Анна Соколова - Взятки чужими руками: кто торгует решениями чиновников

– Так это то самое «Озеро»? – обомлел Колобков. Ему стало понятно, откуда тут и шлагбаум, и отличная дорога.

Он, конечно, знал, что членом этого дачного кооператива когда-то был Владимир Путин. Некоторое время тот даже жил тут со всей семьей. Человек тогда он был простой, поэтому, по воспоминаниям его супруги Людмилы, скромный кирпичный домик, обшитый деревом, они с мужем отстраивали 6 лет.

Едва успели заселиться туда в 1996 году, как загорелась сауна, находившаяся внутри дома. Будущему президенту пришлось спасать семью. В доме еще оставались все его сбережения – наличные в дипломате. Пока он искал их, дом уже полыхал вовсю. Путин понял, что выбежать через дверь не успеет – все вокруг уже бушевало пламя. Он спустился с балкона на связанных вместе простынях, как герой голливудских фильмов. Именно так он рассказывал о своей дачной жизни в книге-интервью «От первого лица».

Тогда, в 2000 году, Путин только избирался на пост президента, и мало кто знал, кто он такой и чем раньше занимался. Так что любая информация о нем была ценной и интересной.

Правда, потом стали выясняться новые подробности. Из газет люди узнали, что в том дачном поселке Путин жил не один. В списках учредителей кооператива «Озеро» оказалось несколько громких фамилий. До избрания Путина об их успехах было мало что слышно, но в 2000-е годы они стали важными людьми. Владимир Якунин стал главой РЖД, Андрей Фурсенко – министром образования, его брат Сергей возглавил Российский футбольный союз, Юрий Ковальчук собрал огромную коллекцию активов: банк «Россия» и «Газпромбанк», страховая компания СОГАЗ, Первый и Пятый каналы, «РЕН-ТВ», «Известия»… Все эти люди имели дачи тут же, у озера. Они могли по-соседски помочь Путину отстроить сгоревшую дачу (ее довольно быстро восстановили за счет компании, установившей неисправную печь), пригласить его на шашлыки, попросить соли, на худой конец.

Разумеется, Колобков знал историю кооператива «Озеро» и люто завидовал тем людям, которые когда-то в 90-е правильно выбрали себе место для дачного отдыха.

– Знаешь, Шамалов тоже отсюда, – сказал Зубов Колобкову.

– Кто бы сомневался, – ответил тот. – Если человек такие дела проворачивает, значит обладает определенным ресурсом.

История Шамалова была у всех на устах. Как раз этой зимой вокруг его личности разгорелся скандал. Ни Зубов, ни Колобков не были знакомы с ним лично, но знали, что это за человек.

В газетах писали про открытое письмо бизнесмена Сергея Колесникова президенту Медведеву. В нем он рассказывал историю своей дружбы с Шамаловым.

Они познакомились, когда Сергей работал в фирме «Петромед», занимающейся оснащением больниц оборудованием, а Шамалов был представителем медицинского подразделения компании «Сименс» в Петербурге.

Однажды, уже после 2000 года, Шамалов спросил Колесникова, сможет ли его фирма поставлять оборудование в российские больницы за деньги спонсоров. Правда, было одно маленькое условие. Часть денег, поступающих на счета фирмы, должны были уходить за рубеж. Среди меценатов были крупные компании. Колесников рассказал, что лично встречался с Абрамовичем и Мордашовым, которые вносили деньги в фонд. Они признавались, что о пожертвованиях их попросил Путин.

В том, что Шамалов – давний друг Владимира Владимировича, никто не сомневался. Он зарегистрировал в Швейцарии компанию, на счета которой уходило до 35% пожертвований. Предполагалось, что эти деньги пойдут на благие цели. За несколько лет работы, по подсчетам Колесникова, российские бизнесмены пожертвовали около 500 миллионов долларов, 200 из которых были переведены на счета швейцарского фонда.

– А известно, кто рулил этими деньжищами? – спросил Колобков у Зубова.

– Шамалов сказал Колесникову, что передал почти все акции этой компании лично Путину, – ответил он. – Но никто свечку не держал. С тем же успехом он мог сказать, что отправил их по почте Деду Морозу. Никто же не будет спрашивать Путина, есть ли у него фирма в Швейцарии.

– Да, дураков нет. Деньги на что-то тратились?

– А как же, – сказал Зубов. – На них якобы были куплены акции Выборгского судостроительного завода, какие-то фабрики в Коми и в Нижнем, отстроен санаторий в Геленжике.

– А, это та самая новая дача Путина.

– Естественно, после того, как Колесников взял и рассказал про эти дела, от нее сейчас все открещиваются. Говорят, был просто ведомственный санаторий, он нуждался в реконструкции, потом его купила связанная с Шамаловым фирма. Там ведь что-то необычайное понастроили: отдельный газопровод, лифт на пляж, собственная бухта. Нашим бизнесменам с их дачками в Испании такое даже не снилось. Вот что значит государственный подход.

– Я вообще этого Колесникова не понимаю. Зачем он вынес все это на свет? Ну, не сложился у человека бизнес, зачем таких людей палить, рассказывать про проекты, о которых никто знать не должен.

– Много темных пятен в этой истории, – проговорил Зубов. – То ли его совесть заела, то ли как-то обидели. Понятно, что из такой обоймы люди просто так не выпадают.

– Этого Шамалова, кстати, никто никогда не видел, – вспомнил Колобков.

– Кому надо, тот видел, наверное, он же какими-то компаниями владеет, вопросы решает.

– Да, – согласился Колобков. – Нам до такого уровня с тобой никогда не добраться. Это – судьба. Надо оказаться в нужное время в нужном месте.

– Не только, – отметил Зубов. – С Путиным в 90-е многие были знакомы, а только куцая горстка соседей по даче смогла выбиться в люди. Шамалов, получается, вообще один такой. Сказать кому-то «я решаю вопросы для Путина» – это ж какой ресурс надо иметь!

– Да, я бы точно не решился, – рассмеялся Колобков. – Потом придут к тебе крепкие парни из ФСО, за жопу схватят.

– Придут, не сомневайся.

– А если за Шамаловым еще не пришли, значит он и вправду при делах?

– Похоже на то, – сказал Зубов. – Ну, или мы многого не знаем.

Чтобы посидеть на берегу озера, друзьям пришлось сделать довольно большой крюк, потому что знаменитый дачный поселок преграждал все подступы к воде.

Когда они наконец расположились на песке, Зубов достал припасенные еще в Питере бутерброды и бутылку согревшегося пива.

– Выпей, ты ж не за рулем, – сказал он Колобкову.

– Что ж я один, как алкоголик, буду пить эту теплую гадость, – ответил он. – Давай лучше потом напьемся, когда у тебя все закончится. Тогда уж ты по-взрослому проставляться будешь.

– Твоими бы устами, – сказал Зубов. – Я сам жду не дождусь хоть какой-то определенности. Но мне уже повезло. Я на свободе, остальные ждут суда в тюрьме. Все же у нашей профессии есть свои плюсы: всегда можно подключить влиятельных знакомых, чтобы решить какой-то вопрос.