Павел Щеголев - Охранники, агенты, палачи

Почти одновременно с этой работой на меня была возложена охрана Балтийского флота, причем князь Святополк-Мирский [165]вручил мне более 300 тыс. руб., но я не желал брать на себя расходование такой суммы, и дело было поручено капитану французской службы Луару, рекомендованному бывшим министром иностранных дел Делькассе. За мои труды в области борьбы с международным шпионством, по докладу князя Святополк-Мирского, мне была дана награда: я получил Владимира 4-й степени, не имея никакой до этого награды. Когда министр пригласил меня и вручил мне орден, князь сказал мне, что его величество приказал ему передать его особую благодарность за мою деятельность. Несколько лет перед этим я имел счастье сопровождать его величество за границу, и я бьи помощником П. И. Рачковского по организации охраны в Дармштадте».

Ловкбстью рук Мануйлов составил свою репутацию, и когда оказывались недопустимыми или неосуществимыми всевозможные легальные воздействия, тогда начальство прибегало к помощи Рокамболя, и Рокамболь выручал. Великолепный образчик искусства Мануйлова дает дело Коковаши-на; в нем он поистине явился спасителем отечества.

Позволим себе рассказать, на основании документов, об этой характернейшей афере.

В сентябре 1904 года некто Константин Александрович Коковашин обратился в ученый отдел Главного морского штаба и в комитет по усилению военного флота с предложением представить шесть минных истребителей, по 320 тонн водоизмещения каждый, в один миллион рублей, причем представил заключенный им во Франции и написанный на гербовой бумаге договор с английской фирмой Morgan Marshall and С° Limited в Лондоне.

Указанное предложение ученым отделом было отвергнуто; что же касается комитета, то, по докладе предложения Ко-ковашина председателю членом комитета Н. И. Перцовым, председатель приказал члену-делопроизводителю комитета П. Верховскому, ознакомившись с делом, спросить Главный морской штаб, представляется ли желательным приобретение предлагаемых миноносцев, причем, если представляется желательным, то было разрешено выдать Коковашину письмо, как удостоверение, что с ним заключена комитетом сделка по доставке упомянутых судов.

17 сентября Коковашин подал в Главный морской штаб и комитет по усилению флота заявление о понижении заявленной им цены до 780 тысяч рублей за миноносец.

22 сентября членом-делопроизводителем лейтенантом П. В. Верховским было выдано Коковашину следующее письмо:

«Согласно вашего заявления, я, нижеподписавшийся, сим удостоверяю, что по прибытии в порт императора Александра III предлагаемых вами миноносцев, краткое описание которых и чертеж находятся у меня за подписями ваших участников в деле, как указано в заключенном вами договоре от 22 сентября нового стиля сего 1904 года в Париже с гг. Morgan Marshall et С° Limited, подлинник которого также находится у меня, вам будет уплачено от высочайше учрежденного комитета по усилению флота России за каждый вышеуказанный миноносец с вооружением и всем необходимым снабжением, с тремя минами Уайтхеда на каждый минный аппарат, по семисот восьмидесяти тысяч рублей кредитными. Способ уплаты в банк, на который будут выдаваться чеки, будут установлены представителями комитета с вами в Париже».

Со стороны морского ведомства переговоры вели следующие лица: контр-адмирал в отставке Черкас, капитан второго ранга Шателен, барон Таубе и лейтенанты Верховский и фон Шульц. Уплата должна была производиться по векселям на парижский банкирский дом Ротшильда.

6 ноября нового стиля бароном Таубе были выданы расписки Коковашину, в счет уплаты за два миноносца, на 12 ноября, но уплата по распискам не была произведена, несмотря на то, что расписки были представлены к уплате раньше времени, так как от судов пришлось отказаться, и банкир был своевременно предупрежден об этом.

Спустя некоторое время в наше посольство в Париже и банкирский дом Ротшильда стали являться разные подозрительные личности, справлявшиеся о подлинности и значении документов комитета по усилению флота, выданных Кокова-шину, которому будто бы поручено приобретать миноносцы и другие суда, с уплатой за это в Париже крупной комиссии, в счет которой он пускается в разные сомнительные дела. Между прочим, в посольство приносили официальное письмо к нему за подписью лейтенанта Верховского, перешедшее затем в руки какой-то аферистки для покупки жемчуга. Кроме того, Коковашин заложил ростовщику за 8000 франков чек за подписями Шателена и Таубе на 21 тысячу фунтов, по которому банкирский дом Ротшильда отказался уплатить. Три меньших чека, всего на 16 000 фунтов, находились у известных в Париже мошенников, а обязательство на сумму в 120 000 фунтов находилось у английского банкира Голланда. Помимо сего, банкирскому дому Ротшильда были предъявлены чеки, подписанные лейтенантом Таубе, за покупку судов на 2 миллиона франков, в уплате которых было также отказано. Парижские владельцы чеков намерены были преследовать и арестовать Коковашина, при содействии которого, как уполномоченного нашим правительством, сделка с Шателеном и Таубе была совершена.

Ввиду того, что настоящий инцидент произошел во время заседаний в Париже комиссии по Гулльскому делу [166]и мог разразиться крупным скандалом, наш посол в Париже признал весьма важным удалить легально и юридически Коковашина из Франции, чтобы при преследовании его за мошенничество все это грязное и запутанное дело не стало предметом публичного разбирательства и газетного скандала.

На докладе министра иностранных дел 10 ноября означенного вопроса бывший император положил резолюцию: «Это недопустимо».

Бывшим тогда директором Департамента полиции Лопухиным была получена 16 ноября из Ай-Тодора от великого князя Александра Михайловича следующая телеграмма: «Прошу оказать всевозможное содействие лейтенанту Верховскому по делу, которое он вам лично доложит».

При наличности резолюции царя и при крайней необходимости замять дело, что же оставалось делать? Да, обратиться к Мануйлову.

17 ноября Мануйлову было предложено по телеграфу обратиться за содействием к начальнику Surete generale [167]г. Ка-вару для ограждения нашего морского ведомства от шантажных притязаний Коковашина, на что 19 того же месяца была получена телеграмма от Мануйлова, в которой сообщалось, что Коковашин согласен выехать в Петербург, но для урегулирования этого дела необходимо выслать 20 000 франков для уплаты его долгов.

26 ноября чиновник особых поручений Мануйлов донес, что через доверенное лицо ему удалось получить от Кокова-шина как письмо лейтенанта Верховского, так и условия, заключенные с английскими фирмами на поставку миноносцев, которые и были доставлены при означенном донесении и 9 декабря были препровождены капитану 2 ранга Шателену.