Владимир Осипов - Корень нации. Записки русофила

Перечислим теперь 7 главных отличий монархического правосознания от республиканского, по Ильину:

1) олицетворение народа, государства и власти в монархе – растворение личного начала и власти в республиканском коллективе,

2) культ начала верного и справедливого ранга – культ начала уравнения и равенства,

3) религиозно-мистическое созерцание верховной власти – утилитарно-рассудочное восприятие власти,

4) созерцание природы и судьбы как ведомых Провидением – поставление человеческого произволения выше судьбы и природы,

5) восприятие государства в качестве великой семьи, спаянной кровью и предками – отношение к государству как историческому конгломерату договорившихся индивидуумов,

6) пафос доверия к главе государства – поиски гарантий против главы государства,

7) пафос верности природному монарху – пафос избрания того, кто республиканцу удобен или угоден.

(Н.П. Полторацкий. Монархия и республика в восприятии И.А. Ильина // Ильин И.А. О монархии и республике. Нью-Йорк, 1979. С. 256–257.)

Ильин подчеркивает «самоотверженное, героическое и мученическое служение монарха» (указ, соч., с 258). Мы хорошо знаем, как нередко отказывались от бремени монархической власти некоторые представители правящей династии. Категорически отказался когда-либо занимать трон второй сын Павла Первого— великий князь Константин Павлович. Тяготился своим бременем Император Александр Первый.

Напомним теперь главные компоненты монархического правосознания: олицетворение, религиозное освящение, идея Провидения, семья и род, начало ранга, начало традиции, доверие, любовь и верность, начало достоинства и чести, художественное отождествление с монархом, правдоговорение, центростремительность, лояльность, ответственность (с. 259). Ильин добавляет к этим главным компонентам монархического правосознания волю к служению, дисциплину и субординацию, властную опеку и национальную аккумуляцию.

Настоящая монархия, по Ильину, существует только тогда, когда в душах людей живет особенное ВНУТРЕННЕЕ ОТНОШЕНИЕ к государю, а в душе государя – к его подданным. Чтобы иметь государя, его надо любить, «чувствовать в нем благую, добрую силу, которая хочет своему народу добра и которая живет только ради этого добра». Государь… всегда «мученик своего служения, мученик трона, страдалец своего призвания и служения, и все его «преимущества» исчезают в этом неутолимом служении» (с. 265).

Государь есть также воспитатель своего народа. Его задача – воспитание в народе «патриотизма, чувства собственного достоинства, силы суждения, чувства ответственности – и в результате этого способности к самоуправлению» (с. 269).

(Ильин И.А. Наши задачи. М., 1992. Т. 2. Статья «О Государе».)

Уже Аристотель считал, что государство обязано воспитывать своих граждан. Особой и непременной задачей монархического государства является ВОСПИТАНИЕ людей в религиозной вере, в патриотическом, монархическом и правовом самосознании. Эту задачу вменял в обязанность монархической власти Стоглавый собор 1551 г. На соборе большинство составили сторонники Преподобного Иосифа Волоцкого, который прямо призывал царя вести подданных по пути к спасению. Эта линия шла от Византии, где император был блюстителем чистоты веры и был обязан руководить всеми членами общества на их пути к спасению. Второй Рим пал под ударами турок. Как пишет современный историк Борис Николаевич Флоря в работе «Иван Грозный», теперь «на русского государя ложилась та миссия по сохранению и утверждению Православия во всей вселенной, которую оказался не в состоянии осуществить византийский император» (Флоря Б.Н. Иван Грозный. М., «Молодая гвардия», 1999. С. 93). Очищение общества от носителей пороков и очищение мира от зла, от всего, что нарушает спокойствие в обществе и угрожает чистоте веры – задача монарха.

К сожалению, в начале XVIII века произошла подмена идеи православного Самодержавия Московской Руси европейской идеей абсолютизма. Через 100 лет Император Николай Первый сумел выправить перекос в идеологии Российской Империи, но в дальнейшем, увы, государство по существу выпустило из рук задачу воспитания граждан в православно-монархическом духе. Сплошь и рядом школы и вузы становились рассадниками вольнодумства и нигилизма. Серьезным упущением государственной власти – повторюсь – был также недосмотр в отношении либеральной и радикальной русскоязычной печати, несущей прямую ответственность за подготовку Февральской катастрофы.

Религиозная вера – наряду с патриотизмом и всенародной любовью – один из главных источников вдохновения для Государя. Вместе с тем у Царя не может быть «личной» или «частной» жизни, никого другого не касающейся. Вся его жизнь есть достояние его народа («Наши задачи», т. 2, с. 219). Государь «начинает чувствовать себя пленником, а нередко и мучеником своего престола. Он всю жизнь призван жить не по своему вкусу, желанию и выбору, а по ЗОВУ ТРОНА… заставляя себя превозмогать во имя своего народа сущую муку жизни, от которой ему нельзя отказаться» (с. 220).

В статье «Когда Россия была республикой?» Ильин напоминает, что республикой Россия за всю свою историю не была никогда. Республиканская тенденция имела место в Новгороде с начала XII века, но именно она-то и погубила в конце концов самостоятельность Новгорода. «Россия, как единый народ и единое государство, могла спасаться от напора других народов только монархическим единением, а не вечевыми интригами и драками, да еще в северо-западном «бастионе» страны» (230). В наши дни находятся новоявленные язычники-антихристиане, которые, подобно большевикам и нигилистам, хулят всю историю России начиная со Святого князя Владимира, в т. ч. и императорский период, и Московскую Русь. В одном Новгороде они находят, подобно декабристам, нечто родственное: любимую демократию, западничество и вольнодумство. Все это, по их мнению, задавила сомкнувшаяся с Ордой «про-татарская» Московия. Даже великий Иоанн Грозный вызывает у них отторжение из-за своего якобы «татарского менталитета». Правитель, который покончил с Казанским ханством, покорил Астрахань и присоединил Сибирь, не угодил холопам Запада. Что же, убеждайте президента-сепаратиста Шаймиева, чтобы он не сжигал каждую осень у себя в Казани чучело Иоанна Грозного.

В эпоху Смуты начала XVII века, по мнению Ильина, никаких республиканских настроений не было. До самого конца Смуты все искали Царя, даже Семибоярщина. Только Февраль 1917 г. подарил России республику. Ильин отмечает, что тяга к анархии передалась таким представителям русской интеллигенции, как Бакунин, Лев Толстой, Кропоткин, а также и РУССКИМ ЛИБЕРАЛАМ. Ильин проницательно обнаружил в русских либералах не столько тоску по европейскому парламентаризму, сколько тоску по анархии. Именно анархическим строем души Гучковых и Родзянок объясняется тот хаос, беспорядок и безвластие, которые породили деятели Февраля. А если докапываться до истины, то главным источником погромной и разрушительной политики Временного правительства были директивы мирового масонского центра. Уму непостижимо, как либералы Гучков, Милюков и их сообщники буквально на следующий день после свержения Царя одобрили и претворили в жизнь злодейский «Приказ № 1», разрушивший в считаные недели русскую армию. И подобно тому, как Временное правительство разрушало армию и государственный аппарат, их идейные потомки через 74 года с тем же остервенением и с той же ненавистью к России громили в сжатые сроки промышленность, сельское хозяйство, науку и обороноспособность государства. Тот же анархический склад души нашего либерала, та же русофобия и та же лакейская зависимость от зарубежных хозяев.