Отар Кушанашвили - Я и Путь in… Как победить добро

Его мама, ошалевшая от триумфа сына, вообще-то барышня с той еще биографией: изнасилование, наркотики, развод, перманентная депрессия.

Джастин для нее – воздаяние за все.

Но тут интересно вот что: таких «биберов» я видел десятки, но этот уже сравнял день и ночь, чтоб укрепить и развить успех.

Парню, напоминаю, семнадцать.

Пышно выражаясь, паренек с успехом интегрируется во взрослую жизнь, где необязательно все счастливы оттого, что счастлив ты.

В этой взрослой жизни, если твой счет в банке равен годовому бюджету Буркина Фасо и родился ты намного позже Пола Маккартни и даже Отарика, вокруг тебя тотчас обнаруживают себя желающие «направлять». На сияющий путь гламурно-богемной бесшабашности, куда же еще.

Либо он станет Артистом с большой, либо выродится в хлюста. Но у хлюста нет мотивации, кроме как выпендриваться, а у Бибера есть: он не хочет расстраивать маму.

Гай-Германика считает Гришковца редиской, а Фриске не признает Дану Борисову

Замечательная Гай-Германика взъелась на замечательного Гришковца, потому что замечательный Гришковец взъелся на замечательную Гай-Германику.

Валерия Г.-Г. известна, кроме всего прочего, филигранным владением матерным лексиконом и тем, что заставить способна плясать под свою дудку кого хошь.

В ответ на критику ее работ, следовательно, ее моральных представлений, Гришковец услышал «халтурщик», и «либеральный мудак», и кое-что еще. Что это за интеллигенция, возмущается юное дарование, которая глумится над девушкой?!

На уровне разговоров стало известно, что Сергею Лазареву на съемках «Призрака Оперы» поплохело до такой степени, что вызвали скорую. Лазарев, встретившийся мне в аэропорту, яростно опроверг злую сплетню, посетовав, что вот такая х…я настораживает всех, у кого есть намерение ангажировать его на гастроли. И намекает, та же х…я, что он боится выступать, подвергаясь паническим атакам.

Тренер волейбольной сборной России не понял футболиста сборной России Александра Кержакова. Владимиру Алекно донесли, что АК, вообще-то хороший парень, посетовал, что так здорово играющим волейболистам выплачивают маленькие премиальные.

ВА взорвался: «Не надо по себе судить. Не все играют за свою страну за бабло. Моим пацанам за честь играть за Родину безо всяких денег».

Историк моды Александр Васильев дал украинским журналистам интервью в ботфортах. Мне известно, что человек он коммуникабельный, каким только и должен быть человек, убежденный, что «стильность идет изнутри». Ботфорты он надел, потому что «они выделяют меня из толпы». Он высказал моим коллегам: «Только в Украине люди думают, что декольте и борода сочетаются. Звезды – сплошь безвкусное дерьмо, Алла Борисовна одна умеет одеваться».

Ночнушки-разлетайки поверх колготок со стрелками, короткие джинсовые юбки с резиновыми сапогами – сама гармония!

Вот так – комплиментарно – не будет больше Дана Борисова отзываться о Жанне Фриске. Все потому, что ЖФ в бориспольском аэропорту не поздоровалась с ДБ. А ведь когда-то, в эпоху «Армейского магазина», когда Борисову признали секс-символом, ЖФ пялилась на нее снизу вверх. Другие времена – другой ранжир.

Муж Ани Лорак – альфонс и изменщик

Фигуристка Ирина Лобачева крутит интрижку с актером Дмитрием Марьяновым. ИЛ – экс-супруга фигуриста и продюсера Ильи Авербуха, если кто не знает. Говорят, что Авербух после расставания с зазнобой сделался бирюковатый. Марьянов сошелся с крапивкой, но тут ведь союз стекла и алмаза, которому не будет жизни.

Актеры – нарциссы и ветрогоны, а спортсмены – воплощение дисциплины. ИЛ не актер нужен, у которого по определению мышиная натура, но тиранистый мужлан.

С Марьяновым меня познакомил другой актер, Гоша Куценко. Это было в кафе в Киноцентре на Красной Пресне. В тот день Марьянов был уволен из театра Ленком. Он был грустен, хоть и хорохорился. Он тогда сказал еще, что его выгнали с какой-то дурацкой формулировкой. И признался, что мэтр Марк Захаров от него избавился, потому что Дима требовал ролей, а их не было, и он просто решил убрать Марьянова как проблему.

Чуть позже к нашей беседе присоединился Вячеслав Разбегаев. И тут я у них троих спросил: «Ребят, ну а как семьи?». В ответ на мой вопрос все трое захохотали: «Ну, какая у нас семья, Отарик? Мы же артисты»

Лобачева по «весовой категории», конечно, значительнее, крупнее Марьянова. Я ни в коей мере не хочу его обидеть. Но она за свою жизнь прошла огонь, воду и «медные трубы». Это человек, который, выигрывая турниры, стоял над миром и неоднократно смотрел на него сверху вниз в течение нескольких секунд. Она просто не по зубам актеру.

Все, что я знаю о девушках-спортсменках, начиная с гимнасток и заканчивая баскетболистками, которые стояли на верхней ступени пьедестала почета: им очень трудно найти общий язык с парнями. И чаще всего они его не находят.

Лобачева и Марьянов – это союз человека нарциссического по своей актерской природе, который из-за работы постоянно поедает себя и всех вокруг, и фигуристки, которая была властелином мира с золотыми «кружками» на груди.

Нет! Их союз с самого начала был негармоничен визуально и обречен на развал.

Про Катю Волкову, у которой был тиранистый Эдуард Лимонов, в высшей степени корректно написал журнал «Крестьянка»; вынес красивое лицо актрисы на обложку и подписал «Ускользающая красота». То-то осчастливил.

Трудно обвинить Диану Гурцкую в девиантном поведении, но когда, совсем молодая по большому счету, барышня в ответ на приглашение стать членом Общественной палаты говорит: «Я все знаю о Добре и зле», становится не по себе.

Лев Толстой не знал, Кафке пришел карачун до выяснения ответа, Заратустра в момент, когда его спрашивали, замолкал, мялся Махатма Ганди, а Гурцкая знает. Она знает всё.

Ани Лорак начинает узнавать все про мужское вероломство. Ее брак с турком Муратом трещит по всем швам; не выдержала испытания красивая байка, что он бизнесмен, альфонс альфонсом, классический типаж; брак на пути к катастрофе. Хорошо, друг Филипп К. рядом.

Евгений Миронов, для которого главное теперь Театр Наций, все остальное – побоку, рассказал, какой ценой ему далось открытие означенного Театра.

Он понимал, конечно, что не вся актерская братия его привечает, за него радуется (хорошо зная эту шатию, осмелюсь в скобках заметить, что НИКТО за нею особенно не рад), но такое количество зависти, которое он физически стал ощущать, задыхаясь, – такого количества он не ожидал.

«Как будто я для себя стараюсь».

Как будто ему кто-то поверит.