Александр Минкин - Президенты RU

Когда человек говорит, что не собирается объявлять кого-то преступником – это значит лишь, что такая мысль присутствует и соблазняет. (Нового нет. Из рассказов Семичастного (шеф КГБ в 1964-м) мы знаем, что мысль устранить Хрущева очень соблазняла Брежнева. Обсуждалась даже возможность авиакатастрофы. Но в конце концов Брежнев поступил демократично и гуманно – дал Хрущеву пенсию и оставил дачу.)

Конечно, есть надежда, что уголовного скандала не произойдет. Но не потому, что Горбачев чист. А потому, что огромная всемогущая советская мафия слишком грязна. Партийно-правительственная мафия не допустит (не должна допустить) процесса над генсеком и президентом.

Он слишком много знает. Это внушает мафии тревогу за свое благополучие, а нам – тревогу за его жизнь.

Он власть утратил, но мафия власть не утратила. Все теперешние руководители республик – бывшие партийные боссы.

Вчера покорные и льстивые – сегодня агрессивно самостийные. Вчера непреклонные русификаторы – сегодня пламенные националисты.

Архитектор перестройки Яковлев – бывший идеолог КПСС. Любимец западных дипломатов Шеварднадзе – бывший партийный царь Грузии. Избранник наивных советских людей Ельцин – бывший коммунистический диктатор Урала. И это – лучшие. А кто остальные? Сейчас они меняют лозунги, названия должностей, имена партий… Еще вчера была Туркменская коммунистическая партия. На днях ее переименовали в Демократическую. Означает ли это, что туркменские коммунисты стали демократами? [24]

И все бывшие партийные боссы, ставшие сегодня президентами, министрами, депутатами, заинтересованы, чтобы Горбачев молчал.

Его предали и арестовали те, кого он сам назначил на высшие должности. Его спас тот, кого он сначала выгнал из Политбюро, из политики, а потом всячески преследовал. Но спаситель оказался не великодушен. Весь мир видел, с каким удовольствием Ельцин публично унижал Горбачева. И Горбачев не сопротивлялся. Стерпел.

Это было отнюдь не смешно. Прежде он унижал всех. И все терпели. Он всем (кроме Сахарова) говорил «ты». Ему все говорили «Вы».

Теперь унизили его.

Он пережил свою силу и свою славу. Долгие месяцы с 1989 года (а некоторые считают, что с 1985-го) он совершал политическое самоубийство. Свое медленное харакири.

Его история уже давно напоминала историю шекспировского короля Лира.

Зачем Лир разделил свое королевство на три «республики»? Зачем дал власть и свободу злым дочерям? И как неблагодарно отнеслись к отцу дорвавшиеся до власти дети (вчера покорные и льстивые)! Король Лир унижен, лишен гвардии, лишен крыши над головой… В разделенном на части королевстве (вчера едином) начинается гражданская война. Бедный Лир! Бедный благородный король!

Все театры мира ставят спектакли о несчастном благородном короле. Все зрители сочувствуют трагической судьбе Лира.

Но теперь всё это произошло на наших глазах: раздел империи, потеря власти, предательство вчерашних друзей. Гибель страны, ужасный хаос, гражданская война происходят не в классической пьесе, а в реальной жизни. И начинаешь думать о короле Лире немного иначе.

Спросим себя, как управлял своей страной благородный Лир, если его дети и ближайшие соратники выросли подлыми, безжалостными подонками? Как управлял долгие годы благородный старик, если его окружают лжецы, лицемеры, убийцы? Как он благородно руководил, что довел свою страну до агрессивного и нищего состояния? И был ли шанс у честного человека сделать карьеру при таком дворе?

И начинаешь подозревать, что король Лир был не так благороден, как думалось прежде.

Зачем обманывать себя?

Мы знаем, что Горбачев скрывал истину о Чернобыле. Мы знаем, что он скрывал махинации с партийными деньгами.

Мы знаем, как часто он лгал, потакал убийцам и покрывал воров.

Неужели мы были так слепы и не видели ничего этого? Мы не хотели видеть. Мы понимали всё это, но мы понимали, что лучшего, чем Горбачев, – нет.

Десятилетиями в стране существовал фашистский бандитский режим. Страной правила банда – аморальная, жестокая, беспощадная. Как бы много эта банда ни убивала в Венгрии, Чехословакии, Афганистане, но дома она убивала во много раз больше. И ни у какого благородного человека не было ни одного шанса прийти к власти в такой стране.

Неужели Запад был так слеп, что не видел? Неужели Запад был так глуп, что не понимал?

Но – конец угрозе атомной войны! Конец Берлинской стены! Конец войны в Афганистане!

Когда человек делает соседям такие подарки, все его любят. Когда злой сосед вдруг улыбается и делает богатый подарок, его не спрашивают: где ты взял деньги? Говорят: «Слава Богу!» – и стараются не думать!

В Париже на встрече Горбачева с Миттераном я своими глазами видел горбиманию. Я с трудом продирался через восторженную толпу, которая желала посмотреть, как Горби едет в Сорбонну на встречу с интеллектуалами. Было немножко страшно: что может сказать наш некультурный генсек профессорам Парижа? Какая философия, когда он не умеет даже грамотно говорить?

Опасения оправдались. Горбачев совсем не понимал, зачем ему эти интеллектуалы; он был в плохом настроении и говорил еще хуже, чем обычно: три десятка слов, бесконечно повторяющиеся в разных сочетаниях.

Не знаю, как это звучало в переводе, но французы были в восторге. А прежде – немцы. А еще раньше – американцы. И когда я говорил иностранцам, что Горбачев очень плохо владеет русским языком, – мне никто не верил, но сразу думали, что я – враг Горбачева.

Я не был его врагом.

Я ему не верил ни на грош в первые два года. Видел его цинизм, ложь… А потом… не могу сказать, что поверил, но стал надеяться на счастливый конец страшной советской истории. Убедился, что косноязычный Горби – гениальный политик. Я им хвастался перед иностранными знакомыми. По площадям бегала рабская толпа, подзуживаемая бывшими следователями, бывшими комсомольцами, и поносила Горбачева за то, в чем он не был виноват. Он стал смертельным врагом аппаратчиков и диссидентов. (Рой Медведев, потеряв работу диссидента, был вынужден пойти служить в ЦК КПСС. Но и этого места его лишила деятельность Горбачева.)

Народ гениально прозвал Горбачева – «Безалкогольная Бормотуха». Но его не слишком грамотная речь стремительно меняла карту мира. Я им гордился!..

Все мои надежды умерли 13 января 91-го – под танками в Вильнюсе.

Запад поморщился, но простил Горбачева.

Благодаря ему всех нас, советских, полюбили на Западе. Это было приятно.

Потом нас стало слишком много, и нас разлюбили. Мы стали мешать. И Запад, который так долго ругал железный занавес и Берлинскую стену, теперь срочно закрывает границы от бедных русских.

Теперь стал мешать Горбачев. И Запад разлюбит его стремительно. Разлюбит своего нобелевского лауреата, разлюбит Человека Года, Человека Десятилетия.