Андрей Буровский - Да здравствует «Застой»!

В Ленинграде тоже возникал дефицит такого рода… Например, исчезали лифчики. На полгода исчезли совершенно. В другой раз исчезли стаканы. Кружки и чашки были, но вот стаканов в продаже не было.

Дефицитность экономики большинство историков трактуют в двух смыслах:

1. Как попытку правительства сделать народ более покорным и зависимым от властей. Власть демонстрировала, что паек всегда не хватает на всех, и в любой момент пайку могут не дать нелояльному и непокорному.

2. Советская экономика оказалась жертвой своей «нефтяной» зависимости. В 1973 году нефть была дорогой, цена ее росла. Нефтедоллары в СССР шли в основном на военно-промышленный комплекс, на кражу или скупку военных и промышленных секретов Запада, но что-то перепадало и рядовым людям.

В середине 1980-х нефть стала дешеветь. Тут-то и кончился «застой», остатков нефтяного «счастья» не стало хватать на людей.

Нефть СССР продавал… Это было выгодное дело, потому что страны Запада платили за тонну нефти по 100 долларов, а ее себестоимость в Самотлоре составляла около 5 рублей. Общий объем нефтедобычи СССР быстро довел до 600, а затем и 650 миллионов тонн. По мере открытия нефтяных и газовых месторождений в Западной Сибири к середине 80-х годов, две трети общесоюзной добычи нефти и более 60 % добычи газа обеспечивала Западная Сибирь.

Но у «нефтяной теории» концы совершенно не сходятся с концами: основные черты «застойной» экономики сложились еще при Сталине, явно вне зависимости от цен на нефть.

В середине 1960-х реформы Косыгина провалились, — как раз в пору «дешевой нефти», когда, казалось бы, самым реформам и происходить.

А пик «застоя» с самыми тяжелыми формами дефицита приходится как раз на пик цен на нефть — самый конец 1970-х — начало 1980-х.

Так же не сходятся концы с концами и в объяснении самого «застоя». Якобы поток нефтедолларов в СССР лишил руководство страны желания хоть какой-то модернизации хозяйственной и общественной жизни. Пожилые и слабые здоровьем высшие руководители СССР спокойно сидели на этом нефтяном шприце, надеясь, что на их век хватит. Вот когда в середине 1980-х цены на нефть упали, часть партийной верхушки задумалась… и тут-то пришел Горбачев.

Не получается — «застой» начался в эпоху «дешевой нефти». И на протяжении всего «застоя» СССР продавал за рубеж не только нефть и газ, но и алмазы, и лес, и цветные металлы. Цены на лес и все эти полезные ископаемые только росли. А «застой» никуда не девался.

Причем за первые 12 лет после смерти Сталина СССР реализовал через Моснарбанк свыше 3 тысяч тонн золота. Из них 1244 тонны продали в 1963–1964 гг., когда закупали хлеб. За 18 лет правления Брежнева золота продали намного меньше. В 1967 году на закупку зерна было затрачено 50,2 тонны золота, а в 1972 году — 458,2 тонны.

«Застой» в разгаре, а золота продаем меньше!

Странно, что тотальный дефицит при советской власти пока никто не связал с самой сущностью мобилизационной экономики.

Мобилизационная экономика — это экономика, в которой определяющую роль играет государство. Если и существуют частные и получастные корпорации, они подчиняются государству и зависят от государства. Государство жестко расставляет приоритеты и ставит задачи развития целых отраслей экономики и целых промышленных районов. Оно решает, как лучше использовать имеющиеся производственные, природные, технологические и интеллектуальные ресурсы для обеспечения прорывов там, где оно наметило. Словом — государство «мобилизует» эти ресурсы. Оно регулирует экономику и постоянно контролирует процесс выполнения поставленных задач.

Мобилизационная экономика и не может удовлетворять мелкие, постоянно меняющиеся бытовые интересы людей. Эти интересы зависят от сезона, от моды, от региона страны и так далее. Мобилизационная экономика плохо учитывает все это. Она «работает» не на удовлетворение мелких повседневных потребностей, а на поставленные сверхзадачи.

Основу промышленности в СССР составляли военно-промышленный и топливно-энергетический комплексы. Они не создают товаров повседневного спроса. СССР активно продавал сырье за рубеж, но закупал тоже в основном не то, что едят, надевают и обувают. На валюту закупалось западное комплектное оборудование для строительства новых заводов. На нефтедоллары было закуплено оборудование для КамАЗа, Волжского автомобильного завода, Уфимского мотостроительного завода, выпускавшего двигатели для автомобилей «Москвич».

Мобилизационная экономика позволяла вершить колоссальные проекты, она была удобна и понятна руководству СССР, но она же исключала возможность насытить потребительский рынок и не допускала коренных перемен.

Когда в стране в принципе нет частного предпринимательства и частного экономического интереса, практически невозможно удовлетворять снабжение людей товарами повседневного спроса.

Потому и провалилась «косыгинская» хозяйственная реформа 1965 года. Она должна была увеличить темпы роста и интенсифицировать производство за счет расширения самостоятельности предприятий. Был введен хозрасчет, часть прибыли оставалась самому предприятию. Теперь выполнение плана выражалось не в валовых показателях, то есть не в количестве произведенной продукции, а в объеме реализуемой продукции.

Оттого, каков доход предприятия, зависела и зарплата рабочих, и строительство жилья, и создание собственной инфраструктуры — ведомственных детских садов, снабжение подшефных школ, создание столовых и медицинских учреждений, санаториев и профилакториев.

Чаще всего считают, что «косыгинская реформа» провалилась из-за сопротивления (ну конечно же!) аппарата. Действительно, реформа Косыгина мыслилась как странный гибрид между бюрократической системой и рыночным хозяйством. Разумеется, в этой части она провалилась. Например, реформа предполагала, что если одно предприятие не поставило вовремя сырье или комплектующие детали, то на него следует подавать в суд, а суд должен устанавливать высокие штрафы. Но руководители предприятий, во-первых, отлично знали, что непоставки или задержки могут возникать не по вине партнера. Во-вторых, им было важнее сохранять с партнером добрые отношения, чем слупить с него штраф.

Был случай «бунта сорока министров».

Чтобы поднять дисциплину взаимных поставок, Косыгин принял постановление, по которому выполнение плана засчитывалось лишь после удовлетворения всех заказов потребителей.

Против этого дружно восстали Госплан и наиболее сильные министерства, их авторитетные министры. Если постановление заработает, все их предприятия останутся не только без премий, но и без зарплаты!