Внутренний Предиктор СССР - Последний гамбит

— Надо посмотреть фильм заново, иначе мне трудно будет понять содержание записки.

С этой мыслью я отправился в понедельник утром в редакцию и по дороге приобрел видеокассету с «Матрицей». Закончив свои обычные дела, я пытался вечером смотреть «Матрицу» глазами автора аналитической записки. То ли хороший сон прошлой ночью, то ли вчерашняя трудная работа с текстом, но ощущение у меня было такое, будто этот фильм я вижу впервые. Или я обрел какое-то иное видение привычных вещей? Ободренный этой мыслью, я снова принялся за чтение записки и добрался до четвертого раздела под названием “«Матричное» управление”. Раздел оказался ключевым, ибо вывел меня на понимание нового вида власти, отличной от всех известных ранее — власти концептуальной. Я еще раз внимательно перечитал заинтересовавшую меня часть раздела:

«И соответственно есть вид власти, не попавший в поле зрения традиционной политологии и потому лежащий вне её понимания, но тем не менее неразрывно связанный с процессами, имеющими место в мире (реальности) матриц-предопределений . Во-первых, это подвластность общества некой матрице или набору матриц; во-вторых, это власть над обществом тех людей, которые обладают способностью к уничтожению, преобразованию и порождению прежде не проявлявшихся частных матриц, предопределяющих жизнь обществ в пределах Всеобъемлющей Матрицы — Божьего Предопределения бытия.

И если попытаться описать содержание такого рода матриц, то получится концепция жизни общества как некий идеал и как набор средств, предназначенных для воплощения этого идеала в жизнь. Соответственно этому, власть на основе матричных процессов мы называем уже многие годы властью концептуальной .

При этом следует понимать, что концепция жизни общества — это не идеология. Идеология — даже не всегда выражение концепции, а одно из средств проведения концепции в жизнь. Так, в истории человечества все наиболее изощренные системы рабовладения были прикрыты идеологиями освобождения людей труда от угнетения; но именно это и составляло суть тех концепций, которые прикрывались идеологическими системами освобождения от рабства, оставаясь сами собой на протяжении многих веков и успевая при этом сменить несколько идеологических оболочек. И концепция жизни общества это и не его действующее законодательство или законотворческие прожекты. Всякое законодательство — это пограничные рубежи или линии фронтов, на которых одна концепция защищает себя от осуществления в том же обществе другой, не совместимой с нею концепции».

Действительно после 11 сентября мир стал другим. Если бы до «черного вторника» мне попался на глаза этот текст, я, скорее всего, отбросил бы его не читая, но сегодня, спустя 13 дней после того, что произошло с Америкой, я ощущал за этими словами какую-то незнакомую мне силу и уверенность в правоте того дела, суть которого люди их написавшие пытались обозначить. Даже не схватывая некоторых деталей текста, я понимал то целое и главное, которое словами иногда передать невозможно.

Один абзац в четвертом разделе был подчеркнут, по-видимому самим Холмсом:

«Входя в мир, порожденный всякой вложенной матрицей, из её объемлющей матрицы высшего порядка, достаточно объявить всех своих противников несуществующими, бессильными или как-то иначе преобразованными; объявить себя невидимым и всемогущим (заведомо бессмертным и неуничтожимым в мире, материя которого наполняет вложенную матрицу). После этого исчезнет необходимость во всех театральных эффектах со стрельбой, драками, исчезновениями по телефонным кабельным линиям и трагической невозможностью скрыться от преследователей, растворившись в воздухе; либо оставить их наедине с навеваемыми их „Матрицей“ грезами, скрывшись по мобильной телефонной связи. Во всех этих пижонских зрелищных эффектах на публику при действительном вхождении в процесс если не из объемлющей матрицы, то хотя бы из альтернативной матрицы равного порядка значимости, нет никакой необходимости; такое даже трудно отнести к развлечению с целью поиска какого-либо удовольствия».

Я смутно догадывался, что этот абзац имел какое-то отношение и к событиям 11 сентября, и к разгадке «пикников», тем более, что именно на него обратил внимание мой друг Холмс, однако сам пока ничего определенного сказать по этому поводу не мог. В то же время текст записки вызывал у меня недоумение в отношении поведения Холмса.

— Если Холмс это читал, то почему никогда не обсуждал со мной столь важной проблемы? Хотел, чтобы я разобрался в этом самостоятельно? Не пришло время говорить о таких вещах? Либо у самого Холмса (!!!??? — изумился проскользнувшей мысли Ватсон) есть проблемы с пониманием этого, и он просто не знает, что и как об этом сказать?

Чем глубже я погружался в содержание записки, тем больше понимал, что имею дело с какой-то новой философской системой, разработанной в России группой, назвавшейся Внутренним Предиктором СССР. Знакомое слово «предиктор» было в общем-то понятно на бытовом уровне: «предиктор» — предсказатель, но вдруг вспомнился одноклассник, лепетавший слова «предиктор-корректор», отказываясь идти на какую-то вечеринку, совпавшую в студенческую сессию с кануном какого-то экзамена. Воспоминания об однокласснике привели меня в математический справочник, в котором я нашел описание одного из методов вычислительной математики под названием «предиктор-корректор», в котором: «последовательными приближениями находится решение задачи; при этом, алгоритм метода представляет собой цикл, в котором в последовательности друг за другом выполняются две операции: первая — прогноз решения и вторая — проверка прогноза на удовлетворение требованиям к точности решения задачи. Алгоритм завершается в случае, когда прогноз удовлетворяет требованиям к точности решения задачи».

Так мне стало ясно, что я впервые столкнулся с каким-то новым понятийным и терминологическим аппаратом, на основе которого малодоступные обыденному сознанию разделы знаний могут быть представлены читателю достаточно ясно и в предельно сжатом виде. Например, доступный на Западе только узким специалистам курс психологии, в записке был изложен практически на одной странице. Мне это показалось настолько важным, что я решил сохранить для себя этот фрагмент, хотя бы для того, чтобы найти потом объяснение картинке с обезьяной на третьем «пикнике»:

«Психика всякого индивида — многокомпонентная информационная система. Точнее психика — информационно-метрическая система, поскольку психика — это прежде всего алгоритмика, а алгоритмика — это последовательность шагов преобразования информации, что невозможно без разного рода свойственных алгоритмике матриц — преобразователей мер, которые представляют собой разного рода «кальки» с объективной всеобъемлющей меры-матрицы — Высшего Предопределения бытия .