Игорь Бунич - Второе пришествие в гневе

Когда рассвело, уцелевшие увидели, что поверхность моря вокруг них покрыта толстым слоем мазута, в котором плавают мешки с порохом для 127-мм орудий и всевозможный мусор. При свете дня была сделана попытка пересчитать уцелевших. Получилось около ста пятидесяти человек, включая четырех офицеров и пять старшин. Как старший в звании командование над уцелевшими принял лейтенант Редмайн.

Спасательные плоты были переполнены. Многие плавали просто держать за них или за пустые ящики из-под снарядов. На каждом плоту находилось по пятнадцать — двадцать человек.

В понедельник ничего особенного не случилось. Они продолжали дрейфовать по волнам, надеясь на помощь. Около полудня были замечены два самолета — те самые, что видел и Маквей, а вечером — еще один. С плотов выпустили сигнальную ракету, которая осталась незамеченной.

К середине дня стали проявляться первые признаки падения дисциплины.

Старшим на плавающей сети был унтер-офицер Джулио. Он почти сразу же пожелал исполнять свои обязанности и требовал, чтобы его пересадили на плот, так как он потерял свой спасательный жилет, затем Джулио и несколько других матросов стали в неурочное время есть продовольствие, выданное на всех, находившихся в спасательной сети. Заметивший это, старший унтер-офицер Кларенс Бентон немедленно приказал им прекратить еду, поскольку все продовольствие должно было делиться поровну. Джулио вынужден был подчиниться.

Оставив гибнущий корабль, доктор Хайнес оказался среди примерно четырехсот человек, барахтающихся в воде со спасательными поясами и без. Эта, самая большая группа уцелевших после гибели крейсера, отделенная милями океана от других групп, возглавляемых Маквеем и Редмайном, не имела в своем распоряжении ни одного спасательного плота, ни крошки пищи и ни капли питьевой воды. Однако, большая их часть имела спасательные пояса. Время от времени доктор слышал, как кто-то довольно спокойно спрашивал в темноте: «У кого-нибудь есть лишний спасательный пояс?» и кто-то отвечал «Да».

Большинство людей были неузнаваемы, покрытые толстым слоем мазута, который разъедал им глаза, жег ноздри и горло.

Лейтенант Маккиссик, находившийся в этой группе, слышал, как некоторые моряки беспокоились, что потопившая крейсер японская подводная лодка всплывет на поверхность и обстреляет их из пулемета. Некоторые уверяли, что видят в темноте какие-то движущиеся огни.

Вскоре после гибели корабля все услышали и почувствовали сильный подводный взрыв. За малым началась паника. Лейтенант Маккиссик, собрав вокруг себя людей, объяснил, как нужно себя вести в таких случаях, и навел относительный порядок.

Примерно в 01:30 старшина Роберт Джейс заметил на поверхности воды акулий плавник. Он уверял, что акула была не менее четырех метров длины.

Многие из оказавшихся в воде моряков были серьезно ранены. Некоторые получили тяжелые ожоги, другие — переломы. Никаких медикаментов ни у кого не было, и многие раненые умерли от шока в течение первых двух часов нахождения в воде. С умерших снимали спасательные жилеты и отдавали тем у кого их не было. До восхода солнца погибло около пятидесяти человек. Уцелевших раненых поддерживали на плаву их товарищи.

К рассвету находившиеся в воде разделились на три группы. Самая большая группа состояла примерно из двухсот человек, вторая — из ста, самая малая — примерно из пятидесяти человек. Эти группы были отделены друг от друга расстоянием не более нескольких сотен метров. Самой большой группой руководил капитан Эдвард Парк, командир отряда морской пехоты «Индианаполиса», награжденный «Бронзовой Звездой» за бои на Гуадалканале. Сильный и атлетически сложенный капитан Парк был, по мнению доктора Хайнеса, типичным офицером морской пехоты: волевым, энергичным, готовым к самопожертвованию.

Главной задачей для каждого было остаться вместе. Капитан Парк обнаружил часть спасательного круга с концом около тридцати метров длиной. Чтобы никого не унесло волнами, Парк приказал каждому крепко схватиться одной рукой за конец. Таким образом была сформирована длинная цепочка людей, в середине которой находились раненые. Если кого-нибудь отрывало от конца и относило в сторону, Парк подплывал к нему и «буксировал» того обратно. Несколько раз Парк отдавал свой спасательный жилет тем, у кого его не было, и плавал без жилета, пока не находил себе новый.

Люди, как могли, помогали друг другу. Капитана 2 ранга Липски, старшего артиллериста крейсера, который был сильно обожжен, весь понедельник поддерживал на плаву авиамеханик Энтони Мэддей. Офицер из штаба адмирала Спрюэнса капитан 3 ранга Кольмен, прибывший на крейсер на Гуаме, возглавил вторую группу, прилагая все усилия, чтобы люди держались вместе. Если кто-нибудь отставал, Кольмен плыл за ним и доставлял отставшего к основной группе. В конце концов, капитан 3 ранга Кольмен так ослаб, что умер от упадка сил. То же самое произошло с лейтенантом Мойнело. В течение трех суток он руководил своей группой уцелевших, держал их вместе, возвращался за отставшими, по в итоге выбился из сил, потерял сознание и утонул.

В понедельник, вскоре после рассвета, капитан 3 ранга Мосс Флэннери, командир 133-й патрульной эскадрильи, вылетел с Тиниана на своем бомбардировщике «Вентура», начав обычное противолодочное патрулирование над Филиппинским морем. Видимость была ограниченной, и Флэннери вместо обычного полета на высоте 1500–1700 метров снизился до высоты примерно 500–600 метров.

В 09:20 он пролетел прямо над доктором Хайнесом и его группой из трехсот пятидесяти человек, уцелевших после гибели «Индианаполиса». Находившиеся в воде люди видели, как самолет идет прямо на них, сверкая солнечными бликами на стеклах своей кабины, и начали отчаянно махать руками, чтобы привлечь его внимание. Некоторые зажгли зеленые и красные фальшфееры, находившиеся в комплектах спасательных жилетов. Все были твердо уверены, что их заметили и считали, что часов через пять прибудут гидросамолеты с Гуама, и они будут спасены. Однако, капитан 3 ранга Флэннери не заметил ничего. Лучи солнца, отражающиеся от поверхности моря, слепили пилота, не давая возможности ничего разглядеть внизу. Тем более такой ничтожный объект, как человеческая голова, прыгающая над волнами.

К 10:00 солнце уже палило так, что доктор Хайнес стал опасаться, что оно сожжет их всех или, в лучшем случае, ослепит. Закрывать глаза было бессмысленно солнце беспощадно жгло и через веки. Многие рвали на себе остатки одежды и накладывали повязки на глаза. К счастью, мазут, покрывавший толстым слоем тела спасавшихся, оказался неожиданно прекрасным средством от солнечных лучей. Чем-то вроде защитного крема.