Борис Парамонов - Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода)
- Название:Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода)
- Автор:
- Жанр:
- Издательство:неизвестно
- Год:неизвестен
- ISBN:нет данных
- Рейтинг:
- Избранное:Добавить в избранное
-
Отзывы:
-
Ваша оценка:
Борис Парамонов - Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода) краткое содержание
Русские Вопросы 1997-2005 (Программа радио Свобода) - читать онлайн бесплатно полную версию (весь текст целиком)
Интервал:
Закладка:
Я испытал ощущение триумфа. Близость "Войны и мира" к "Ярмарке тщеславия" давно мной была замечена. Цитированная дама, конечно, оговорилась, но эта оговорка была типично фрейдистской: в ее бессознательном жила та же связь.
Прежде всего надо привести упоминание Теккерея Толстым: это сделано в одном из "Севастопольских рассказов" ("Севастополь в мае"). .Цитируем:
"Отчего Гомеры и Шекспиры говорили про любовь, про славу и про страдания, а литература нашего века есть только бесконечная повесть "Снобсов" и "Тщеславия"?
Но как раз в этом Севастопольском рассказе сколько угодно снобизма и тщеславия на фоне славы и страдания. Сноб здесь - штабс-капитан Михайлов, робко пытающийся стать наравне с офицерами-аристократами. При этом один из аристократов погибает, а Михайлов отделывается ударом небольшого камня в голову. В приведенных словах Толстого по существу содержится формула его творчества, зерно его поэтики: Толстой это и есть Гомер на фоне ярмарки тщеславия (базара житейской суеты, как писалось в ранних переводах). Люди могут совершать геройские действия, но они остаются людьми и ничто человеческое им не чуждо. Любимый прием Толстого - противоречиво столкнуть действия персонажа и его мысли. Апогея эта манера достигла в описании Наполеона. В свое время писали, что в его антинаполеоновском пафосе Толстой не был оригинален, он следовал уже имевшимся образцам, среди которых была книга знаменитого теоретика анархизма Прудона, называвшаяся, между прочим, "Война и мир". Так что дело, получается, не только в том или ином отношении Толстого к Наполеону, а в инерции его художественной манеры (как сказали бы, легки на помине, формалисты).
Я не помню, чтобы в книгах Б.М. Эйхенбаума о Толстом (откуда взят приведенный пример о Прудоне) было упоминание о влиянии на Теккерея на Толстого (помню, что помимо обязательного Руссо назывался Ксавье де Местр, автор сочинения "Путешествие вокруг моей комнаты"). Буквально одна фраза имеется в большой биографии Толстого, написанной Виктором Шкловским. Так что я считаю свой вывод самостоятельным и основанным на собственных наблюдениях. Сейчас я ими поделюсь.
Теккерей, конечно, великий писатель, но Толстой больше, сильнее. Нельзя сказать, что он воспроизводит манеру Теккерея: совсем нет! Манера и приемы у него собственные, но подсказанные среди прочего и "Ярмаркой тщеславия" - самой мыслью, что в истории присутствует не только война (героизм), но и мир (тщеславие и прочие человеческие грехи). Роман Теккерея прямо наводил на эту мысль, само его название провоцировало и вело в этом направлении. Толстой взял у Теккерея не стиль письма, но систему его героев едва ли не полностью перенес в "Войну и мир".
Начать хотя бы с того, что если не сюжетной кульминацией, то каким-то центром симметрии у Теккерея было сражение у Ватерлоо. Точно так же Толстой взял Бородино. "Наводка" была теккереевская. Получилось, конечно, грандиознее: не сатира на светские нравы (у Теккерея, кстати, добродушно-ироническая), а национальная эпопея, действительная русская "Иллиада" (которую пытался увидеть в "Тарасе Бульбе" Брюсов). Но главное - поражающие параллели сюжетных ситуаций и персонажей.
