Игорь Рабинер - Как Россия получила чемпионат мира по футболу – 2018

– А в самом «Арсенале» после возвращения из Цюриха никаких косых взглядов не было?

– Нет, только шутили с Уилшером и Насри. Говорю им: «Вы молодые, и в 2018 году я буду сидеть в пиджаке и галстуке в VIP-ложе, а вы передо мной на поле будете обмениваться рукопожатиями». И еще добавил: «Дай бог, чтобы вы попали в группу в Санкт-Петербурге, я вам покажу город во всей красе. Приезжайте!»

А обсуждения голосования в команде свелось как раз к тому, что англичане убили себя сами и настроили ФИФА против себя – своими телепрограммами, интервью и т. д. Это было лейтмотивом, и персонал так и говорил.

Вот так – многие из самих англичан не рады тому, что произошло. Издержки свободы?

Не только, конечно. Не стоит идеализировать англичан, делать из них невинных жертв демократии: мол, пострадали за собственную свободу. Имелись, оказывается, и издержки национального характера.

В октябре Кир Реднидж вспоминал:

– Когда Англия пыталась заполучить чемпионат мира 2006 года, у ее заявки имелась серьезная оппозиция со стороны значительной части английской прессы. Теперь такого нет: критика есть, но она и близко не носит такого масштаба, как в тот раз.

– Каковы были причины той оппозиции?

– Журналисты считали, что заявкой занимаются неправильные люди и что они делают неправильные заявления. В частности, о том, что Англия как родина футбола, обладающая великими традициями, уже поэтому имеет право получить чемпионат мира. Это неверно, поскольку на примере заявок таких стран, как Катар, можно судить вот о чем: любое государство, без каких бы то ни было исключений, обладает правом стать хозяином мирового первенства. В этом смысле все равны. Сейчас подобных высокомерных высказываний официальные лица английской заявки не допускают.

Из уст англичанина прозвучало важное слово – «высокомерие». С ним сталкивались и футболисты сборной России, которым во время приезда на отборочный матч в Лондон сознательно гасили свет во время предматчевой разминки на «Уэмбли» и делали еще множество мелких пакостей, которые, по рассказам игроков, их разъярили – и это стало не последней причиной супернастроя на победный ответный матч в Москве.

Мутко рассказывает:

– Знаю выдающихся английских футболистов. Один из них, не буду называть его имя, лично мне сказал: «Я вообще не понимаю, о каком голосовании идет речь, если Англия подала заявку». Дескать, если Англия претендует, то она сразу, автоматом должна получать чемпионат мира. И ведь он сказал это искренне, он так действительно думает! Они считают, что раз создали футбол, раз у них лучшая лига, готовая инфраструктура – то и обсуждать тут нечего. Англичане размышляли: как это мы можем проиграть России? Да никак! И это была их ошибка.

Когда летом 2011 года был конгресс ФИФА в Цюрихе и переизбирали Блаттера, то представитель Великобритании предложил отложить выборы. Так его практически никто не поддержал! Не помню, то ли 13, то ли 17 человек проголосовало за перенос выборов. Из 208! Это было полное фиаско!

Африканские, азиатские, карибские страны выступали – и камня на камне от позиции Англии не оставили. Они говорили о простых вещах: «Почему вы нас все время учите жить? Почему мы должны все встать и сделать по вашей команде? Только из-за того, что вы проиграли? А мы доверяем Блаттеру! И считаем, что Россия – достойная страна, правильный выбор, она способна хорошо провести чемпионат мира».

Люди там выступали, я вам скажу – мама не горюй! Кто-то скажет: их, мол, подготовили. Но вот меня можно сколько угодно «готовить» где-то внутри ФИФА, но я всегда буду помнить, что представляю Россию. И выступать, и принимать решения буду с оглядкой на свою страну. И все эти люди – тоже.

О высокомерии англичан говорят многие – об этом даже специально спрашивать не нужно, сами рассказывают.

Интересуюсь у Сорокина:

– Насколько неожиданной стала осенняя атака английской прессы – и на российскую заявку, и на ФИФА?

– Ожидаемой. Мы знали, что она будет. Задолго.

– Но каким образом?!

– Есть знакомые, друзья. Друзей у нас, кстати, было много. Английскую прессу же не все любят – за заносчивость. Мы и сами чувствовали иногда с их стороны: мол, мы – родина футбола, а вы все… Дошло до того, что в Цюрихе Блаттер вышел на сцену и подчеркнул, что футбол придумали в Китае и лишь организовали – в Англии. В результате нелюбовь к англичанам выразилась в симпатиях к нам, поскольку нас многие считали их единственными реальными конкурентами.

Когда я спросил Колоскова вроде бы совершенно о другом: «Как здоровье Юханссона?», то вдруг услышал:

– У нас нечасто получалось увидеться последнее время. На Суперкубок в Монако Юханссон из-за жары не приехал, тяжело ему уже. А на финале Лиги чемпионов в Лондоне не было уже меня. Почему? Все, что связано с получением визы в Англию, – это унижение. Такое, что не хочется всем этим заниматься. Не люблю я это.

– Это унижение, по-вашему, повлияло на результат? Многим членам исполкома-то тоже надо было получать визы…

– Все вместе повлияло. Общее неуважительное отношение – многих журналистов, иных официальных лиц – всегда коробит. Два голоса – этот факт говорит сам за себя.

– А что за нездоровая ситуация была вокруг заявочного комитета «Англии-2006», о чем мне говорил Кир Реднидж?

– Насколько помню, там несколько изменчивая позиция была у Юханссона. Он дружил с главами футбольных федераций обеих стран – немцем Эгидиусом Брауном и англичанином сэром Бертом Мелличипом. Почему-то Мелличип считал – возможно, не без оснований, – что Юханссон пообещал ему: чемпионат мира состоится в Англии. Но через какое-то время президент УЕФА встал на позицию открытой поддержки Германии. В связи с этим было несколько конфликтных ситуаций – не исключено, реакция прессы последовала именно на них.

Самое обидное для англичан заключается в том, что при всем при том «Англия-2018» трудилась над продвижением своей заявки, в отличие от тех же испанцев, чрезвычайно усердно. А результат… Александр Джорджадзе по этому поводу применил весьма сильную характеристику:

– Два года люди работали агоническитяжело, чтобы заработать, помимо своего, всего лишь один голос.

Конечно, порой английский заявочный комитет здорово ошибался, как в случаях с назначением совершенно нефутбольного человека (как явствует из слов Коллинза) Трисмана его председателем, а также с жалобой в ФИФА на слова Сорокина. Но в том, что касалось разъездов по миру, встреч с членами исполкома ФИФА, проведения презентаций и выставок, британцы работали по высшему разряду.