Вокруг света №2 (2833) | Февраль 2010

— Вы просто обязаны попробовать дим-сум в ресторане Fisherman’s Terrace в центре «Абердин», — говорит Тревор Бодди. — Мне приходилось есть дим-сум в разных странах, включая Гонконг, но такого больше нет нигде.

В ресторане нас радостно приветствуют на чистом кантонийском наречии. Тревору удается объясниться с официантом жестами, и скоро наш стол покрывается мисочками с удивительными произведениями кулинарного искусства.

— И теперь, — говорит Тревор после ужина, — самый главный объект: «Олимпийский овал».

Природный элемент

В феврале 2009 года мэр Ванкувера Грегор Робертсон опубликовал новую программу: «Самый зеленый город». Суть ее состоит в том, чтобы к 2020 году сделать Ванкувер самым экологически чистым населенным пунктом в мире. В программе говорится, что жителям города неслыханно повезло с красотами природы. Чтобы они дошли до детей и внуков, нужно свести следы экономической деятельности к минимуму. Хороший пример «экологически сознательного» проектирования — каток под названием «Олимпийский овал». В последние годы глобальное потепление нанесло серьезный ущерб лесной промышленности Канады. Здесь растут те же самые сосны, что и в Сибири, и заражены они тем же самым вредителем-короедом (Dendroctonus ponderosae). Но в Сибири вредители за зиму успевают замерзнуть. В Западной Канаде раньше они тоже замерзали. Когда же средняя зимняя температура Ванкувера поднялась на несколько градусов, этого оказалось достаточно, чтобы вредители смогли пережить зиму и бурно размножиться. Результат: сотни квадратных километров мертвых деревьев. Их древесина, как показала практика, не уступает по прочности древесине живых. Архитектор Боб Джонстон решил превратить ее в крышу здания катка. Она перекрывает 33 750 м2 и целиком собрана из сотен тысяч брусков размером 5×10 сантимет ров. За этот проект архитектор получил специальную премию Королевского архитектурного института Канады. В решении жюри назывались такие качества, как экологически чистое использование «мертвой» древесины для создания уникальной эстетики потолка, размещение в балках из клееной древесины всей системы коммуникаций, а также возможность трансформировать пространство здания под различные виды спорта. «Олимпийский овал» получил и Первую премию Организации строительных инженеров, опередив и Bird’s Nest пекинской Олимпиады, и уникальную раздвижную крышу центрального корта Уимблдона.

«Ванстердам»

Либеральные городские власти Ванкувера вот уже пятый год проводят социальный эксперимент. В городе серьезная проблема с наркоманией. Это, видимо, наследие эпохи хиппи, когда Сан-Франциско и Ванкувер, в которых никогда не бывает ни слишком жарко, ни слишком холодно, стали прибежищами бездомных «детей цветов». Полицейская борьба с наркоманией, как утверждают работники городской медслужбы, усугуб ляет проблему и обходится городу в миллионы долларов. Наркоманы колются в грязных подворотнях, передавая друг другу шприцы, часто зараженные СПИДом и гепатитом. Потом их подбирает скорая помощь, и они попадают в больницы, где их спасают за счет налогоплательщиков. Первый шаг к излечению от наркомании, считают городские медики, — вывести наркоманов из антисанитарных условий.

Для этого в 2003 году в центре Ванкувера был открыт «Инсайт» — первое в Северной Америке учреждение для наркоманов, куда можно прийти в любое время дня и ночи, бесплатно получить стерильный шприц и под наблюдением мед сестры вколоть себе дозу. Наркотики, правда, надо приносить с собой, но купить их здесь почти так же легко, как в Амстердаме: неслучайно местные жители называют свой город «Ванстердамом». Я чувствую, в этом месте отдельные читатели решат, что либеральный ванкуверизм — это для них, и начнут складывать чемоданы, но я бы все-таки посоветовал дочитать до конца. Этот «наркотический рай» имеет свои теневые стороны.

Тревор Бодди посоветовал нам побродить вечером по Ист-Энду и своими глазами увидеть результаты либерального отношения к наркомании. Идем по улице Кордова, поворачиваем налево, а потом, как учил Тревор, еще раз налево. Мы в проезде между домами. Справа явно модный ресторан, слева из полумрака появляется женская фигура. Не обращая на нас внимания и не замедляя шагов, женщина сосредоточенно красит ресницы. Еще сто метров между мусорными баками — и перед нами появляется другая женская фигура, несколько оплывшая и бесформенная.

— Всего за двадцать пять долларов, — говорит она нам заговорщицким тоном, — я могу прочесть вам свою поэму.

— Один доллар, — предлагаю я.

— Три! — быстро парирует она.

Сходимся на двух ради возможности ее сфотографировать. Поэтесса читает нам что-то про любовь к природе, получает гонорар и скрывается в темноте. Тут же появляется другая творческая личность, на этот раз художница. Она сообщает, что ее зовут Триш, и зазывно машет перед нами своим произведением. Ее фотография обходится нам в лишний доллар.

Надо сказать, что толерантность городских властей к наркотикам не распространяется на торговлю ими. Иными словами, если полицейский нашел у тебя индивидуальную дозу, он отпустит тебя с миром (в отличие от США, где ты немедленно попал бы в тюрьму), но целая партия «тяжелых» наркотиков — это уже преступление даже в либеральном Ванкувере (как, впрочем, и в Амстердаме). Первое, что мы видим, подходя к местному пабу, — это группу полицейских, обыскивающих сумку черного парня и тут же надевающих на него наручники. Вид у парня спокойный и даже скучающий, видно, ему не привыкать.

Приглядываемся к толпе входящих и выходящих из паба. Похоже, что мы единственные, кто не находится в состоянии наркотического или алкогольного опьянения. Заметив наши фотоаппараты, некоторые подходят и пытаются рассказать всю историю своей трудной жизни. Каждый рассказ обычно кончается фразой:

— Я-то сам не наркоман, и вообще я здесь случайно, но остальные — конченые люди. Посмотрите на них — настоящие зомби.

Рейс Ванкувер — Лос-Анджелес. Я возвращаюсь домой. Что же мне удалось выяснить? Для разных людей ванкуверизм означает разное. Для одних это возможность видеть из окна горы и океан. Для других — не пользоваться автомобилем и ходить пешком за покупками. Для третьих — вколоть себе дозу героина в комфортабельных условиях. Кому-то нравится отсутствие шовинизма и возможность прожить с одним кантонийским диалектом. Кто-то доволен тем, что с утра можно совершить восхождение на гору, днем заняться виндсерфингом, а вечером поваляться на пляже. Зимой к этому добавляются еще два горнолыжных курорта мирового класса — Уистлер и Банфф.

Каждое из этих качеств, как мы выяснили, имеет и обратную сторону. И все же уникальное сочетание нетронутой природы, рационального планирования, изысканной многонациональной кухни и европейской элегантности городского ландшафта делают Ванкувер местом, из которого не хочется уезжать.