и как часть проводимой в стране избирательной кампании. Параллельно идущая агитационно-пропагандистская кампания, которую в разных регионах проводили Борис Грызлов, Сергей Шойгу, Юрий Лужков, Андрей Исаев, Минтимер Шаймиев, была не слишком заметна, хотя и пользовалась вниманием СМИ. На выступления многих других лидеров «Единой России» российская публика почти не реагировала.