Начну с самого парадоксального - того, что не понравится слушателям и читателям. Ребекка Шарп в воображении Толстого породила Наташу Ростову. Принято этой героиней безоговорочно восхищаться, испускать ахи и охи. Но Наташа отнюдь не ангел, она скорее бесенок. Какая-то толстовская старуха (забыл фамилию) называет ее казаком. (параллель этой старухе у Теккерея - майорша О' Дауд.) Поэтому такой фальшью звучит финал романа, где Наташа погрязла в детских пеленках. Этого не должно было быть, ибо Наташа в архетипе своем - андрогин-Миньона. Сто раз приводил и еще приведу запись в черновиках Толстого: "Наташа хочет замуж и вообще". Вот это "вообще" толкает ее на побег с Анатолем. Наташа очаровательная и обаятельная. Но ведь и Ребекка, если угодно, очаровательная и обаятельная, даже поет еще лучше Наташи. В одном месте Теккерей пишет: "В сущности, Ребекка была женщина не злая и услужливая, а Эмилию она, пожалуй, даже любила". Конечно, Ребекка - что называется, отрицательный персонаж, скатывающаяся в конце концов к чему-то сильно похожему на проституцию. Но психологический реализм Теккерея потому и убеждает, что он создает характеры неоднозначные. Как позднее говорил Станиславский: играешь злого - покажи, где он добрый. И как бы вела себя, при своем бойком характере, Наташа, будь она дочерью полунищего художника, поставившая целью пробраться в высшее общество?
Тут можно вспомнить, что у Толстого есть такая девушка-бесприданница, которую отличают черты всяческой кротости, - Соня. Но ведь и у Теккерея есть такая Соня - Эмилия (вообще-то она Амелия, но так по-английски произносится это имя, и новейшие переводчики закрепили это произношение в печатном тексте). Вспомним также, что на Соне хочет жениться Николай Ростов, хотя в конце концов и не женится (психологический реализм Толстого острее теккереевского). Кстати, у Теккерея Эмилия, вначале хотя и богатая, становится бедной, отец ее разоряется, но всё-таки Джордж Осборн на ней женится вопреки воле отца. (Этот мотив повторяется дважды: то же у Родона Кроули с Ребеккой, и этот дубляж не на пользу роману.) Джордж, этот несомненный Анатоль Куракин, погибает под Ватерлоо. Аналог у Толстого - не князь Андрей, погибающий при Бородино, а тот же Анатоль, не погибший, но лишившийся ноги.
Князя Андрея действительно у Теккерея нет (а не кажется ли вам, что он у Толстого лишний? Его и убивать не надо было - он изначально не живой). Но зато в "Ярмарке тщеславия" присутствует несомненный Пьер Безухов. Это, конечно, Доббин. Он молча и навсегда влюблен в Эмилию и из-за кулис ее благодетельствует. Овдовев, она и думать не хочет о браке с ним, оставаясь верна тени погибшего мужа. В конце концов их сводит Ребекка, показавшая Эмилии любовную записку от Джорджа. Это у нее ход конем: она окончательно возвращает себе доверие и тут уже окончательно закабаляет Эмилиного богатого и глупого брата Джозефа, важного чиновника в Индии. В романе она его разоряет и доводит до смерти, а в кино - всего-навсего едет с ним в Индию и катается на слонах. И волки сыты, и овцы целы.
Доббин, как сказано, играет в "Ярмарке" тщеславия" роль Пьера (точнее, наоборот: их надо хронологически переставить). В нем нет элемента некоторого комизма, присущего Пьеру, он даже не толстый: только всё время упоминаются его огромные руки и ноги. Толстяк - это брат Эмилии Джозеф Седли, который в одном месте выражает желание не только поехать в Бельгию, куда поехало всё общество сопровождать армию Веллингтона, но и посмотреть вблизи на битву. Это родило у Толстого Пьера Безухова на Бородинском поле.
Читать дальшеИнтервал:
Закладка: