Андрей Буровский - Да здравствует «Застой»!

Фактически «сорок министров» победили: официально распоряжение Косыгина отменено не было, но практически никогда так и не вступило в силу.

Но прижилось все, что было совместимо с мобилизационной экономикой и бюрократической системой управления. Был внедрен бригадный подряд (1972). Традиции артельной работы сильны в России, дело пошло.

И раньше у крупных предприятий были «подшефные» совхозы. А крупным предприятиям совхозы «придавались» для прокормления работников. С 1979 г. начались попытки агропромышленной интеграции — кооперирование колхозов и совхозов в агропромобъединения с обслуживанием их отраслями промышленности.

Многие крупные предприятия имели свою собственную инфраструктуру, от детских домов и профилакториев и поликлиник со штатом врачей до целых «своих» совхозов, пионерлагерей и автобусных колонн. Такое предприятие устанавливало зарплату, исходя из принципов хозрасчета: часть дохода оставалась предприятию. Оно выдавало продуктовые пайки. К праздникам сотрудники получали помидоры из оранжерей «своего» завода и другие вкусности. Автор своими глазами видел, как в «сидевшем без мяса» Красноярске рабочие одного из заводов под Новый год несли целые бараньи туши и ляжки бычков, отрубленные по колено. Мне со смехом рассказывали, что давать именно целую тушу или целую ляжку велело начальство: чтобы лихие работники распределительной системы не оставляли себе куски получше, а давали мякоть «по справедливости».

Такие производства напоминали феодальные поместья с их натуральным хозяйством. Как у феодала в Средневековье была своя мельница, своя конюшня, свой врач и свой священник, так и работник крупного предприятия или богатого ведомства лечился в «своей» поликлинике, где врачи были внимательнее и не было страшной давки, посылал детей в «свой» детский сад и пионерский лагерь, отдыхал в «своем» санатории и ездил на работу в «своем» транспорте.

Эта система активно формировалась и работала как раз в «годы застоя», жизнь менялась буквально на глазах.

Но вот «рынка» и правда не возникло. От предприятий постоянно требовали увеличения производственных показателей. Давай-давай выполнение плана! Планировалась вся номенклатура изделий, до 20 миллионов наименований, их показатели и себестоимость. Вот и причина низкого качества изделий. А часто и не качества, а дизайна. Механические часы, выпускавшиеся в «годы застоя», ничем не хуже швейцарских… Они очень надежные и прочные. Если бы не их «моральное устаревание», мы могли бы и сегодня пользоваться часами, выпущенными в 1970 или в 1980 году. Но швейцарские были (или считались) более красивыми. Была в них прелесть хорошо сделанной вещи, они выигрывали в сравнении с советскими.

Считалось, что только 2 % товаров, выпущенных в СССР, конкурентоспособны на международном рынке. На самом деле, их было гораздо больше. И если бы предприятия получили реальную экономическую свободу, дизайн изделий тоже быстро улучшился бы. Что и произошло после «перестройки», кстати говоря.

Планировался и завоз абсолютно всего. Естественно, чиновник мог не учесть завоз какого-то продукта или неточно рассчитать, сколько и чего надо завозить. Население Красноярска уже выросло, а лампочек или тех же трусов завезли, исходя из численности населения пятилетней давности. Вот и дефицит, как повседневная норма.

Еще в «годы застоя» на кухнях полагалось рассказывать, что экономика в СССР очень неэффективная. В годы «перестройки» ничего не изменилось, только кухонные шепотки пошли в прессу, на телевидение, стали частью легальной политики. Л справедливы ли эти что шепотки, что официальные рассуждения?

Мобилизационная экономика обеспечивала вовсе не такие уж скверные показатели.

К 1980 году производство и потребление электроэнергии в Советском Союзе выросло в 26,8 раза по сравнению с 1940 годом, тогда как в США за тот же период выработка на электрических станциях увеличилась только в 13,67 раза. Это к вопросу о лозунге «перегоним». Как видите, случалось и перегнать.

В 1960 году объем промышленной продукции СССР по сравнению с США составлял 55 %, а через 20 лет, в 1980 году, — уже более 80 %.

К 1980 году СССР занимал первое место в Европе и второе место в мире по объемам производства промышленности и сельского хозяйства.

Если вся продукция промышленности в СССР была такого низкого качества, то почему Советский Союз экспортировал трактора в сорок стран мира? Главным образом трактора шли в социалистические и развивающиеся страны, но ведь шли и активно применялись.

Правда, темпы роста экономики все время снижались. Если в восьмой пятилетке (1966–1970) среднегодовой прирост составлял 7,5 % и в девятой — 5,8 %, то в десятой он снизился до 3,8 %, а в одиннадцатой составил около 2,5 %. При этом рост населения СССР составлял в среднем на 0,8 % в год.

СССР не мог обеспечить ожидаемых темпов роста жизненного уровня народа. Не получалось и провести интенсивное техническое перевооружение производства.

Характерно, что в 1970-е годы из советской пропаганды полностью исчез лозунг «догнать и перегнать».

Причина этого проста: постоянное и все усиливающееся отставание от Запада в развитии наукоемких отраслей. Положение в вычислительной технике характеризовалось как «катастрофическое».

С 1947 года, с появления в США первых ЭВМ, началась очередная научно-техническая революция. То ли пятая, то ли шестая по счету. Мобилизационная экономика не способна быстро реагировать на изменения — она просто для этого не предназначена.

Бюрократическая система предназначена только для выполнения директив «сверху», а вовсе не для принятия инициатив «снизу». Трудовые коллективы не были заинтересованы во внедрении новой техники и технологии. Порой такое внедрение оказывалось даже вредным для отдельного рабочего и предприятия в целом: никаких особых наград не было, а план повышали.

Внедрение всякой качественно новой продукции или новой технологии в СССР затягивалось буквально на десятки лет, а в развитых индустриальных странах этот срок не превышал нескольких лет. К началу 1980 годов в промышленности было автоматизировано только 15 % предприятий. Не зря же Андропов говорил как о великом зле о господстве ручного немеханизированного труда.

Необходима была вычислительная техника, а советские ЭВМ выпускались на устаревшей элементной базе, в сравнении с западными они были ненадежны, дороги и сложны в эксплуатации. Эти машины с малой оперативной и внешней памятью и качеством периферийных устройств по качеству отставали от западных на 5, а по другим данным, и на 10–15 лет.