Игорь Ротарь - Под зелёным знаменем. Исламские радикалы в России и СНГ

Говорить о едином мусульманском движении в масштабах бывшего СССР не приходится. Интеграционный потенциал ислама оказался ограниченным. Исламское движение разошлось по национальным квартирам {147} 147 Малашенко А. Чеченская ничья //Независимая газета. 31 декабря 1994 г. . В беседах со мной и лидеры таджикской оппозиции, и новые чеченские власти в один голос говорили, что собираются строить свою собственную, отличную от других мусульманских стран, модель исламского государства. Наиболее категоричным оказался крупный чеченский уголовный авторитет всероссийского масштаба Хож-Ахмед, заявивший, что «в мире есть только одно исламское государство — Чечня-Ичкерия» {148} 148 Архив автора. Стенограмма интервью автора с председателем акционерного общества «Кавказский Дом» Хож-Ахмедом Нухаевым в ноябре 1997 г. . В то же время и на Северном Кавказе, и в Средней Азии всё же были мусульмане, для которых общность религиозных воззрений была выше национальной принадлежности. Это были фундаменталисты, прозванные и на Северном Кавказе, и в Средней Азии «ваххабитами». Фундаментализм, выступающий за очищение ислама от поздних наслоений, национальных обычаев, пытается консолидировать всех мусульман вне зависимости от их национальностей. После подписания военного договора Мусульман джамаата [4] Группировка дагестанских фундаменталистов. с Салманом Радуевым, присутствовавший на церемонии чеченский корреспондент сказал: «Мы знаем, что в джамаате есть представители всех национальностей, то есть против России борются все народы Дагестана!». Однако получил неожиданный ответ: «Для нас национальность не имеет никакого значения. Мы боремся за права мусульман!» {149} 149 Архив автора. Видеокассета с записью подписания Договора о взаимопомощи между командующим армии генерала Дудаева Салманом Радуевым и «Мусульманами Джамаата». 20 декабря 1997 г. .

Скорее всего, именно интеграционный потенциал фундаментализма, его стремление не замыкаться по «национальным квартирам», а оказывать мусульманам, в какой бы точки мира они не жили, деятельную помощь и является главной привлекательной чертой этого учения для исламских радикалов из разных регионов СНГ. Пропадавший втуне после окончания первой российско-чеченской войны огромный энергетический потенциал Басаева и подтолкнул его отойти от суфийского течения в исламе и сойтись с фундаменталистами. С фундаменталистами из афганского движения «Талибан» в конечном итоге сблизились и некоторые лидеры таджикской оппозиции, и один из самых влиятельных исламских радикалов Узбекистана То-хир Юлдашев, который ранее был приверженцем суфийского течения ислама. Такая тенденция вполне закономерна. Местные особенности ислама мешают консолидации мусульман из разных регионов, и для того, чтобы действовать сообща, превратиться в единую мощную силу, исламским радикалам просто необходимо отказаться от региональных наслоений своей религии, прийти к тому, что религиозная принадлежность гораздо важнее, чем национальная.

Немаловажен и тот факт, что искавшие помощи на чужбине исламские радикалы СНГ нашли наиболее тёплый прием у зарубежных фундаменталистов (в первую очередь, талибов). Менее же радикальные зарубежные исламские политики, например, Ахмадшах Масуд, предпочитали не вмешиваться во внутренние деда СНГ, так как опасались испортить отношения с региональной сверхдержавой — Россией. В этом смысле весьма показательно уже упоминавшееся выше интервью Ахмадшаха Масуда газете «Слово Кыргызстана», в котором знаменитый афганский полевой командир осудил помощь «Талибана» узбекским исламистам {150} 150 Ахмадшах Масуд. Афганистану не нужны миротворцы извне. Нужна реальная помощь //Слово Кыргызстана. 1999. 14 мая. . Однако, по крайней мере пока, большинство мусульман СНГ не готово к восприятию «чистого» ислама. И на практике рост фундаментализма не только не способствует консолидации мусульман, но, скорее, приводит к прямо противоположному результату. Рост фундаментализма в Киргизстане может привести к столкновениям между узбекским и киргизским населением республики. «Проблема заключается в том, что большинство так называемых “ваххабитов” Киргизстана по национальности узбеки. И в киргизских СМИ уже появились статьи, где всех узбеков республики огульно называют “ваххабитами”. Создаётся впечатление, что определённые силы хотят вновь повторить ошскую трагедию, но уже придав ей новую религиозную окраску», — заявил президент Исламского центра республики Киргизстан, узбек по национальности Садикджан хаджи Камалуддин {151} 151 Архив автора. Аудиокассета интервью с председателем киргизстанского Исламского Центра Садикджаном хаджи Камалуддином в июне 1998 г. .

Распространение фундаментализма способно спровоцировать национальные столкновения и в Дагестане. Подавляющая часть дагестанских фундаменталистов — аварцы и даргинцы, то есть представители горских народов. Среди же традиционных жителей равнин — кумыков — фундаментализм практически не распространен. Отношение между горцами и равнинными народами никогда не были идиллическими. Те же кумыки крайне недовольны переселением горцев на их равнинные земли, распространение фундаментализма среди горцев является дополнительным катализатором потенциального межнационального конфликта. Автору приходилось слышать от кумыков, что мало того, что даргинцы и аварцы переселяются на исконно кумыкские земли, но они ещё и насаждают свою религию, не имеющую ничего общего с исламом. Один таксист-кумык даже всерьёз рассказывал, что все члены «ваххабитской» общины занимаются групповым сексом. «Разве можно жить в мире с такими людьми?», — вопрошала эта жертва стереотипов.

Однако главная опасность — внутриконфессиональные столкновения между представителями одного народа. В Узбекистане уже были случаи, когда из махалли изгонялись фундаменталисты, причём делалось это далеко не всегда по приказанию властей. «У нас, узбеков, принято делать всё вместе: сообща справлять свадьбы, похороны. У одного жителя нашего кишлака — ваххабита — умерла мать, так он даже не пригласил на похороны соседей. Наши старики собрались и решили: “Такому человеку нет места в нашем селе!”», рассказывали мне в одном из кишлаков Ферганской долины.

Достаточно велика опасность религиозных войн на Северном Кавказе — в первую очередь в Дагестане и Чечне. Так, например, после нападения Хаттаба и Басаева на Дагестан местные жители стали выгонять своих односельчан, которых считали «ваххабитами» {152} 152 Абдуллаев Наби. Охота на «ведьм» по-дагестански //Keston News Service (www. keston.oig). 1 ноября. . В Чечне же новый глава временной администрации республики муфтий Кадыров не без успеха пытается убедить полевых командиров вместе с ним очищать республику «от иностранных наёмников и ваххабитов».