Газета Троицкий Вариант - Газета Троицкий Вариант # 45 (19_01_2010)

Г.И. Абелев, иммунолог, академик РАН,

не смог принять участие в семинаре. Он просил передать семинару несколько слов об И.М. Вот они:

«Передайте глубокое сочувствие в связи со смертью Израиля Моисеевича. Очень его семинара не хватает сегодня.

Израиль Моисеевич на редкость понимал и чувствовал дух науки и систему ее ценностей. Сегодня было бы очень важно его отношение к формализации научных работ. Возможна ли она?

Израиль Моисеевич чувствовал сильные и слабые стороны работы, имел сильный здравый смысл и всегда точно формулировал свою оценку, и это было выше любых рейтингов.

Хотел бы передать симпатию участникам семинара и просил бы и меня считать участником этого семинара».

76

А . Л. Сыркин, кардиолог, профессор Московской медицинской академии им. Сеченова:

«Нетривиальность мышления Израиля Моисеевича проявлялась ежедневно. Профессор Гельштейн, руководитель функциональной диагностики на заре становления сердечной хирургии в клинике академика Бураковского, говорил, что может определить давление в легочной артерии по одному из зубцов комплекса электрокардиограммы. Чтобы проверить правильность такого подхода, каждый из нас предложил бы ему электрокардиограмму ряда больных и сопоставил бы его оценки с фактическими данными. Каждый, но не Гельфанд. Израиль Моисеевич вырезал из всех кардиограмм зубец, на который указывал Гельштейн, и тот сразу сказал: где же другие зубцы, где интервалы? Оказалось, что крупный специалист не понимал, какая информация, в действительности, им используется.

Другой пример. Важность прогноза в остром периоде инфаркта миокарда очевидна. Какие данные выбрать из огромного количества показателей клинических, лабораторных, инструментальных? Гельфанд предложил метод, который впоследствии назвали «игры математика с врачом». Он говорил мне: «Вам звонит дежурный врач и докладывает, что поступил больной с острым инфарктом миокарда. Какие вопросы Вы зададите?» После того, как мы «проиграли» всего лишь несколько больных, стало ясно, какая информация, в действительности, необходима для прогноза».

77

М . А . Шифрин, специалист по медицинской информатике, зав. лабораторией института нейрохирургии имени Бурденко:

«Израиль Моисеевич начал свои работы с врачами в начале 70-х годов и продолжал их в течение почти 20 лет. В результате был развит целостный подход к постановке и решению точно сформулированных задач, которые помогали бы клиницисту принимать решения в трудных для него ситуациях. Этот подход использовал, как одну из основ, идеи структуризации и адекватного языка описания живых систем, которые были сформулированы в работах Израиля Моисеевича с биологами. Другая основа — это идея о решающей роли врачебного опыта для решения подобных задач и разработанная для ее реализации методика диагностических игр.

Еще одно важное следствие работы Израиля Моисеевича с врачами и биологами: было найдено новое приложение профессиональных умений математиков в этих нестрогих областях знания. Израиль Моисеевич много раз акцентировал внимание на том, что в слабо формализованных областях знания математики должны использовать не столько свое владение различными математическими техниками, сколько умение строить сложные структуры и оперировать ими».

78

В.Б. Бетелин, специалист по информационным технологиям, академик РАН. (Записал и отредактировал А.Г. Кушниренко):

«Сегодня уже говорилось о том, что И.М. Гельфанд был одной из крупнейших фигур в математике и естественных науках XX века. Но я хочу сказать, что и за пределами профессиональной сферы у Израиля Моисеевича можно было многому научиться. Лично я многому и научился. Хочу коротко сказать о двух вещах, которые мне кажутся особенно важными сегодня.

Израиль Моисеевич, который в своей жизни работал со многими людьми, всегда говорил, что работать вместе можно только с людьми порядочными. Для него это требование было в каком-то смысле первичным, самоочевидным, не требующим ни подтверждения, ни обоснования. Но если кто-то начинал говорить, что нет, мол, правил без исключений, то Израиль Моисеевич спускался на уровень оппонента и приводил рациональный довод: «все равно ничего не получится, любая непорядочность, в конечном счете, разрушит любое совместное дело».

Еще я научился от Израиля Моисеевича не бояться в любом диалоге, в любой дискуссии задавать вопрос: «а было ли вообще что-то сказано?», т.е. спрашивать, есть ли у собеседника или оппонента мысль, которую можно выделить, понять и согласиться с нею или не согласиться или никакой мысли в сказанном нет. Последнее, по мнению Израиля Моисеевича, могло случиться по двум причинам. Мысль у собеседника есть, но высказать её трудно, и собеседнику нужно помочь. Такую помощь, как знают все сидящие здесь участники семинаров Гельфанда, Израиль Моисеевич умел и любил оказывать. Если же в сказанном собеседником никакой мысли найти не удается, потому что её просто нет, то для И.М. это было сигналом немедленно заканчивать дискуссию ввиду её бесполезности и дурного влияния на молодые умы.

Сегодня я часто вспоминаю этот вопрос ИМ., слушая грамматически правильные выступления на совещаниях или читая разные гладкие по форме документы.

В заключение хочу сказать, что Израиль Моисеевич Гельфанд был крупной фигурой в истории российской культуры, верным другом для близких к нему людей и нам будет его не хватать».

79

В.П. Скулачев, биолог, академик РАН

высказал недоумение по поводу того, что российские СМИ практически проигнорировали смерть великого российского учёного. («Полит.ру» и некоторые другие интернет-ресурсы, а также журнал New Times — исключение. — А.Ал.).

В заключение семинара Скулачев прочитал написанный им некролог, посвященный памяти И.М., который появится в декабрьском номере журнала «Биохимия»:

«Много лет спустя я осознал важнейший принцип (в слове <���принцип> И.М. делал ударение на последнем слоге, отчего оно звучало энергичней и значительней): «Для большинства из нас главная опасность состоит не в том, чтобы поставить перед собой слишком большую цель и не достичь ее, а в том, чтобы потратить всю свою жизнь на достижение целей, заведомо незначительных». Эта максима Микеланджело никогда публично не декларировалась Гельфандом, но, безусловно, была аксиомой, которой он следовал во всех своих начинаниях, включая биологический семинар, куда все мы, его участники приходили с единственной целью — пообщаться с гением».

Автор фотографий — Д.А. Воронов.

Примечания

1. И.М. Гельфанд умер 5 октября 2009 г. на 97-м году жизни, в больнице г. Нью-Брансвик, штат Нью-Джерси, США.