Андрей Буровский - Апокалипсис XX века. От войны до войны

В числе этих 300 тысяч — много иностранных граждан и граждан Советской России, постоянно живущих за рубежом. Им платить приходится не квартирами и продуктовыми пайками, а валютой.

Причем сотрудник Коминтерна часто получал большие деньги на проведение своих операций, в том числе представительские — чтобы встречаться с кем надо в неплохих ресторанах и шить себе приличные костюмы. Тем более не было никаких проблем с командировками, в том числе на длительные сроки и во все страны мира.

Коминтерн — это система баз, производств, учебных центров. Каждый отдел — а их были десятки — имел свою базу в Москве или в окрестностях Москвы. В Подлипках, под Москвой, Коминтерн производил бумагу, годную для выработки любых паспортов и удостоверений, чернила для тайнописи. В Ростокино радиоцентр поддерживал связь со всеми зарубежными группами. В Пушкино работала школа, где обучали тайнописи, шифровальному делу и прочим шпионским ремеслам. Таких же специалистов и специалистов по организации партизанщины, убийствам и похищениям, пыткам и диверсиям готовили еще в нескольких школах, на базах в Москве и в Подмосковье.

Но это еще что! В Париже Коминтерну принадлежала своя радиостанция и своя база: двухэтажный особняк, в котором «агитировали» и вовлекали в специфическую работу и русских эмигрантов, и французов. Огромное число «розоватой», «розовой» и красной французской интеллигенции прошли через тусовки в этом особняке. В этой тусовке крутились колоссальные деньги, создавались и рушились репутации [165] Русские тайны Парижа. Кн. 3. СПб: Золотой век, 2006. .

Здесь вербовались такие «агенты влияния», как Луи Арагон. Писатель и поэт, по мнению большинства, третьестепенный, «зато» — муж сестры погубительницы Маяковского, Лили Брик — Эльзы Триоле (Эллы Юрьевны Каган, если разобраться) и «большой друг Советского Союза». Очень многие писатели, посещавшие СССР в 1930-е годы, были завербованы именно тут. Арагон приезжал на Урал, на «социалистические новостройки», после чего разразился циклом стихов «Ура, Урал!».

В Гамбурге существовал целый тайный застенок, подземная тюрьма. Бежавший потом в США немецкий коминтерновец Ян Валтин (коминтерновская кличка — Рихард Кребс) рассказывает, как некоего итальянца, уличенного в связях с полицией, пытали в таком застенке, а потом отправили в СССР на пароходе «Алексей Рыков». [166] Валтин Я. Из мрака ночи. М., Международные отношения. 2000 г.

Создавались целые высшие учебные заведения для «кадров»: Международная ленинская школа, Коммунистический университет национальных меньшинств Запада имени Ю. Мархлевского (для «кадров» из небольших народов — шведов, прибалтов, народов Восточной Европы), Коммунистический университет народов Востока. Был даже Коммунистический университет трудящихся китайцев имени Сунь Ятсена.

Вроде не было университетов для южноамериканских индейцев и аборигенов Австралии… Это надо отметить как едиственные упущения. Но общее число курсантов достигало не менее чем 3 тысячи одновременно. Разные университеты и школы подрывных наук с курсами партизанщины, террора и шпионажа окончили такие известные коммунисты, как Морис Торез, Вильгельм Пик, Пальмиро Тольятти, Матэ Залка, и многие, многие другие.

Из Коминтерна пришло множество разведчиков очень высокого класса. Для примера — А. Дейч, завербовавший знаменитую «кембриджскую пятерку» во главе с Кимом Филби, пришел в ОГПУ из Коминтерна. Коминтерновцами были Рихард Зорге и Леонид Треппер, глава легендарной «Красной Капеллы».

Откуда деньги для этого монстра?! Радиостанция и вилла в Париже, дом с подвалом, оборудованным под тюрьму в Гамбурге — уже целое состояние.

На одну подготовку революции в Боливии и Бразилии ухлопали 200 тысяч долларов. В Боливии должны были восстать индейцы и метисы, в Бразилии — негры. Взрыв в Бразилии в 1935-м был, но восстание быстро подавили.

Коминтерн поддержал коммунистов в тех странах, где они уже были. Первое время французы были «гордые» — до 1922 года не брали денег от иностранцев, финансировали себя сами. Но потом все-таки взяли. Бюджеты компартий в Словакии, Чехии, Италии, Англии — от 200 до 500 тысяч рублей золотом.

Немцы с самого начала деньги брали, и в одном только в

1921 году получили больше 5 с половиной миллионов марок «на революцию». Это был фонд поддержки неудавшейся немецкой революции 1923 года.

В ноябре 1921 года миссия Фрунзе увезла миллион рублей золотом Кемаль-паше на развитие революции в Турции.

В марте 1922 года (когда начиналась кампания по «изъятию церковных ценностей») по бюджету Коминтерна распределили 5 536 400 золотых рублей, а через внебюджетные фонды — 600 тысяч золотых рублей на революцию в Корее, 13 тысяч — компартии Эстонии, 15 тысяч — компартии Финляндии, 20 тысяч — компартии Латвии.

Там же, где компартий раньше не было — в Британии, Италии, США, — их создавали и щедро оплачивали любые их акции.

Причем системы отчетности практически не было совершенно. Сугубая секретность! Единственный способ распределять деньги был прост: через доверенных лиц. «Доверенный» получал деньги и драгоценности, писал расписку… А куда тратил, никому не говорил, — разве что ему давал расписку функционер рангом пониже.

До сих пор точно не известно, сколько именно международных жуликов паслось вокруг Коминтерна. Наверняка известны только самые крупные и отпетые — типа «товарища Томаса» — он же «Джеймс», он же Яков Самуилович Рейх. В 1921 году он привез в Германию 25 млн марок и драгоценностей на 37 млн марок. В конце концов о его воровстве стали ходить такие фантастические слухи, что началась проверка… Выяснилось, что деньги у «Томаса» лежали в квартире, в чемоданах, шкапах за книгами, в толстых папках, в картонных коробках весом по 10–15 кг. Расписок о выдаче денег не было. Ведь «товарищ Томас» «по понятным причинам не вел бухгалтерии».

Так что какой именно процент фантастических богатств Коминтерна просто сперли — можно только гадать.

Я уже рассказывал, как коммунисты готовили революцию в Германии. А для подготовки коммунистического восстания в Эстонии глава Коминтерна Зиновьев приказывает Э. Берзиню, начальнику разведупра Красной Армии, поддержать революцию в Эстонии. Тот направляет 60 офицеров в Таллин, не говоря об оружии, боеприпасах, снаряжении, агитационных материалах.

1 декабря 1924 г. в Ревеле-Таллине, столице Эстонии, боевые дружины (около 300 бойцов) компартии Эстонии захватили Балтийский вокзал, ж/д станцию Таллин-Вяйке, Главный почтамт, здание Государственного собрания, военный аэродром, взорвали 2 ж/д моста. Однако попытка захватить Военное министерство и казармы ряда воинских частей не удалась. Восстание было подавлено, до 140 человек погибло. После восстания компартию объявили вне закона.