Умберто Эко - Полный назад! «Горячие войны» и популизм в СМИ

Второй результат, к которому приводит эта тактика, можно назвать «эффектом бомбы». Я всегда говорил, что будь я политиком, впутанным во многие и неприглядные истории, и узнай я, что через пару дней в газетах будет обнародована информация о моих проделках, у меня оставался бы лишь один выход: подложить бомбу на вокзале, в банке или на паперти собора в час окончания мессы. Это гарантировало бы, что по меньшей мере две недели первые полосы газет и заставки теленовостей будут заняты терактом, а беспокоящие меня разоблачения, даже если появятся, окажутся на внутренних страницах и не будут замечены. В крайнем случае, они зацепят общественное внимание, но по касательной: внимание будет отвлечено на другие проблемы.

Типичный случай эффекта бомбы — фразочка насчет «капо» [194] В июле 2003 г. на заседании Парламента Европы делегат от европейских социал-демократов Мартин Шульц задал Сильвио Берлускони, исполнявшему роль очередного председателя парламента, несколько вопросов, чем-то обидевших Берлускони, на что тот ответил депутату Шульцу: «В Италии снимают фильм о концлагерях, я предложу вас на роль капо». Бестактность этой реплики усугублялась тем, что Шульц — этнический еврей. История о Шульце и капо обошла газеты и журналы всего мира и не забылась даже через три года после события. в сочетании с высказыванием министра туризма Стефани [195] Еще одна бестактность правых депутатов в период правления Берлускони. Стефано Стефани, заместитель председателя «Лиги Севера», намереваясь поддержать Берлускони против Шульца, так высказался об общих чертах немецкого характера: «Туристы из Германии, проводящие чемпионаты по рыганию после свинского обжорства картошкой с пивом…» Эта реплика депутата привела к многочисленным отказам немецких туроператоров и поставила под угрозу весь туристский сезон 2003 г. (обычно немецкие туристы в Италии — самые многочисленные и самые обеспеченные). о немецких туристах, невежественных пьяницах. Как это понимать? Скандальный ляп? Который вызвал международный инцидент как раз во время итальянского парламентского полугодия? А ляпа не было. Во-первых, фразочка предназначалась для ушей сторонников Берлускони, для тех, кому присущ латентный шовинизм. А кроме того, как раз в этот день в парламенте поставили на обсуждение закон Гаспарри [196] Закон о реорганизации национального радио и телевидения, открыто лоббирующий интересы Сильвио Берлускони, был представлен на утверждение последнего правительства Берлускони министром по вопросам связи Маурицио Гаспарри, членом правой партии «Национальный Союз». Одобрен парламентом 2 декабря 2003 г. и отменен (наложением вето) Президентом Итальянской республики Карло Адзелио Чампи 15 декабря того же года, как антиконституционный. В закон Гаспарри были внесены изменения, и он был снова представлен на обсуждение в парламенте и проведен правым большинством 3 мая 2004 г. Закон вызвал резкие и массовые протесты: он позволил Сильвио Берлускони сосредоточить в своих руках огромное количество СМИ, чем, в частности, были более чем удвоены его прибыли от показа рекламы. , посредством коего Берлускони окончательно уничтожал государственные телеканалы и умножал свои дивиденды. Однако я (и многие еще, вместе со мной) узнали о голосовании Гаспарри только благодаря тому, что за рулем машины прослушали прямой эфир из парламента на «Радио Радикале». Газеты на десятках полос гудели о неловкости Берлускони и волновались — поедут ли обиженные немцы этим летом в Италию? Никто не спал от любопытства — так извинился ли все-таки Берлускони перед Шредером или нет? Эффект бомбы срабатывал на загляденье.

Перечитайте первые страницы газет недавнего периода, ну скажем года за два. И посмотрите, сколько замечательных «бомб» было подброшено для отвлечения общественного мнения. На фоне ошеломительных предложений, например: подвергать судей принудительному психосмотру, — прежде всего я задумываюсь: какое действительно важное событие была призвана эта бомба отодвинуть на задний план?

Умелый «педежист» Берлускони контролирует и направляет реакции оппозиционеров, путает их карты, использует любые сигналы для демонстрации того, что все под него копают, все хотят его погубить, и любой поворот общественного мнения — это подлый кинжал, метящий прямо ему в печень.

Наконец, стратегия «чересчурности», вызывающая оторопь у тех средств массовой информации, которые нацеливаются на критику. Возьмите хотя бы скандал «Телеком-Сербия» [197] Так называемое «Дело Телеком-Сербия» — масс-медийная возня, рассчитанная на дискредитацию Романо Проди и его политической команды. Обвинение состояло в предполагаемом получении взяток от правительства Милошевича за сделку по приобретению в 1997 г. от имени итальянского правительства, возглавлявшегося тогда Проди, доли акций в сербской телефонной компании. Обвинение не подтвердилось. . Грядущие историки напишут, что в этом шабаше инсинуаций и взаимных попреков были затронуты целых шесть совершенно различных непроясненностей. А именно: (i) была ли сделка «Телеком-Сербия» такой уж невыгодной? (ii) предосудительно ли было в политическом и в моральном смыслах иметь дело с Милошевичем в период, предшествовавший войне в Косово, то есть когда сербский диктатор еще не получил от демократических наций ярлык неприкасаемого? (iii) были ли к этой сделке привлечены государственные средства? (iv) знало ли правительство о происходившем? (v) давало ли правительство на все это свое согласие?

Эти пять вопросов — для тех, кто заинтересован экономикой и политикой, и они поддаются обсуждению на основании фактических данных (когда, как и сколько). Но есть еще и шестой вопрос. Он совсем другого плана: брал ли кто-нибудь взятки, дабы позволить противозаконную сделку, к тому же вредную для Италии?

Этот вопрос — для работников правоохранительных органов, но правоохранительные работники могут им заняться только если они будут располагать доказательствами. Что ж, остановите любого итальянца на улице и попытайтесь спросить, отчетливы ли в его голове все эти тонкости и знает ли он, о чем идут разговоры, когда поднимается хор протеста или звучит призыв к судебному расследованию. Только несколько материалов, напечатанных в газетах петитом, указывали на существование всех шести проблем. В основном же в прессе имела место вакханалия разнонаправленных мнений, некоторые из коих относились к вопросам (i)-(v), иные к вопросу (vi), в результате чего читатели со зрителями не успевали ни понять, что этих вопросов шесть, ни разобрать, о каком из шести вопросов шла речь в очередной раз. Чтоб освещать эту мешанину высказываний, на все шесть тем и без разбора, масс-медиа были вынуждены печатать все что попадало в редакцию, темы перепутывались еще хуже, что и требовалось организаторам.