Игорь Свинаренко - Беседы с Vеликими

Дальше там было про то, что бывают правильные коммунисты, а бывают неправильные, – но что нам до коммунистов? После кто-то вспоминает стихи другого автора, Вадима Жука, – про Борю:

Присутствующие смеются, стихи хорошие: правдивые, смешные, и автор от них не отказывается, а довольно улыбается, с полным правом, потому что таким текстом можно реально гордиться. Потом кто-то вспоминает такие строчки, кажется, тоже Жука, там приведена воображаемая беседа с Богом. Боря его просит: «Господи, дай мне на гору вкатить этот камень!» Ответ свыше такой: «Все, что я делаю, – только твоими руками». Это уже не смешно. Тут негде смеяться. Бывают такие приемы, когда с вещи срывается видимость и становится понятно, какова ее суть. Как все в этом мире работает. Глядя на Борю, даже тупой человек поймет, как надо жить по-хорошему. Но в силу нашей слабости и трусости мы делаем вид, что не поняли. Боря нам это прощает, и даже, кажется, с легкостью. Во всяком случае, разговаривает с нами как с нормальными… Наверно, он жалеет нас, – по той же схеме, по какой с больными детьми говорит, обходя тему их физических недостатков. Иностранцы называют это политкорректностью.

У нас такого термина нету.

В прошлый приезд Боря просил – не меня, а вообще – дать ему года три-четыре жизни, внук был маленький, хотелось его поднять как-то.

Так прошло пять лет. Мальчику уже 19, учится в строительном.

Просил вроде за себя. А на самом деле опять за другого человека, хоть даже и за внука. Может, поэтому его просьбы ТАМ рассматриваются со вниманием.

Ну вот, опять простой рецепт… Может, вообще сложных вещей не бывает и все можно сказать, сделать и прожить просто?

…2009 год. Опять я полетел в Одессу и снова написал про Литвака. Не слишком ли много я про него пишу? Нет, наоборот. Похорошему, надо бы бросить все дела, поехать в Одессу и там ходить за Борей и записывать все, что он говорит. Эта мысль только что пришла мне в голову и сразу показалась мудрой. Без шуток. Вот прилечу из своих срочных поездок – и таки к нему.

Знаменитый Борис Литвак, святой из Одессы, такой человек, что никто его не может забыть, один раз с ним поговоришь – и все, он уже «твой» человек. Это происходит не только с романтическими юношами, но и со взрослыми циничными гражданами, которые думали, что их ничем не удивишь. Да они просто на себя наговаривали. Взять хоть поэта Орлушу, с которым мы слетали к Литваку и поздравили великого одессита с 79-м днем рождения.

Хорошая новость, приятно вспомнить: я опять слетал в Одессу, один из любимых мной городов. Но в этот раз это был не досужий туризм – надо было поздравить с днем рождения серьезного человека. Серьезного не в расхожем современном смысле слова, он не раздает квот и лицензий, не торгует нефтью, не распоряжается кредитами, нет. Он строит – но и строит не в том смысле, что получает «пятно» без конкурса и снимает с него 400 процентов прибыли… Как-то сложно мы стали жить, раз простые вещи надо долго объяснять.

Летал я на день рождения к Борису Давыдовичу Литваку, которого все, ну кроме, может, кого-то из подчиненных девушек, называют Борей и на ты. Я уже писал когда-то, что пророков както не принято называть по имени-отчеству и на вы, а Боря как раз и есть пророк. Некоторые считают его святым, и мне тут спорить не с чем. Таки он, похоже, святой, реально, и это то в нем, что меня к нему притягивает imho святость – это не более чем наличие большого запаса энергии, намного выше среднего, он такой, что жалко его тратить на свои частные нужды, это как из пушки по воробьям. Побочный эффект этого сверхнормативного запаса энергии – а может, как раз его следствие – это такая важная составляющая святости, как отключение инстинкта самосохранения. (Вспомнил тут про мультимиллиардеров, но они ведь исключение, и можно их не принимать в расчет. Они особый случай, который мы за нехваткой фактуры не разбираем.) А когда он, этот инстинкт, отключен, человек начинает беспокоиться не о себе, но о других, как это ни странно. Но тем не менее такое бывает, и каждый из нас встречал таких людей. Или не встречал – но тогда жизнь прожита зря и ты в ней ничего не понял и не поймешь; просто трагедия.

Такого человека, как только он себя проявляет, сразу начинают любить со всех сторон, со страшной силой. Противоположный случай: этот самый инстинкт у человека развивается до высокой степени, и его начинают дружно ненавидеть; чтоб далеко не ходить за примером, назову вам да хоть Билла Гейтса.

Когда я на себе узнал, каково это – засечь на своем радаре святого, кое-что стало понятней про рыбаков и мытарей, к примеру, которые бросали нажитое непосильным трудом и шли за человеком. Это очень реалистичный сюжет, если вдуматься, и только на первый взгляд кажется абсурдным.

Борис Литвак, напомню, построил медицинский центр для детей, начинил его современным, самым новым, какое только бывает, оборудованием и лечит там детей не только с Украины, но и иностранных, из бывших советских республик. Когда-то в этом городе умерла Ира, Борина дочь, – оттого что не было нужного оборудования, компьютерного томографа, диагноз поставили слишком поздно, и далее все пошло по печальному сценарию. И вот она, умирая, спросила отца, отчего он помогает только сильным здоровым детям (работая тренером), а не больным и слабым.

Два раза ему не надо было говорить, он все понял и все сделал. Он лечит. И за лечение тут не берут денег. То есть не берут с больных – а берут у спонсоров, которые ходят за Борей и заглядывают ему в глаза. В принципе в этом мире огромное количество денег! Как вы и без меня знаете. И деньгам совершенно все равно, на что они будут потрачены – на лишнюю виллу или ненужную модную машину или просто сгорят в казино. В принципе это довольно просто – объяснить людям, у которых есть свободные деньги, на что их лучше всего потратить. Тут всего лишь надо найти правильные слова и верную интонацию.

И еще, забыл, надо, чтоб тебя слушали.

С этим у Бори проблем нет. По всем пунктам у него порядок. (Включая пятый.)

Когда он начинает говорить, люди не то что сразу умолкают, но уж точно уменьшают громкость и поворачивают головы в его сторону, с интересом.

Говорит он смачно, одесским языком, который, правда, сильно замутнен литературным русским, – так что это далеко не Буба Касторский. Говорит он без пафоса, неполиткорректно, и к друзьям часто обращается так: «жидовская морда», к гоям в том числе, и это звучит тепло, с любовью. Как всякий пророк, Боря категоричен. Мы все – люди, знакомые с ним, – любим рассуждать об этом, нас умиляет, что людей он делит на две категории – «святой человек» и «грязное животное». Еврейские анекдоты – ну это вообще не считается, он ими просто жонглирует (ниже будут примеры). В общем, Одесса от него в восторге, и не только она, бери выше.